Книга Зимняя месть, страница 25 – Наталия Антонова

– Как же, расскажет он! – Лариса топнула ногой.

Когда дверь открылась, следователь увидел перед собой высокую, худую и сутулую женщину неопределённого возраста с седыми волосами, кое-как заколотыми на затылке, и большим кривоватым носом. И Абашкину тотчас вспомнились о ней слова Сотникова. Эту женщину и впрямь было легко представить за варкой зелья в котле или летящей по небу в ступе.

– Алла Павловна Баранова? – спросил следователь строгим голосом.

Но женщина, видимо, была не из пугливых.

– Я-то Алла Павловна Баранова, – сказала она, зыркнув на него парой глубоко посаженных глаз, – а ты кто таков будешь?

– Я следователь, Юрий Тимофеевич Абашкин. – Он сунул ей под нос своё удостоверение.

– Ну и что тебе от меня надо? – растянула она в подобии улыбки узкие губы.

– Поговорить мне с вами нужно.

– Говори. Кто тебе мешает?

– Не ты, а вы! Я при исполнении. И что, говорить мы будем на лестничной площадке?

– А у вас есть другие предложения? – оскалила она желтоватые зубы.

– Есть! И даже два!

– Ну?

– Либо в вашей квартире, либо в управлении.

– Ишь, какой скорый, – проговорила женщина, почесала горб на носу и сказала. – Ладно, заходи! – И тут же поправилась: – Заходите.

«Точно ведьмища», – подумал следователь и, переступив порог, оказался в узком коридоре. Хозяйка тем временем уже доковыляла до его конца и свернула налево. Абашев поспешил за ней и оказался на крохотной кухоньке.

– Чайку хотите? – спросила Баранова и подмигнула следователю.

– Нет, спасибо, – поспешно отказался он, подумав про себя: «Отравит ещё»!

– Ну, коль вы не хотите, я одна попью. – И она налила себе в чашку кипяток, добавила варенье неопределённого цвета, перелила чай в блюдце и принялась пить, громко втягивая в себя жидкость.

– Алла Павловна, – перешёл к делу следователь, – мне тут сказали, что вы человек, который знает всё и обо всех.

– Ну, предположим не обо всех, – снова растянула свой рот в пугающей улыбке Баранова, – а только о тех, кто живёт на моей территории.

– На вашей территории? – поперхнулся слюной следователь.

– Ну, да, – подтверждая свои слова, кивнула она, – в этом дворе.

– Понятно. В таком случае я буду очень признателен вам, если вы расскажете мне о Виоле Рокеловой.

– Это о той, которую кокнули? – хмыкнула Баранова.

– Вам-то это откуда известно?

– Мне известно всё. – Она многозначительно посмотрела на него своими маленькими глазками.

Следователь поёжился, ему показалось, что ей по силам просверлить в нём сразу две дырочки. Но всё же он спросил:

– Может, вам известно и кто её убил?

– Подружка, наверное, – небрежно бросила она.

– Какая подружка?

– Та, у которой она парня увела.

– А что, Рокелова увела у кого-то парня?

– А то!

– И что же, подруга ей угрожала?

– Визжала как резаная, что убьёт Виолку.

– Давно это было?

– Да уж давненько.

– До Нового года?

– Нет, после.

– Что значит «после»?

– А то и после! Но не этого Нового года, а того.

– Что вы мне морочите голову?! – вспылил следователь. – Назовите мне точное время произнесённых угроз!

– Точное не помню. Но в январе того года.

– И больше вы не видели эту подругу?

– Не видала.

– А парня?

– Парня видела.

– Где же он теперь?

– Откуда мне знать?! – удивилась Баранова. – Я же с самого начала сказала, что отвечаю только за свою территорию.

– Тьфу ты! – вырвалось у следователя.

– А вы мне тут, господин хороший, давайте не плюйте, – рассердилась Баранова.

– Вот что я вам скажу, Алла Павловна, информатор из вас хреновый!

– Ишь ты, он ещё и ругается! – Баранова погрозила ему сухим крючковатым пальцем. А когда он уже дошёл до двери, она внезапно добавила: – А может быть, её убила не подруга.

– А кто же? – быстро обернулся следователь.

– Тот самый парень.

– Которого она отбила у подруги?

– Ну да.

– А зачем ему её убивать?

– Так он же бросил её.

– Ну и что? – спросил следователь и чуть было не ляпнул: «Меня вот тоже девушка бросила, и что же, мне её пристрелить из табельного оружия?»

– Виолка хотела, чтобы он к ней вернулся. А он ни в какую.

– Да откуда это-то может быть вам известно? – фыркнул следователь.

– Я чую! – И к его ужасу и изумлению, она пошевелила кончиком носа.

– А когда вы видели его последний раз в этом дворе?

– Месяца четыре назад, – ответила она, немного подумав.

– То есть он зачем-то приходил? – уточнил следователь.

– Приходил, – подтвердила Баранова.

– А зачем?

– Я почём знаю!

– А как же чутьё?

– Идите уже! – махнула она на него сердито рукой.

– Ещё один вопрос: а не появился ли у Виолы ещё кто-нибудь?

– Нет, никто не появился. А в последнее время она вообще стала вести замкнутый образ жизни.

Абашкин посмотрел на Баранову с удивлением – ишь, какие она слова знает – и уточнил:

– Что вы имеете в виду?

– Раньше она любила повеселиться, всё время куда-то уходила и в будни поздно возвращалась. А последнее время только дом и работа.

– Интересно.

– Мне тоже, – вздохнула Баранова.

– И что же, вы ничего не вынюхали?

– Нет, – с сожалением вздохнула она.

– Ладно, спасибо и на этом.

Она тотчас захлопнула за ним дверь, пробормотав при этом:

– Молодой да ранний! Всё ему преподнеси на блюдечке с голубой каёмочкой. Ничего, голубчик, сам побегаешь, держа нос по ветру.

– Ну, чего? – кинулась Лариса навстречу следователю?

– Можно сказать, что ничего, – отмахнулся он.

– Разве она ничего не знает?

– Алла Павловна считает, что вашу сестру убила её подруга. Баранова слышала, как они скандалили во дворе, правда, в прошлом году, и та девушка обещала убить соперницу. А теперь вот Крашенинникова видела её убегающей из квартиры Виолы.