Книга Тень другой женщины, страница 23 – Наталия Антонова

«Красивая женщина», – думал Наполеонов, идя вслед за хозяйкой. Увидев её в первую минуту, он невольно залюбовался ею – натуральная блондинка с вдумчивыми голубыми глазами. Таким густо-голубым бывает небо в конце лета – начале осени. «И чего Даниле Ильичу не хватало? Какого рожна ему ещё надо было? – размышлял следователь про себя. – Или верно говорят – седина в бороду, бес в ребро? Так ведь Сафронкову до старости ещё и ботинком не докинуть».

Когда они оказались в светлой современной гостиной, она предложила ему сесть там, где удобно, и на правах гостеприимной хозяйки спросила:

– Чай, кофе?

Наполеонов чуть не ляпнул – «шампанского», но в последнюю минуту удержался и пробурчал:

– Я сыт по горло.

О недоговоренном конце фразы – «вами, Сафронковыми», – София Александровна догадалась сама и невольно улыбнулась.

«Она ещё и улыбается», – сердито подумал Наполеонов и задал женщине вопрос, который, по его мнению, должен был ошеломить её:

– Почему вторую жену вашего мужа зовут так же, как и вас?

На лице Софии Александровны не дрогнул ни один мускул.

– Не зовут, а звали, – невозмутимо поправила она его. – И потом, она была Софья, а я София.

– Разве это разные имена?

– Об этом нужно спросить наши официальные органы, которые заставляют, заметьте, далеко не бесплатно, менять документы всех Софий, Марий и Наталий, если у них хоть в одном документе имя значится через мягкий знак, в то время как в паспорте оно написано через и.

– Угу, – недовольно отозвался следователь и спросил: – От кого вы узнали, что вторая жена вашего мужа убита?

– От телевизора, – не моргнув глазом, ответила Сафронкова.

– То есть, вы хотите сказать, из новостей.

– Совершенно верно. – И добавила: – Как приятно общаться с таким сообразительным человеком.

Наполеонов уставился на неё во все глаза, но она не улыбалась. Видно, такой была её манера общения.

– Вы рады, что её не стало? – напрямик спросил следователь.

– С чего бы? – На этот раз София Александровна удивилась или сделала такой вид.

– Ну как же, – ответил следователь, не отрывая внимательного взгляда от лица женщины, – теперь ваш муж свободен.

Сафронкова пожала плечами:

– А мне что с того?

– Вы можете сойтись снова.

– С Данилой?! – На этот раз женщина удивилась ещё сильнее.

– А почему бы нет?

Она ничего не ответила.

– Вы ведь всё ещё любите его – наугад спросил следователь.

– Возможно, – тихо отозвалась она.

– Ну вот видите, – чуть ли не возликовал он.

– Мои чувства к Даниле, сохранились они или нет, во вновь открывшейся ситуации не играют никакой роли.

– Что-то я не понимаю вас…

– Что же тут не понимать?! – На этот раз следователю показалось, что он расслышал в её голосе нотку раздражения.

– И всё же! – решил он настоять на получении ответа.

– Вы, наверное, слышали, что нельзя войти в одну реку дважды, – проговорила она тихо.

– Слышать-то я слышал, – согласился он, – но я не склонен доверять философам и мудрецам – лично я каждый год по несколько раз вхожу в Волгу, и ничего.

– Шутите? – спросила она.

– Теперь мне разрешите напомнить вам, – став абсолютно серьёзным, проговорил следователь, – что в каждой шутке есть доля правды.

– Да, помню. Но у нас с Данилой закончилось всё в тот самый миг, как он попросил меня о разводе.

– Развестись предложил он?

– Ну не я же, – горько усмехнулась женщина.

– И вы не пытались его переубедить?

– В чём? В том, что он больше не любит меня?

– Его увлечение Софьей могло быть минутной прихотью.

– Из-за минутных прихотей с жёнами не разводятся.

– Это могло быть умопомрачением, – попытался вступиться за Данилу следователь.

– Я не знаю, что это было, – твёрдо ответила женщина, – но после того, как я согласилась на развод, в истории наших отношений с Данилой была поставлена точка. Понимаете? – Она вопрошающе посмотрела на следователя. – Точка! И баста!

– Да, Баста – неплохой рэпер, – пробормотал себе под нос Наполеонов.

– Что? – переспросила женщина недоумённо.

– Ничего, это я так. Но, София Александровна! У вас же с Данилой Ильичом общие дети!

– Да, двое – Танечке двенадцать лет, Саше десять. Но какое это имеет теперь значение?

«Два сапога пара, – подумал Наполеонов, – и муженёк её бывший с прибабахом, и сама она женщина неординарная, мягко говоря…»

– Хорошо, – внезапно Наполеонов решил согласиться с её доводами против воссоединения с бывшим мужем, – я верю, что вы не хотите сходиться с Данилой Ильичом. Но неужели вас ни разу не посетило желание разделаться с разлучницей?

– Как то есть разделаться? – удивилась женщина.

– Ну, скажем, придушить её.

– Вы в своём уме? – подозрительно спросила Сафронкова, вглядываясь в лицо следователя, словно хотела убедиться в его вменяемости.

– Думать, ещё не значит совершить, – сделал следователь один маленький шаг назад.

– Нет, такие глупые мысли никогда не приходили мне в голову, – резко ответил женщина.

– Но ведь она наверняка раздражала вас?

Сафронкова повела плечами.

– Наверняка названивала вам и просила уменьшить аппетиты, – бросил следователь пробный камешек.

– Вернее, требовала, – усмехнулась София Александровна.

– Тем более.

– Но я ничего не просила у мужа!

– Бывшего мужа.

– Бывшего мужа, – согласилась женщина, – всё, что он давал, шло на детей.

– Где вы были… – Наполеонов назвал число и время убийства Софьи Сафронковой.

– На работе.

– Проверим.

Тут Наполеонов заметил, что женщина смотрит поверх его головы и думает о чём-то своём. «Ну и семейка!» – промелькнуло в его голове, и он решил вернуть её с небес на землю.

– Вы часто встречались со второй женой своего мужа?

– Я вообще с ней не встречалась.

– Вы хотите сказать, никогда? – не поверил следователь.

– Не хочу, а говорю – никогда.

– Но она звонила вам?

– Да, несколько раз, но потом перестала.

– Сама? Ни с того ни с сего?

– Ну почему же ни с того ни с сего, – улыбнулась женщина, – я позвонила Даниле и попросила его запретить жене звонить нам.