Онлайн книга «И навсегда»
— Нет, я хотела спросить вас про смену одного из аспектов. Это обязательно должна быть женщина? Лахесис помолчала немного. — Ну нет. Конечно, нет, — ответила она. — Никакая из инкарнаций не должна быть того или другого пола. Хотя мой опыт… нет, не обязательно женщина. — Мне кажется, я знаю мужчину, который вам подойдет и который, возможно, примет ваше предложение, — сказала Орлин. — Если вы готовы рассмотреть его кандидатуру… Джоли и Вита, до сих пор молчавшие и предоставившие действовать Орлин, вдруг ожили. — Ты случайно имеешь в виду… — начала Джоли. — …не Рока? — закончила Вита. — Кто он такой? — спросила Лахесис. — Его зовут Николай, — ответила Орлин. Джоли и Вита немного успокоились, хотя их и удивили слова Орлин, которая после своей смерти и встречи с Нокс, кажется, начала приходить в себя и вникать в окружающую ее жизнь. — Старый цыган, вдовец, его единственная дочь вышла замуж и уехала. По правде говоря, я не знаю, жив ли он еще, но… Лахесис расставила руки в стороны, между ее ладонями тут же возникла паутина — кусок Гобелена Жизни. Она внимательно вгляделась в рисунок. — Он жив, — сказала она, свела руки вместе, и паутина исчезла, осталась лишь одна нить. И вот они уже отправились в новое путешествие и вскоре остановились в маленькой деревушке на юге Франции. Лачуга старого цыгана совсем не изменилась, как, впрочем, и он сам. Когда Орб с ним познакомилась, ему было лет шестьдесят; сейчас ему исполнилось восемьдесят, он передвигался медленно, с трудом, но по-прежнему сам себя обслуживал, как это принято у цыган. Атропос появилась перед ним. — Николай, — позвала она. Глаза старика остановились на ней. — Я тебя слышу, Госпожа нитей! Чего ты от меня хочешь? — Ты умеешь судить людей? — Великолепно! — ответил он. — Могу с первого взгляда сказать, сколько у человека денег и какую сумму он готов отдать за безделушку. Атропос улыбнулась: — Ну, на такое способен любой цыган. Предположим, тебе нужно принять решение, касающееся его жизни? — Человек делает то, что должен. Но мы не любим убивать. Такая необходимость возникает редко. — Хорошо, я не буду темнить. Я Судьба. У меня есть три аспекта, я должна заменить один из них до конца сегодняшнего дня. Мы рассматриваем тебя в качестве одной из возможных кандидатур, но не уверены, что готовы предложить такую службу мужчине вообще и тебе в частности. Если тебя наше предложение заинтересовало, ты должен убедить нас — всех троих… и, вполне возможно, мы будем вести себя не слишком милосердно. Мы не дадим тебе подумать; время поджимает, и если ты категорически против, нам придется отправиться на новые поиски. — Цыгане способны быстро оценить новую ситуацию, — не моргнув, ответил Николай. — Ответьте на три моих вопроса, и я отвечу на все ваши. — Спрашивай. — Какой аспект? Атропос дотронулась до своей полной груди. — Нужно заменить меня — Атропос. Я перерезаю нити жизни. — Получу ли я полную свободу? — Нет. Тебе придется постоянно заботиться о благополучии всего Гобелена Жизни, об интересах остальных аспектов и инкарнаций. Нити никогда не перерезаются случайным образом, это очень серьезное дело. Но, при соблюдении законов, ты будешь иметь определенную свободу. Никто не станет оспаривать твое мнение. — А у меня будет время для музыки, танцев и рассказов? — Если захочешь. — Тогда считайте, что меня ваше предложение заинтересовало. Атропос посмотрела на него: — Ты ничего не спросил ни про волшебство, ни про бессмертие, ни про власть. — Нет никакой необходимости. Я знаю, что такое инкарнация. Я знаю, каким могуществом они обладают. Я знаю, что они бессмертны ровно столько, сколько пожелают. Я знаю, они могут выбирать внешность, что один из аспектов Судьбы всегда молод и прекрасен. — Тебе от этого не будет никакого прока, — предупредила Атропос. — Только один аспект владеет телом, два остальных становятся всего лишь мыслями. Ты никогда не сможешь прикоснуться к Клото. — Зато какое удовольствие находиться рядом с ней! — В таком случае пусть она первая задаст тебе свои вопросы, — мрачно предложила Атропос. Появилась Клото, обманчиво юная и задорная. — Итак, ты любишь танцевать… А как твою любовь соотнести с таким серьезным делом, как перерезание нитей жизни? — Чего стоит жизнь без радости и веселья? Каждому смертному постоянно приходится решать серьезные проблемы. Отдохнуть от них мы можем лишь в невинных удовольствиях, даруемых нам жизнью — музыка, танцы и радости соблазнительной плоти вроде твоей. Казалось, на Клото его слова не произвели никакого впечатления. — Если бы ты знал, что завтра должен умереть, ты стал бы танцевать сегодня? — Да! Я постоянно смотрю смерти в лицо, в особенности сейчас, когда моя жизнь почти подошла к концу, и потому наслаждаюсь каждой дарованной мне минутой. Не может быть лучше смерти, чем со скрипкой в руках, песней на устах и красавицей, на которую ты смотришь. Клото все еще сомневалась: — Я хочу посмотреть, как ты танцуешь. — Мне нужна партнерша. Клото поколебалась несколько секунд — ей явно не хотелось отвлекаться от своих расспросов и самой принимать участие в танце. — Давай я! — вскричала Вита. — Мне кажется, он здорово танцует! — Ладно, — согласилась Орлин и передала ей тело. — Я буду с тобой, танцевать! — вскричала Вита. — Только я не знаю тананы! — Учись! — сказал Николай и встал в первую позу. Его совершенно не удивило ее появление ниоткуда. — Встань напротив меня, смотри мне в глаза. А теперь повторяй то, что делаю я. — Он показал, и возникло ощущение, будто он сбросил лет сорок. Вита следовала его указаниям, сначала смущенно, затем более уверенно. Вскоре девушка уже легко исполняла некоторые па тананы и постепенно становилась все соблазнительнее и соблазнительнее. Бедра Виты двигались быстро, равномерно — в подражание страстному слиянию двух тел. Ее грудь вздымалась и трепетала, словно сама собой. Но самое сильное впечатление производили движения головы, в особенности глаза. Она смотрела на своего партнера из-под опущенных ресниц и разметанных волос, чуть наклонив голову вбок, а Николай отвечал ей такими откровенными взглядами, что Вита в какой-то момент даже вспыхнула от смущения. Джоли знала, что цыгане считаются народом, обожающим плотские утехи; теперь она убедилась в том, что это чистая правда. Они превратили сексуальное влечение в искусство, причем абсолютно лишенное стыда: они просто не знали, чего нужно стыдиться. Джоли почувствовала, какой восторг испытывает Вита; почти с таким же удовольствием она занималась любовью с Роком! |