Книга Одержимость, страница 30 – Доминика Магницкая

Когда мы уже подошли к моему дому, Роман пожелал мне спокойной ночи и ушел. Было видно, что он не знал, на какой ноте закончить нашу прогулку, и я была искренне благодарна, что тот не стал навязывать нашему общению какие-то ярлыки и не усложнял большей близостью. Я искала друга и слушателя, плечо, которое хотя бы немного защитит меня от тех мыслей, что атаковали каждую ночь, но ничего более.

Мне очень часто снились кошмары. Большинство из них было связано с Марком. Я бежала с дочкой, а просыпалась без неё и судорожно искала глазами свою малышку. Затем вставала, делала несколько глотков воды, пила успокоительное и снова ложилась. А днем, как всегда, улыбка на губах.

На следующий день я отвела Алису к маме её подруги с детского сада, которая часто нас выручала и была очень добра. Следовало быстро приехать в театр, нанести грим для спектакля и дождаться самого интересного момента — когда я наконец-то предстану перед залом.

Я убрала волосы в пучок и нацепила парик. Красные волосы у моей героини были слишком схожими с рыжими, которые я так старательно закрашивала каждый месяц, и потому кожа моментально покрылась мурашками, стоило мне посмотреть на себя в зеркало. Хорошо хоть, что глаза пришлось очень ярко красить, добавлять искусственные ресницы и вишневую помаду на губы, а потому я быстро привыкла к новому образу и внушила себе мысль о том, что это — лишь очередная маска.

Сегодня наш спектакль должен был начаться в 15:00, а через четыре часа после него выступала довольно известная московская труппа. Это сказалось на том, что наш зал был полупустой, поскольку не каждый месяц приезжают интересные люди, а на нас можно будет и в другой раз посмотреть.

Неожиданно я наткнулась взглядом на Романа. Он сидел во втором ряду и улыбался мне.

Представление началось. Все прошло безупречно. Подобное спокойствие в последний раз я ощущала лишь при выступлениях еще до брака с Марком. Шагала по сцене, будто парила на незримых крыльях, все время чувствуя тепло, исходящее от зрителей. И в этот раз оно согревало во сто крат сильнее, чем раньше.

Плотные шторы скрыли нас от зала, и я тут же понеслась к гримерке — Алису должны были уже привезти к этому времени. Малышка сидела на моем стуле, где я постоянно наносила грим и заинтересованно разглядывала всю косметику. Её лицо было перепачкано черной краской, в то время как руки она разрисовала различными цветочками.

Меня распорол смех, когда я увидела дочку в подобном виде. Та все услышала и повернулась ко мне, радостно поднимая руки:

— Мама! Мне захотелось выглядеть также красиво, как и ты, но ничего не получилось.

— Солнце мое, вот ты подрастешь, и я обязательно научу тебя краситься, если захочешь. Но у меня это грим для создания образа, в обычной жизни такой макияж выглядел бы крайне неуместно. Пойдем, тебя надо умыть.

Мы направились в туалет. Я стала оттирать краску со щек, а затем перешла к перепачканным рукам. Большинство средств были водостойкими, и потому здесь требовался специальный лосьон.

— Давай вернемся, я возьму кое-что, и мы окончательно уберем краску, хорошо?

Мы вышли из туалета и пошли к гримерке.

— А мне и так нравится! Зато я выделяюсь и очень не похожа на остальных.

— Малышка, человек должен выделяться не внешностью, а внутренними качествами.

Я присела и смахнула с её ресниц капельки воды. В этот момент к нам подошел Роман с букетом роз и большой коробкой конфет.

— Кого здесь я должен поздравлять?

У Алисы сразу глаза загорелись при виде сладкого. Сколько я ни пыталась её ограничивать, чтобы не появилась аллергия, та всегда умудрялась поймать момент, состроить мне глазки и слезно «заставить» купить что-нибудь снова.

— Меня!

Мы рассмеялись. Я неловко встала и потрепала малышку по волосам. Мужчина посмотрел на меня и потянул цветы:

— Всегда считал театр чем-то скучным, однако тебе удалось меня восхитить. Все два часа не мог отвести глаз от сцены.

Я засмущалась, бормоча какую-то ерунду. В его теплых глазах искрилось столько внимания и доброты, что это заставило меня покраснеть. К счастью, из-за грима кожа оставалась бледной.

— Спасибо, но не стоило. Мне правда приятно, просто не ожидала тут тебя увидеть. Вчера же только виделись, и ты ни словом не обмолвился о том, что придешь на выступление.

— Хотел сделать сюрприз.

— У тебя получилось.

Роман присел на корточки и протянул коробку конфет Алисе. Я нарочито громко завозмущалась:

— Ну вот, теперь ты её кумир. Это опасный титул, если Алису слишком задобрить, она больше тебя не отпустит.

Мужчина улыбнулся и сказал:

— Ну так я никуда и не собираюсь.

Дочка поблагодарила его, и, когда я уже собиралась попросить Романа нас подождать, меня кто-то окликнул из-за спины.

— Ангелина?!

Мороз вихрем пробежался по коже. Здесь меня все знали по совершенно другому имени. А это — то, что я годами оставляла в прошлом.

Я нерешительно повернулась, инстинктивно встав перед Алисой и закрыв её своим платьем.

Передо мной стоял Владимир Анатольевич. Он замер на месте и все свое внимание сконцентрировал на дочке. Я повернулась к Роману и тихо сказала:

— Дверь гримерки в конце коридора, справа. Отведи Алису туда, пожалуйста, я скоро подойду.

Он заметил мое отстраненное выражение лица и напряжение в теле и прошептал:

— Хорошо, но если что, зови.

Я слабо ему улыбнулась, попросила также взять с собой подарки и повернулась к своему бывшему руководителю, которым так дорожила, пока работала в театре, и который мгновенно отказался от меня, стоило Марку его припугнуть.

Руки непроизвольно сжались в кулаки, и я силой воли с трудом их расслабила. Приблизилась к человеку из прошлого и спросила без всяких приветствий:

— Что вы здесь делаете?

Он засуетился. Было видно, что мой взгляд напрягает его, однако я не могла просто взять и снова улыбнуться. Не в этот раз.

— Мой друг — директор труппы из Москвы. Ты наверняка знаешь, что сегодня вечером их выступление, вот он и позвал меня приехать, насладиться спектаклем и отдохнуть. Здесь жарко, а вот в Санкт-Петербурге до сих пор очень холодно и дождливо.

Ну конечно, давайте теперь о погоде рассуждать.

— ОН знает?

Мужчина покачал головой:

— Я тоже не знал, что ты тут. Признаться, думал, обознался, но эта девочка — просто твоя копия. И красный парик не слишком тебя скрывает.

Я понимала, что назревает трудный разговор, поэтому предложила ему пойти в кафетерий и выпить чашку кофе. Меня так морозило от того, что прошлое неожиданно вторглось в мое счастливое настоящее, что я смертельно хотела ощутить тепло горячего напитка. Вернуть себе способность чувствовать.