Книга Ибо я согрешила, страница 20 – Ксения Громова

Я подошла к маме, чувствуя неловкость от такого положения дел, и тихо сказала:

— Теперь ты можешь остаться.

Мама кивнула сквозь слезы и обняла меня. Ее объятья были такими родными… и пахло от нее мамой. Моей родной мамочкой! Я не выдержала и крепко обняла ее в ответ. Вот он. Толчок.

— Прости меня, прости! — шептала я, чувствуя, что по щекам полились соленые слезы.

Мама погладила меня по голове и заглянула в глаза:

— Я больше никогда не оставлю тебя! — она нежно погладила меня по щеке и опять обняла. А я мысленно себя ругала за то, что была не справедлива к маме! Каждый совершает ошибки, и мама не исключение. Я корила себя за то, как разговаривала с ней, что не звонила ей. Все эти месяцы я жила с мыслью о том, что мама жива и с ней все хорошо. Но я никогда не представляла, что ее может не стать. А вот сейчас я отчетливо это понимала. Какие бы обиды я не держала на мать, да я вообще не имела права злиться на нее, я должна беречь ее! Если нет мамы, то нет и меня. Сколько слез и нервов мама потратила на меня в детстве! Сколько бессонных ночей провела возле моей колыбели! А что сделала я? Стоило маме только раз оступиться, то я сразу же выкинула ее из моей жизни! Хотя я не раз оступалась и обижала маму. Но она всегда была рядом. Черт!

— Мамочка, прости меня! Я так скучала! — и сейчас я поняла, что весь спектакль, который я устроила, был впустую. В глубине души  я уже давно простила маму. Просто надела на себя маску безразличия, играя роль обиженной девочки.

Теперь я буду беречь свою мамочку!

* * *

Я помогла маме принять ванную, расчесала ее длинные волосы, которые теперь были ее натурально цвета, одела на нее халат и повела вниз.

— Что ты хочешь? — спросила я, ища в холодильнике что-нибудь съедобное.

Я достала макароны с сыром и поставила их в печь, чтобы они чуть-чуть подогрелись. Налила мамин любимый чай с мятой, нарезала батон и селя рядом, наблюдая, как ест мама.

— Кто отец? — спросила я, но тут же чуть не ударила себя за этот глупый вопрос.

— Ты уже с ним виделась, — мама нервно хохотнула, — как только узнал о ребенке, то выкинул за порог, дав лишь деньги на аборт.

— Сволочь! — прошипела я, сжав кулаки. Папа бы никогда так не поступил. — А срок какой?

— Четыре месяца…

— Ты ходила в больницу?

Она покачала головой и откусила большой кусок от батона.

— Папа приедет и договорится с врачами! — пообещала я ей, зная, что отец именно так и поступит.

— Он не примет меня…

— Примет! Тем более, вы же еще женаты по документам!

— Линдси? — раздался папин голос за моей спиной. — Что все это значит?

Он указал на маму, но я знаю, что он слышал наш разговор.

Я медленно поднялась из-за стола и вышла, сказав напоследок:

— Вам нужно серьезно поговорить! — и вышла из комнаты.

* * *

Я поднялась наверх и услышал, что на мой телефон кто-то звонит.

Джуд.

Я не стала отвечать, лишь убрала звук. Я не могла смотреть в глаза своему парню, после того, что произошло между мной и Нейтом. Господи, да чем я лучше матери? Если бы нас не прервали, то я думаю, что все закончилось  бы сексом. Моим первым сексом.

Звонок повторился снова, и я приняла решение.

* * *

— Привет… — сказала я в трубку, когда мне ответили.

— Ты как? — на том конце провода раздался хриплый голос Нейта. Боже, какой  у него голос!

— Все отлично… Я хотела тебе кое-что сказать, — я постаралась придать своему голосу уверенности. Но было так сложно сказать следующие слова… — Мы больше не можем делать то, что мы…иногда делаем.

Нейт вздохнул.

— Почему?

На глаза навернулись слезы, и я прикусила губу, чтобы сдержать рыдания.

— Это очевидно, Нейт! Я встречаюсь с Джудом… Я не могу его бросить, понимаешь?

— Нет, я не понимаю. Ты не любишь его. Зачем тогда мучить и себя, и его?

— Да потому что он любит меня! — воскликнула я, и одинокая слезинка скатилась вниз по щеке.

Нейт опять громко вздохнул и тихо спросил:

— Это твое последнее слово?

Я кивнула.

— Да. Да, это мое последнее слово.

В этот раз Нейт ничего не ответил, а просто завершил вызов. Я отшвырнула телефон и легла на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Я разбила себе сердце сама. Своими руками разрушила свою жизнь. Я сама виновата.

* * *

Декабрь.

Прошел месяц после того рокового разговора с Нейтом. И в моей жизни произошли радикальные изменения. Ну, это, конечно же, возращение моей блудной матери в семью. Папа долго отходил от шока, что мама вернулась плюс сюрприз, который она носила под сердцем, не мог не удивить папу. Но мой отец - взрослый и умный мужчина, который понимал, что не может выгнать беременную женщину из дома. Тем более, зимой.

Их отношения нельзя назвать теплыми, но они уже вместе стали устраивать небольшие прогулки по парку. А  еще папа не пропустил ни одной консультации у доктора. Он переживает за маму. Что касается самой мамы, то она расцвела. В прямом смысле этого слова. В нашем доме теперь всегда приятно пахло свежей выпечкой и цветами, где она брала последнее для нас осталось загадкой. Да и внешне она изменилась. Мама вновь стала ухоженной женщиной, которую я всегда помнила. И я искренне надеялась, что их отношения наладятся. Скажу по секрету, папа гладил живот мамы и разговаривал с ним, думая, что я не вижу.  Это выглядело настолько умильно, что слезы сразу наворачивались на глаза. Я верю, что у нас все будет хорошо.

А что касается моей лично жизни, то… Все угнетающе. Джуд — молодой и здоровый парень, у которого свои потребности. И ему не нравится, что между нами нет ничего кроме поцелуев. Когда Джуд переходил границу, то я сразу начинала паниковать. Мне не хотелось, чтобы  мой первый раз был с ним. И знаете, Алекс была права. Джуд - это не мой человек. Он не дает мне радости, тепла и уюта. Он каждый день говорит, что любит меня и при этом всегда смотрит в глаза. И каждый раз я знала, что он ждет моего ответа. Но молчала. Потому что не любила, вот и все. Вопрос: зачем я  с ним? Зачем позволяла целовать и обнимать? Знаете, иногда он так смотрел на меня, что сердце сжималось. Словно, он просил меня не оставлять его. Черт, я гребанная мать Тереза!

Алекс продолжала встречаться со своим парнем из колледжа. Похоже, что у них все серьезно. Я искренне радовалась за подругу, когда она мне рассказывала об их свиданиях.

Тори опять вела разгульный образ жизни. Эшли совсем замкнулась в себе. Перестала общаться с нами и старалась избегать Нейта.