Книга Мистика ночи, страница 19 – Ксения Лестова, Лидия Чайка

— Через глаза?! — я аж села в кровати.

— Я много чего могу, — загадочно улыбнулась Елена, и в следующий миг ее взор полыхнул алым пламенем. — Дыши спокойно… Вот так.

— Правда, она очень талантлива? — глядя на мой ошарашенный взгляд, спросил Иван Сергеевич. — Экстрасенс-лекарь — замечательное сочетание.

Так все-таки у них тут и экстрасенсы есть. Просто наверняка у всех разные особенности. Вон, эта почти что в душу заглядывает. А я-то думала, что в ней такого?

— От кофе сегодня воздержитесь, — заглядывая в глаза, посоветовала медсестра. — Желательно много пить и есть в ограниченных количествах. Не пиццу и бургеры, хорошо?

— Хорошо, — кивнула. — А… Как там мои способности? Что-нибудь удалось еще выявить?

— Помимо перемещения в пространстве ты еще умеешь двигать предметы и их же и разрушать, — счастливо улыбнулся Кротов. — Я уже сообщил капитану Штрассу — он говорит, что как только ты проснешься вести тебя на завтрак в его кабинет. Стажера из тебя делать будут.

— Чего?! — я не смогла сдержать своего разочарования. — Но я не хочу тут работать!

— А придется, — развел руками главврач. — Тебе в любом случае необходимо развивать свои способности. А то, знаешь ли, не очень хорошо получится, если все свои странности ты не сможешь контролировать, и они будут проявляться сами собой, в самое неподходящее для тебя время.

Пришлось признать его правоту. А заодно позволить Елене отвести себя в процедурную. Это было ветлое помещение с металлическим полом. На стенах висели какие-то светящиеся панели. На некоторых я смогла разглядеть странные многоярусные схемы. Посередине помещения стояла длинная полупрозрачная капсула. Я с подозрением во взгляде покосилась на стеклянный сосуд, в который мне (на манер солярия) предстояло залезть. Опять же, узнала я об этом только сейчас, когда поняла, что оставлять меня в уединении никто не собирается.

— Это всего лишь экстракт смолы ели, которая должна впитаться в каждую клеточку вашего тела, — непонимающе глядя на меня, пояснила Молчанова.

— Только с примесями и какой-то еще лечебной гадостью? — с опаской уточнила.

— Да, — твердо ответила Лена. Потом тоном, не терпящим возражений, произнесла: — А, ну, раздевайтесь и залезайте в капсулу.

— Что это мне хотя бы даст? — протянула я, нехотя стаскивая с себя пижаму.

— Стрессоустойчивость, — охотно ответила блондинка. — Я жду.

Вот с виду такая похожая на экранных папенькиных богатеньких дочек, а на деле действительно профессионал. Ну, что делать, если ей нравится такой вот стиль в одежде?

К своему удивлению, находиться среди аромата хвои мне понравилось. Медсестра не соврала, и вскоре я ощутила небывалый прилив сил. Появилась вера в себя и в свое счастливое будущее. Хотелось свернуть горы.

Но это все ровно до тех пор, пока меня не вернули обратно, в реальность. Вот так странно на меня подействовала последняя процедура.

— Ощущения? — с ходу налетела на меня Елена Молчанова.

Когда, одеваясь, я детально поведала ей о том, что смогла почувствовать. Девушка удовлетворенно хмыкнула и сказала, что все прошло, как надо. Просто у некоторых бывает невосприятие отдельно взятых компонентов лечебного разреженного газа. Мол, в таком случае он отторгается и все утренние труды идут насмарку.

И как ты себя не настраивай на хорошее, а отсутствие родных и близких не заменит тебе никакие косметические и лекарственные процедуры. Думали ли об этом врачи? Наверняка. Только вот подлечивали они, скорее всего, нервную систему и проверяли, как поступает кислород в мозг. Воспоминания, самобичевания, грусть и тоска — все это было тем, до чего наука так и не сможет дотянуться своими стальными щупальцами.

Заверив медиков, что прекрасно помню дорогу в кабинет Мартина Штрасса (это было действительно так), покинула свою палату и направилась по пустынному длинному коридору в нужную сторону. Однажды я лежала в больнице со сломанной ногой, а подобной угнетающей атмосферы не чувствовала. И как они здесь могут работать?

К слову сказать, странный интерьер был лишь при входе в штаб. В самой же организации у каждого подразделения были свои отличительные детали. Для меня, конечно удобно, так как у меня всегда была хорошо развита визуальная память. А вот, если бы я тут всю жизнь проработала… Раньше я себе представляла военные базы, лаборатории и исследовательско-научные центры по-другому. Более простыми и лаконичными, что ли… А тут, у одних двери пластмассовые, у других — железные, у третьих вообще кресла стоят в коридоре.

Через пару минут я уже обивала порок у нужного мне кабинета. Войти или хотя бы постучать не решалась из-за того, что внутри кто-то сильно ругался. Прислушавшись, смогла различить голоса Тиля Обера и Мартина Штрасса. И обсуждали они отнюдь не рабочие моменты, относящиеся к Загробному миру. На немецком я смогла разобрать лишь то, что они обсуждают нас, русских. Осознание этого мне не понравилось. Появилось желание открыть дверь без предупреждения и как следует приложить обоих отборной бранью.

— Тук-тук! — я таки набралась наглости и без стука распахнула дверь. — Доброе утро.

Из-за представшей перед моим взором картины я перехотела с ними ругаться. Два немца восседали на диване: один свеж и излучает радость, а второй — помятый и явно вставший не с той ноги. А может, и не ложившийся спать вовсе. На полу, под журнальным столиком лежала пустая бутылка рома, стакан — там же. Перегаром не пахло, но вот реакция капитана на мое появление совершенно выбила из колеи.

— Прости, не смог тебя отстоять у Марины Аркадьевны, — брюнет запрокинул голову назад и тяжело вздохнул.

— С вами все в порядке? — обращаясь больше к Оберу, нежели к капитану, вопросила я.

Прикрыв входную дверь, прошла к стоящему подле них креслу.

— Сомневаюсь, — косясь на своего друга, рассмеялся Тиль. — Скорее всего, он решил взять на себя обязанности переживальщика (это слово иностранец исковеркал, как только смог, еле поняла). А в твоей квартире был я.

— Вы были у меня дома? — сердце зашлось в бешенном танце от услышанной новости. — Что там такое?

— Не туалет с ванной, а проходной двор для этой гадости, — поморщился Обер. — Вся одежда, частично мебель и обувь заражены. Хорошо, догадался у ваших ученых попросить сумку со снаряжением. Там же столько интересного материала оказалось…

— Не перечисляйте, — с мольбой в голосе попросила его. Уже представляя себе отвратительных слизняков, грибок и летающих повсюду полтергейстов, так и норовящих забраться внутрь меня.

— Согласен, — не к месту встрял Мартин. — И вообще, бежать нам всем отсюда пора.

— Сначала вам надо поспать, а уже потом подумаем и решим, что делать дальше, — увидев его грозный взгляд, я примирительно подняла вверх руки.

— Сначала ты позавтракаешь и расскажешь о своих ощущениях, — медленно произнес Штрасс. — Я еще не в том состоянии, чтобы это считалось уважительной причиной для того, чтобы взять отгул.