Онлайн книга «Взаперти»
|
– Да? Но он же убил твоего товарища? – Убил не он, а его атаман Згонников по кличке Князь. Застрелил на моих глазах. Мохов был в той шайке, которая пыталась меня убить. Один из семерых. Им почти это удалось. Ты же помнишь, какой я был в апреле восьмого года? – Помню. Но ведь Князя ты выкинул в окошко? – Князя выкинул, – не стал спорить Алексей Николаевич. – Так получилось. Зуев стукнул кулаком по столу: – Получилось?! А сейчас? Сейчас что получилось? Опять ты за старое? Сколько раз тебя предупреждали: не давай волю кулакам! Ведь с твоей силищей проще простого не рассчитать и перегнуть палку! – Я тебе только что ответил, и ответил честно. Полицейские какое-то время молчали, потом директор спросил: – А мне что теперь делать? – Помогать, если веришь в мою невиновность. – Я – верю. Хотя все так сходится, что любой суд примет за правду. Мотив есть – раз. Привычка бить на допросах тоже есть – два. И свидетели. Ты хоть знаешь, сколько их? Пятеро! И все в один голос валят на тебя. – Пятеро? – Лыков впервые осознал, насколько плохи его дела. – Но ведь это оговор. Просто оговор, какие случались с каждым из нас не единожды. Ты же это понимаешь, по земле ходишь, не по облакам. – Я-то понимаю, Леша. А они? Вспомни, какой у нас Щегловитов? Всем улыбается, хиханьки да хахоньки, а сам упырь. И наш ему под стать. – Меня сейчас наверняка отстранят от службы, – стал рассуждать Лыков. – К гадалке не ходи! – Может, и Сергея Маноловича тоже… – Я попробую этого не допустить, – вставил Зуев. – Спасибо. Он теперь моя главная надежда. Сергей – человек надежный. Пусть ведет свое собственное дознание, что там на самом деле произошло в камере. Помоги ему в этом, пожалуйста. Нил Петрович в очередной раз вздохнул: – Конечно помогу. Пока я на этой должности. А потом, когда уйду? Белецкий с тобой, как я, двадцать лет не служил. – Я с ним поговорю, объясню. Надеюсь, поймет… – Я тоже поговорю, – встал из-за стола тайный советник. – А сейчас иду к Золотареву, явно по твоему вопросу вызвал. Ты сам как думаешь, почему они все пятеро тебя оболгали? Ведь не само же собой так вышло, кому-то это понадобилось. – Не знаю, Нил. Нужно дождаться Азвестопуло. Он придет с именами «свидетелей». Думаю, после этого станет ясно, кому и что понадобилось. Лыков вернулся в свой кабинет и стал ждать. Нервы его были на пределе. Собственный министр спустил на него собак, не удосужившись разобраться. Заранее уверовал в виновность подчиненного. Из головы не шла фраза Макарова: «Побольше вашего повидал». Вот индюк! Его бы разок взять на задержание банды убийц. Которым нечего терять, потому что им виселица светит, а значит, нет смысла сдаваться. Дать «наган», поставить на позицию. На опасную позицию! И сказать: «Лишней силы применять не смей». А потом, если цел останется, спросить: «Ну как, ваше превосходительство? Повидали кое-что новое?» Потянулось унылое ожидание. Никто не входил, телефон тоже молчал. Он заглянул в чайную комнату, чтобы проветриться. Статский советник как признанный богач уже десять лет содержал ее на свой счет и баловал сослуживцев дорогими фамильными сортами. Все привыкли к этому и воспринимали подарки как должное… Ну, посмеивались иной раз, но спасибо давно не говорили. Завидев Лыкова, сослуживцы быстренько разбежались, некоторые даже бросили недопитый чай. Ну-ну, уже прознали… Вдруг прямо в кабинет явился Зуев. Он плотно закрыл за собой дверь и первым делом спросил: – Грек твой еще не вернулся? – Нет. Я велел ему из тюрьмы ехать в сыскную, проверить сокамерников по картотеке. – Понятно. Я от Золотарева. Говорили о тебе. – Садись, чего стоишь? Директор сел и начал рассказывать, глядя при этом в пол: – Злоба там на тебя дикая. Макаров рвет и мечет, решил, что ты в пику ему нарочно убил Вовку. Ответил таким образом на выговор. – А подумать ему некогда? Я что, малохольный, чтобы так поступать? Это же отставка без прошения! – Леша, ты не понял, – взглянул на собеседника Зуев. – Какая отставка? Он тебя в тюрьму хочет посадить. – Как в тюрьму?! За что?.. – За убийство! Лыков в который раз за день опешил: – За убийство? Которого я не совершал? – Он-то уверен, что совершал! – Пусть сначала проведут расследование! Там все вскроется, Макарову еще извиняться передо мной придется. – А если не вскроется? До сыщика постепенно стало доходить. С самого утра он никак не мог отнестись к происходящему серьезно. Ему казалось, что это дикость, абсурд, очевидный для всех. Настолько очевидный, что вот-вот рассосется сам собой, и все встанет на свои места. – То есть как – не вскроется?! – рявкнул он. – Правда есть правда, ее не спрячешь! Я не у-би-вал! Слышишь? Не у-би-вал! В кабинете стало тихо. Лыков тоскливо смотрел в окно и думал: скорее бы приехал Сергей. Он выложит на стол фамилии «свидетелей». У статского советника за его многолетнюю службу врагов накопилось немерено, в каждой каталажке по дюжине. Это обнаружится со всей очевидностью в первый же день прокурорской проверки. В Окружном суде тоже не дураки сидят. Лыков знает кадр прокуратуры поголовно, а они знают его: не раз вместе выкорчевывали зло. Разберутся. Тайный советник встал, тоже косясь в окно: – Ты Устав уголовного судопроизводства давно не читал? – Давно. – Почитай, обнови в памяти. Особенно разделы о преступлениях должности. – И что там? – забеспокоился статский советник. – Если прокурор назначит предварительное следствие, то наш министр должен будет немедля провести собственное служебное дознание. Будь готов к дрянным приемам. Тебя заставят дать объяснение своим поступкам, как ты дошел до убийства арестантов. – Напишу правду, что не бил этого мерзавца. – Пиши, пиши… Только вот начальство уже все про тебя решило и таким объяснениям не поверит. – Это я понял. Ну, не поверит. Что тогда будет? Согласно уставу… – Макаров даст разрешение на следственные в отношении тебя действия. Прокурор пришлет следака, тот начнет собирать улики, пытать свидетелей, копаться в твоем прошлом. Ты станешь ходить к нему на допросы… Все это время службу нести не будешь, тебя отстранят от нее. Когда следак решит, что улик собрано достаточно, он передаст дело прокурору Судебной палаты… – Почему не Окружного суда? – Потому, Алексей, что преступления должности разбирают в палате. Затем прокурор известит нашего министра, что вина очевидна, надо судить плохого человека Лыкова. |