Книга Танец с судьбой, страница 79 – Габриэлла Лопез

— Я узнал, что ты мне не мать! — выпалил он. — Я беседовал с разными людьми, и всё понял…

Деуза ужаснулась.

— Я носила тебя под сердцем девять месяцев! — закричала она. — Я родила тебя! Я солгала тебе только в одном: Албиери — не твой отец! Я забеременела с помощью искусственного оплодотворения!

— Почему это он не мой, отец? — вспылил Лео. — Ты опять врёшь!

— Ты неблагодарный! Я выносила тебя! — твердила Деуза. — Ты мой сын! Я покажу тебе фотографии, где я беременная.

— Чёрная женщина не могла родить меня! — стоял на своём Лео. — Я спрашивал Аугусто, кто моя мать. И он сказал, что её звали Сесилия. Она умерла, когда родила меня.

Сесилией звали мать Диогу и Лукаса.

Деуза была почти в истерике…

В Фесе готовились к свадьбе Зейна и Жади. Он ещё пока не видел своей невесты.

Рания, отправившись утром на рынок, неожиданно упала в обморок.

— Она беременна, — объявила Зорайде.

Жади была счастлива не меньше, чем Саид.

— Ты теперь можешь меня освободить? — спросила она. — У тебя будет сын… Зачем тебе я?

— Я делаю всё для твоего счастья, — иезуитски отозвался муж.

— Но это ты сам подтолкнул меня к Лукасу, когда настаивал на моём приезде в Бразилию! — крикнула Жади. — Ты виноват во всём!

— Я видел Лукаса вблизи и не понимаю, что ты в нём нашла! — сказал Рашид. — Ты для него — обыкновенное приключение! Если бы он любил тебя, он был бы здесь и не позволил бы тебе выйти за другого! Он боролся бы за тебя до смерти!

Жади в отчаянии позвонила Лукасу и попросила немедленно приехать. Он стал собираться, хотя Мел умоляла его пойти с ней к Шанди и помирить их.

— Я вернусь вместе с Жади и всё сделаю! — пообещал он дочери.

Я никому здесь не нужна, в который раз справедливо подумала девушка.

Шанди вернулся домой и увидел Мел.

— Где ты была? — бросился он к ней. — Мы с Миру искали тебя повсюду…

Она не ответила и сразу заснула, слабая, уставшая, бледная… Шанди не знал, что делать. В полном отчаянии он сел возле девушки и стал ждать её пробуждения. Когда она, наконец, проснулась, он попросил всё объяснить. Мел рассказала длинную и выдуманную историю о том, как с её другом случилось несчастье, и она хотела ему помочь.

Зачем Шанди правда? — подумала девушка. – Правда, вообще никому не нужна…

Она не знала, что недавно в доме Шанди побывала Далва и подробно обо всём выспросила донну Журу. Та не стала ничего скрывать от бедной нянюшки.

В Фес приехал и Албиери с Лео. Аугусто позвонил Али и пообещал навестить его. Профессор считал своего старого друга третейским судьёй и ждал его мнения по поводу своего опасного эксперимента.

— Как ты бы себя чувствовал, если бы был клоном? — вновь начал доктор расспрашивать юношу.

— Я боялся бы, так как клоны быстрее стареют.

— Этому нет никаких доказательств, — покачал головой профессор.

— Нет, всё равно… Если бы я был клонирован, то каждый день смотрел бы на себя в зеркало и думал, не изменился ли я. И представлял, что может со мной стать, если мой оригинал был старый, больной и жирный… А почему ты так часто задаёшь мне такие вопросы?

Учёный ответил новым вопросом:

— А если бы ты был клоном, как бы ты относился к генетику, клонировавшему тебя?

Лео пожал плечами.

— Не знаю… Зачем тебе это?

— Пойдём, посмотрим город, — предложил Албиери.

Показывая Лео Фес, он отвёл его к руинам. Это была новая ошибка, но учёный совершал их словно умышленно.

— Только не потеряйся здесь, — предупредил доктор.

Лео глянул на него странными, отсутствующими глазами.

— Мне кажется, я здесь был… — прошептал он и тотчас исчез.

— Лео! — закричал в отчаянии профессор. Ему ответило лишь эхо, да где-то вдалеке прозвучал весёлый голос Жади. Албиери бросился в гостиницу, но Лео туда не возвращался…

Перепуганный доктор метнулся за помощью к старому другу Али.

— Лео потерялся в развалинах! А я не хочу заявлять в полицию! — крикнул он.

— Лео? Кто это? — недоумевал Али.

— Ты сразу узнаешь его, когда увидишь! Давай поищем его вместе!

Друзья побежали к старым камням, но Лео уже спокойно шагал по рынку, с интересом осматриваясь кругом.

Через час бесплодных поисков Албиери вновь поплёлся в гостиницу и на входе столкнулся с Лукасом и Иветти.

В своей комнате он обнаружил невозмутимого Лео и тотчас объявил ему, что они меняют гостиницу.

Рания и Жади сильно поругались. Амина пожаловалась Саиду.

— Жади хочет, чтобы Рания потеряла ребёнка!

Саид приказал прекратить все ссоры, но Рания настаивала на том, чтобы поменяться с Жади комнатами. Она мучилась вопросом, останется ли Жади первой женой, когда вновь вернётся к Саиду. Дядя Али сказал ей, что теперь первой станет она, но Рания всё равно сомневалась.

— Амина и Рания что-то замышляют против Жади! — донесла Сумайа Зорайде.

После того, как Жади избавила девочку от нежеланного жениха, Сумайа была всегда целиком на стороне Жади.

— Ты не увидишь Кадижу, пока Зейн не вернёт тебя мне! — сказал Жади Рашид и рассказал дочери, что у неё скоро будет брат, и её мать согласна, чтобы он был женат на Рании.

— Мама, объясни мне, почему ты выходишь замуж за Зейна? — спросила недоумевающая Кадижа.

Жади пообещала объяснить ей всё потом.

— Если этот брак — шутка, то ты должна гарантировать мне, что вернёшься к отцу! — настаивала Кадижа.

Но Жади молчала.

— У Зейна и Жади не будет брачной ночи, но Саид всё равно переживает, — сказала Рания Амине. — После того, как пройдёт церемония, жених и невеста разойдутся по разным комнатам. Но я удивляюсь, и Саид тоже, почему Жади выглядит такой счастливой…

Началась церемония свадьбы. Зейн надел Жади на палец кольцо. Она улыбалась. Саид смотрел на невесту и жениха с болью и гневом. И Жади, заметив это, ещё крепче сжала руку Зейна и засияла ярче.

Лукас на свадьбу не пошёл.

— Почему? — удивилась Иветти.

— Потому что невеста — Жади, — тоскливо объяснил Лукас. — И, по-моему, между нами даже раньше не существовало столько препятствий, сколько сейчас. Мы с Жади собираемся бежать, но мне нужна твоя помощь. И вот ещё что… Отец любит тебя, но никак не может в этом признаться. Какая-то дурацкая гордость… Я и сам раньше просто боялся, стать счастливым, опасался рисковать ради любви… Всё это страшно глупо, но осознаёшь свою дурь чересчур поздно…