Книга Пожалейте читателя. Как писать хорошо, страница 67 – Сьюзен Макконнелл, Курт Воннегут

Вне зависимости от того, «подстроено» это или нет, авторское «я» и множество сторон авторской личности так или иначе проявляются в персонажах, создаваемых автором. Чем больше граней своей личности вы способны понять и отразить, тем больше вы растете и тем лучше будет ваша художественная проза. Вы, так сказать, повстречаете самого себя на реке.

Расслабленно-ленивый или четкий и заостренный, пышный или минималистичный… – нам многое удается узнать и почувствовать о времени, месте, персонажах, общем ощущении текста по его звучанию.

Автор художественной прозы должен предоставить нам, помимо всего прочего, убедительный диалог. Это настоящее искусство. Всякий, кому доводилось записывать чью-нибудь речь и затем пытаться превращать эту дословную запись в литературный текст, обнаруживал, каков он, реальный разговор, сколько в нем повторов, эканий, хмыканий и всяческих «ну», как его смысл зависит от интонаций и жестов.

Ну да, Курт Воннегут утверждал, что в его родном Индианаполисе «обычная речь звучит словно жестянка, разрезаемая ленточной пилой». Однако на самом-то деле он отлично слышал звучащую речь и отлично умел передавать ее в тексте.

Вероятно, вы тоже так можете. Развивайте в себе это умение.

Воннегут часто читал свою прозу вслух. Его выросшие дети вспоминают, как в Барнстейбле слышали это чтение, доносившееся из его кабинета. «Отец постоянно работал над своими текстами, снова и снова бормоча себе под нос то, что уже сделал, покачивая взад-вперед головой, помогая себе жестами, меняя тональность и ритмику слов», – вспоминает его сын Марк ^[479].

А вот слова самого К. В.:

Другие прозаики, славящиеся стилем (скажем, Грейс Пейли ^[481]), проделывали то же самое. Читая текст вслух, вы слышите его не так, как при обычном безмолвном чтении, когда голоса звучат лишь у вас в голове.

~

Будучи прозаиком, вы имеете возможность вволю экспериментировать со звучанием. Вы можете имитировать речь разных людей, играть со стилем повествования, менять тональность и интонации – в зависимости от того, какую историю вы рассказываете. Но при всем при том существует ваш собственный узнаваемый писательский голос. (Во всяком случае он должен существовать.)

Приведу отрывок из письма, которое Курт некогда прислал мне и Стивену Грею, моему южноафриканскому соученику и другу. В этом послании, написанном летом, вскоре после того, как Воннегут ушел из айовской мастерской, он дает советы о том, как воздавать должное собственному уникальному голосу. Мы со Стивеном планировали посетить К. В. и его жену Джейн на мысе Код. Стивен, разговаривавший с явным йоханнесбургским акцентом, написал Курту, что мы не сможем приехать, потому что ему, Стивену, требуется срочно пойти к дантисту. В третьем абзаце своего очаровательного ответа Курт дает потрясающую рекомендацию насчет писательства.

Совет касается не только Стивена Грея, но и вас: пытайтесь быть тем, кто вы есть, не стыдитесь своего происхождения – и увидите, что будет.

~

Воннегут редко высказывался по поводу языка, но ему есть что показать и в этом смысле. Ниже я предлагаю вам небольшое исследование его отношений с языком, его пользования языком – для вашего просвещения, а возможно, для того, чтобы вы кое-что из этого переняли.

Курт Воннегут хорошо умел слышать музыку. Он часто упоминает ее в своих произведениях – и всегда как нечто великолепное, как доказательство чуда жизни.

Рискну заявить, что самые милые создания Воннегута – гармониумы из «Сирен Титана». Их планета – Меркурий – «певуче звенит, как хрустальный бокал». Они «льнут к поющим стенам своих пещер» и «питаются вибрациями» – «поглощают звуки Меркурия» ^[484].