Онлайн книга «Когда мир изменился»
– О! О! – сжался вдруг маэстро, немедля понизив голос до еле слышимого шёпота. – Вы не представляете, синьорина, какой у этих рыжеволосых и зеленоглазых ведьмочек слух! Особенно у столь стервозных, как Марица. – Если она стервозная, то зачем она вам? – Н-ну… – замялся и покраснел мэтр Гольдони. – У неё, гм, есть положительные качества, о которых я, право же, не могу говорить с незнакомой пре… синьориной, будучи скован приличиями и воспитанием… – Впрочем, не моё дело, маэстро. Так, вижу подходящую дверь. Это здесь, я полагаю?… Узкая винтовая лестница, проложенная в толще стены, заканчивалась массивной дверью, низкой, почти квадратной. – А вот это уже сталь цвергов, – как бы походя уронила драконица. – Отличная работа, маэстро. Прекрасный выбор. Такая створка устоит и перед костяным драконом. – А-ах! – аж присел маэстро. – Не говорите так, синьорина. Этот проходимец Карло Гоцци врёт, как дышит, почти всегда, но… но иногда даже он говорит правду. Он описал один случай, совершенно непредставимый… и я никогда не поверил бы, я первый поднял бы его на смех… если бы не был там и не видел всего собственными глазами! – Вы видели костяных драконов, маэстро? – подался вперёд некромант. – Да, синьор Фесс, да, видел, – шёпотом и озираясь по сторонам, быстро ответил Гольдони. – Видел, будь я трижды проклят и поражён бессилием, но видел! Твари, костяные твари, не такие, как мой Гробус, не рождённые искусством, но сплавленные и преображённые чародейством!.. – Как интересно, – проговорил Фесс. Это сказал его разум, не он сам. Он сам слишком вслушивался в эхо окружающего мира, в дальние, пришедшие из неведомой глуби отзвуки. Отзвуки старого, которые он так жадно отыскивал, словно голодающий – крошки засохшего хлеба в пыли. Но Изменение уже случилось. Всё изменилось, всё. – И как же вы справились, маэстро Гольдони?… – звучал голос драконицы. – Да уж справились, синьорина, кое-как, но справились. Эх… и хотелось бы приврать, да вам смысла нет. Прохиндей Гоцци как-то справился. Какие-то чары, явно запретные, Святой Церковью не одобренные… но действенные, мадонна миа, действенные! – И что же с ними случилось? – Они все трое медлили перед закрытой железной дверью. В свете масляного огонька поверхность её поблескивала маслянисто-синеватым стальным отливом. – Этот прохиндей Гоцци в жизни бы не смог сотворить сам подобные чары! Где-то украл, конечно же… повезло, что называется… мы-то, настоящие волшебники, все чары свои плетём сами, каждое заклинание, бывает, по месяцу составляешь… а он, прохиндей, где-то книгу запретную добыл, нос в неё длинный засунул, и вот, пожалуйста! Карло Гоцци, победитель костяных драконов!.. был ли в жизни моей день печальнее?… – Что же он сделал? В точности – что? – В том-то и дело, синьор Фесс, что ничего! Как творится нормальное заклинание? Символы, руны, ингредиенты, фигуры, инкантации. Система. Порой несколько дней готовиться нужно, ну да вы это сами, конечно же, знаете. – Знаю, маэстро. А что же прохиндей Гоцци? – А он всего одно слово и выкрикнул! Понимаете, синьор?! Всего одно слово! Я так возмутился, что даже разобрать его не смог. Представляете, какое прохиндейство?! Что же станется с нашим высоким и тайным искусством, если заклинания сделаются, простите меня, словно подзаборные ругательства?! Если кто угодно сможет стащить книгу, выучить слова, и… Вы ведь понимаете меня, синьор Фесс? И маэстро Гольдони, словно позабыв уже о сомнительных обстоятельствах собственного знакомства с синьором Фессом и «прекрасной синьориной», искательно заглянул в глаза некроманта, словно тот способен был единым мановением руки сделать так, что все эти «прохиндейства» прекратятся раз и навсегда. Он что-то чувствовал, этот Гольдони. В конце концов, сумел же он обхитрить того самого дракона, заполучив «Душу»!.. – Прекрасно вас понимаю, синьор. Но, быть может, вы всё же откроете двери?… – Что?… ах да, да, конечно. Дверь. Как я мог забыть… Ключ в замке, оправдывая славу цвергов – то есть местных гномов, – провернулся совершенно бесшумно. Открылся тёмный проход, узкий и низкий. Здесь кончалась каменная кладка и начинался тоннель, вырубленный в дикой скале. А по обе стороны прохода на полках громоздились человеческие кости. Сложенные с пугающей аккуратностью и чёткостью, будто выверенные по нити. Кость к кости, явно скреплённые клеем. Покрытые вековой пылью. Мёртвые, неподвижные, тупо пялящиеся пустыми глазницами перед собой… Аэсоннэ сощурилась, вскинула руку – правый кулак вновь полон янтарного огня. – Это здесь? – Что «здесь», пре… синьорина? – «Душа Дракона». Он ведь здесь, этот камень? – Помилуйте, синьорина, ну мне-то откуда знать? – очень натурально развёл руками маэстро. – Ну, а кто же ещё знает… – неопределённо протянула драконица, первой шагнув за порог. Фесс болезненно сморщился – где-то глубоко в груди движение Аэ отозвалось странной тянущей болью. – Но на нет, маэстро, и суда нет. – Э-э-э… я пойду тогда, ведь верно? – робко осведомился чародей. – Я ведь вам больше не нужен, правильно? Вход этот единственный, я стража сейчас отзову… Аэсоннэ бросила быстрый взгляд на некроманта. Взгляд, говоривший обо всём сразу. – Нет, маэстро. Вы – с нами. До самого конца. – З-зачем? – втянул голову в плечи волшебник. – Зачем? Имя Фреарн вам ничего не говорит, маэстро? – сощурилась драконица, роняя из сжатого кулака капельки янтарного огня. Почтенный мэтр Гольдони провожал их взглядом, словно заворожённый. – Как вы это делаете, прекрасная синьорина? – Всё покажу, как только закончим тут, – Аэ глядела прямо в глаза старику и улыбалась – фальшиво, знал Фесс, но знал только он. Любой другой запросто потерял бы голову от этого взгляда. – Но я правда не знаю… – Где ваш страж, маэстро? – резко перебил вдруг Фесс, и Гольдони аж подскочил от неожиданности. – Ему положено быть здесь, я чувствую ауру. Где он? Маэстро вдруг резко покрылся пóтом. Лысина заблестела, словно кто-то окатил его из ведра. – Пойдём-ка, – промурлыкала Аэсоннэ, отбрасывая все и всяческие «мэтры» с «маэстро». – Пойдём-ка. Да не трусь! Тут же только кости. Да твой страж. Верно я говорю, а, хозяин? Гольдони вдруг весь затрясся. – Нет-нет, я туда не пойду, не пойду! Я боюсь!.. – только и смог он прохрипеть. – А придётся, – ласково проговорила Аэсоннэ, крепко ухватила старика за ворот и играючи повлекла за собой. – Это ведь единственный вход, верно? Единствнный, который ты не завалил? – спрашивала она на ходу. – А почему? |