Книга Виноградные грёзы. Книга 1, страница 41 – Джулия Романтик

– Что? – эхом отозвался Стивен.

– В тебе нет ничего особенного. Ты человек, которому дозволено… многое. Возвысился над простыми смертными, такими, как я, но ты обычный. – Я села на кровать, колкости от обиженной девчонки. Стивен ждал окончания яростного монолога. – Сомневаюсь, что любила тебя! – Последние слова я выкрикнула с особым презрением.

Стивен замер. Его негодование вызвало улыбку – отлично вру. Я чувствовала слабость во всем теле, последние силы ушли на эмоциональную ложь. Я вновь заговорила:

– Это была игра. Вызов, тяга к недосягаемому, иллюзия… Не любовь.

Стивен присел передо мной. Я боялась его: загляну в два зеленых омута и моя стойкость, самоконтроль… всё полетит к чертям.

– Милая… – Стивен коснулся моей щеки.

Дрожь волной по телу.

Он наклонился, чтобы поцеловать.

– Отвали! – Я махнула рукой, будто отгоняя надоедливую муху. Перед глазами плыло из-за прихода. Единственное, чего мне хотелось, чтобы Стивен Рэтбоун катился туда, откуда пришел. В свою идеальную жизнь. К своей новой девушке. – Ерунда. – Голова раскалывалась. – Уходи.

Стив не ответил. Он мягким жестом отбросил мои волосы за плечо и наклонился к лицу. Я пыталась сфокусировать на мужчине взгляд.

– Ты под чем-то?

– Что? – переспросила я.

– Ари, ты под кайфом? – Голос Стивена доходил с опозданием, я смотрела через белую дымку на его губы: они двигались, но слова добирались до моего слуха мгновениями позже. – Ари, ты употребляешь?

– Какое тебе дело? – Вести беседу под воздействием Neon Cloud непросто, думать – еще труднее. – Я хочу расслабиться… Что тебе нужно?

Стивен не ответил, и я обрадовалась, подумала, оставит меня в покое. Но нет: схватил за локоть, поднял с кровати и вцепился в плечи, больно сжимая и оставляя синяки. От резкого подъема виски пульсировали, я выругалась. Комната плыла, белый дым превратился в черный. Вот бы провалиться в темноту навсегда… Встряхнув меня, Стивен что-то прокричал, но его голос и вовсе перестал доходить. На минуту я испугалась, что оглохла.

– …ты приняла? Ари, что ты приняла?!

И я закричала. Боль во всем теле: чешется кожа, сотня жуков под ней. Я вырвалась из цепких пальцев Рэтбоуна и обхватила голову руками, скатилась по стене. Тишина и темнота, заберите меня. Успокойте меня. Паническая атака захлестнула штормовой волной.

Всё прекратилось так же резко, как и началось. Я очнулась на полу, прижимая колени к груди и стискивая руками голову.

– Ну что, – спросила я, встав на ноги. Меня трясло, и я поспешила сесть на кровать. – Забота не уберегла от ошибок. Хочешь попробовать другой метод, доктор?

– Тебе нужно лечиться.

Я рассмеялась. Сколько лицемерия!

– Мне нужно лечиться? – Я встала с кровати и подошла к Стивену. Сможет ли он выдержать взгляд девушки, которую разбил? Девушки, которой нужна была помощь, а от нее отвернулись? – Разве не ты спал с едва совершеннолетней иммигранткой?

Стив побелел. Что я говорю? Это не я. Джеймс, наверное, дал мне некачественный товар.

– Ари, успокойся. – Рэтбоун старательно подбирал слова. – Давай сядем и спокойно поговорим. Обо всем.

– Что за чушь?! – неожиданно для самой себя заорала я. – Поговорим! Ты сдался. Ты предал меня, Стивен! Ах, да. Ты не любишь меня! А любил?

– Я не врал тебе!

– Хочешь, чтобы я простила тебя, Стивен? Имей совесть признаться. Что было между нами? Ты не знаешь. Страсть, безумие… Обидно, что мне тогда было не четырнадцать, правда? Но и восемнадцать прокатило, – замолкнув, я отступила к окну.

Ночной воздух щекотал лицо.

Не задело! Я говорю бред, а Стив никак не реагирует, ничего не пробивает его на эмоции – знает, я это от бессилия.

– Трус, – сипло пробормотала я. – Жалкий трус.

Вот и реакция – Стивен выругался и опрокинул столик. Журналы, посуда – всё на полу. Содержимое мешочка чудом не рассыпалось. Подбежав к Рэтбоуну, я схватила его за рукав. Крик рвал грудную клетку, я била Стивена кулаком в плечо. Он без труда отшвырнул меня, кинув на постель.

– Что ты делаешь, кретин?! Ты не в чертовой гостинице!

– Мне не нравятся малолетки, Ари! Я выбирал моделей своего возраста и мечтал найти взрослую, мудрую женщину, а ты… – Стив сцепил руки позади затылка и громко выругался. – Я и понятия не имел, что всё зайдет так далеко! И я буду помнить тебя, думать о тебе!

– Неужели? – фыркнула я. – Ты прощен, Стивен. Можешь не терзаться.

Слабо улыбнулся. Что в твоих глазах, Стив? Надежда?

– А теперь… убирайся из моей жизни. – Тихо добавила я.

Ложь – любимое развлечение девушки, не считая стриптиза.

(с) «Близость» (2004)

Стивен

Она смотрела на меня с таким отчаянием, что я встал и ушел. Когда добрался до дома, хотелось одного – увидеть во сне прежнюю Ари. Не раздеваясь, я рухнул на постель и уснул.

Проснулся от звонка в дверь. На пороге Джерад. Он юркнул в квартиру и, сдернув с плеч потертую кожаную куртку, поздоровался:

– Утро доброе!

– Кому как, мне оно добрым не кажется, – сухо ответил я. – Чего тебе?

– Узнаю старину Рэтбоуна. – Андерсон попытался взъерошить мои и без того лохматые волосы, но я увернулся. – Почему хмур? Снотворное не помогает? Или Софи уехала и не с кем напряжение снимать? – Он рассмеялся, ткнув меня в бок.

Если честно, я забыл Софи и не рад был ее вспомнить.

На кухне Джерад, как у себя дома, полез в холодильник, достал пакет молока и отпил из упаковки.

– Я нашел Ари, – сказал я, с тревогой ожидая реакции.

– Что? – Джер медленно поставил пакет на стол.

Я сверлил взглядом спину друга, не зная, что сказать далее. Наконец я прервал напряженную паузу:

– Аристель, говорю, нашел…

Джерад повернулся.

– Ты не рад за меня, да? Ты не хотел, чтобы я ее нашел.

– Нет, просто… – Джер скрестил руки на груди. – Мы-то думали, она в своей Польше живет и горя не знает, а она…

– В России, – поправил я.

– Хоть в Китае! Она до сих пор помешана на тебе?

– Не думаю. Она меня ненавидит.

– Всё по Достоевскому! – ахнул Джерад, запрыгнув на кухонную тумбу. – «…влюбилась беззаветно, поверила безгранично и, я уверен, с ума сошла потом не оттого, что он ее разлюбил и бросил, а оттого, что в нем она обманулась, что он способен был ее обмануть и бросить; оттого, что ангел превратился в грязь, оплевал и унизил ее. Ее романтическая душа не выдержала этого превращения. А сверх того и обида: понимаешь, какая обида! В ужасе и, главное, в гордости она отшатнулась от него с безграничным презрением» ¹². И как прошло воссоединение?