Онлайн книга «Небесное сольдо»
– Ты из той деревни, из которой тролли похитили девочку? – спросила она. – Да. – И ты знаешь эту девочку? – Да. – И какая же она? – Ой плохая. Дура. Командирша. Ну как все девчонки! Дольф едва не расхохотался. Вот так мальчонка! В некотором роде молодец! – Значит, ты хочешь сказать, что сельские люди рады были бы от нее избавиться? – спросила Айви с каменным лицом. – Ага, – согласился мальчик. – От нее одни неприятности! В этом месте судья обратился к защитнику и спросил, нет ли со стороны защиты вопросов к свидетелю. Дольф сказал: вопросов со стороны защиты нет. А подумал так: Айви и без меня так задает вопросы, что этот мальчишка волей-неволей разоблачает себя. Но Айви словно проникла в его мысли, потому что тут же сухо заявила: и со стороны обвинения вопросов больше нет. Ах так, нахмурился Дольф, ну тогда мы его сейчас вопросиками… – Значит, тебе не нравится эта маленькая девочка? – спросил он у мальчишки. – Ага, – промычал мальчишка. – И вообще девчонки все поганки? – Угу, да. – И ты был бы рад, если бы тролли их всех утащили и съели? – Вот было бы здорово! Тут Дольф посмотрел в сторону скамьи присяжных и кивнул. Некоторые из присяжных кивнули в ответ. Они молча подтвердили: мальчишка показал себя совершеннейшим негодяем. – Больше вопросов нет, – заключил Дольф. Айви, несколько сбитая с толку, пригласила следующего свидетеля: – Кобылка Холод. Черная кобылица заняла место свидетеля. – Твое имя и род занятий? Известно, что кобылки-страшилки лишены дара речи. Свои мысли они превращают в картинки, которые затем посылают в сознание собеседника. Вот и сейчас Холод изобразила себя в виде хорошенькой женщины с черными волосами, собранными в виде конского хвоста. – Я кобылка-страшилка по имени Холод. Занимаюсь доставкой снов. Каждому достается по заслугам. – И давно ты служишь на этой должности? – спросила Айви. – Три сотни лет. – Значит, тебя можно считать очень опытным доставщиком? – Несомненно. – И ты гордишься своей службой? – Еще бы. Без нас, кобылок, в Ксанфе не обойдешься. К работе своей я отношусь очень серьезно. – Сон троллю Тристану доставила ты? – Я. То есть дело вот как было: сон оказался таким громоздким, что одной мне было не унести. Дали на подмогу еще двоих; и мы постепенно его доставляли. Я оказалась первой. – И что же дальше? – Ну что, сон страшный… – То есть ты заранее была уверена, что несешь именно страшный сон? – Уверена. – Продолжай, продолжай. – И одну из главных ролей должна была сыграть женщина-скелет. – Обвиняемая? – уточнила Айви. – Она самая. Ей поручено было сыграть роль умирающей от голода женщины того племени, из которого родом был этот преступник. И вот эта скелетица, вместо того чтобы испугать виновного до смерти… Тут кобылка просто не смогла продолжить, настолько велико было ее возмущение предательством. – Успокойся и продолжай, – с сочувствием сказала Айви. – Опиши, как все было. Как эта негодница испортила, можно сказать, произведение искусства? Девушка с конским хвостом пришла в себя. – Вы знаете, госпожа обвинительница, все это было проделано так тонко, так ловко, что я сначала ничего и не заметила. Все шло как бы так, как надо, но сон в целом пошел насмарку. – Из-за чего, как ты считаешь? – Из-за нескольких слов, которые обвиняемая произнесла шепотом, как только появилась в этом сне. – И что именно она прошептала? – А это.., а, вспомнила. Я считаю, что ты прав. Это она троллю прошептала. После чего тролль понял, что это только сон и бояться ему незачем. Столько сил потратили – и зря! – У защиты есть вопросы? – обратилась Айви к Дольфу. Дольф покачал головой. О чем же спрашивать? Всем здесь ясно, что Скриппи совершила тяжкий проступок. – Нет вопросов, – хмуро выговорил он. – Со стороны обвинения свидетелей больше нет, – сообщила Айви. Да ей и не нужны были еще свидетели. Кажется, она и так выиграла. Факты все были налицо. И Дольф понял: единственное, что он может попытаться сделать, это дать означенным фактам иное толкование. Тут и свидетель должен быть особый… – Прошу вызвать свидетельницу Мелу.., русалку, – как можно солиднее произнес Дольф. Русалка тут же появилась, и на своих прелестных ножках прошла к свидетельскому месту. – Мела, ты знакома с подзащитной? – Да. Мы познакомились, когда она очутилась в моем гроте. – Кто она, по-твоему? Опиши, – предложил Дольф. – Ну.., как бы это сказать.., конечно, она неживая, состоит из одних костей. Поэтому я сомневаюсь, можно ли так говорить о ней… – Говори, как считаешь нужным, – поощрил русалку Дольф. – Я бы назвала ее милым человеком. Она заботится обо всех и всегда пытается поступать как надо. Вот и ее друг, Косто его зовут, он… – Ты сказала, что моя подзащитная заботится о людях. Но раз она неживая, раз она не человек, то как же она может заботиться? – Заботится, и все тут, – простодушно ответила русалка. – Неживая, а заботится. Не то что иные живые. Дольф взглянул на присяжных и по их гримасам и жестам понял: они сочувствуют Скриппи. – От Скриппи требовалось наказать тролля за то, что он не съел человеческое дитя. Скриппи своими силами воспрепятствовала наказанию. Итак, не считаешь ли ты, Мела, что обвиняемую следует оправдать? – спросил Дольф. – Протестую! – воскликнула Айви. – Свидетель не вправе отвечать на такой вопрос! – Протест принят, – отозвался судья. Но Дольф уже добился своей цели: большая часть присяжных была теперь на его стороне. Они поняли, что Скриппи не из прихоти нарушила течение страшного сна, предназначенного для тролля Тристана. Нет, так поступить ей велела ее совесть. И судить за это, по меньшей мере, неуместно. – Мела, а если бы тебе довелось сыграть роль в страшном сне? Такую роль… – начал было Дольф. – Протестую! – снова закричала Айви. – Несущественно! Защитник уводит разбирательство в сторону! |