Книга Невозможная девушка, страница 62 – Лидия Канг

– Он хочет тебя убить, этот твой доктор Флинт. Он сам тебя продаст, вот увидишь. Сделал из тебя шлюху и готовился прикончить. Сама его спроси, если не веришь.

Кора слышала, как она топает, спускаясь по лестнице. Потом входная дверь захлопнулась с такой силой, что содрогнулась даже дверь спальни.

Лия ушла.

– Не верь ей! – сказал Тео, краснея.

Кора ничего не ответила.

– Она ведь и раньше тебе врала, разве нет? – Тео подошел ближе, но Кора отодвинулась от него.

– Ты говорил ей, что планируешь меня убить?

Тео вздохнул.

– Говорил. Хотел вывести ее на чистую воду. Я уже давно подозревал, что она что-то задумала. В тот день, когда ты упала в обморок и я привел тебя домой, она сказала мне странную фразу – тогда я не понял, что она имела в виду. Сказала, что ты поможешь мне сделать карьеру. Я думал, она хочет, чтобы мы поженились, но потом мне в голову закрались сомнения. И я решил это выяснить…

– Кому ты еще обо мне рассказал, Тео? – Она взглянула ему в лицо. Он вел себя совсем не так, как несколько часов назад с Дунканом. От его собранности и уверенности не осталось и следа. Он выглядел растерянным.

– Дункану я ничего не сказал.

– Я тебя не спрашиваю про Дункана. Я спрашиваю, кто еще знает?

Тео снова вздохнул и сел на стоявший у двери табурет.

– Профессор Вуд и профессор Дрейпер. Я спросил у них, возможно ли такое в принципе, что у человека два сердца. Оба сказали, что нет. Но твоего имени я им не называл.

Кора покачала головой.

– И что же ты на это ответил? Ведь ты все им рассказал, правда? Не смог удержаться. Что видел своими глазами. Что чувствовал пульс. Ведь рассказал же?

– Я не хотел, но…

– Разболтал, значит! А Лия написала им мое имя. О боже!

– Так получилось, – со вздохом признался Тео. – Но Дункану я ничего не говорил, клянусь тебе. Он не знает, что это ты.

– Неважно. За мной охотятся все в этом городе. Слухи множатся. Ты сказал одному, Лия – другому, еще доктор Грайер… Два сердца, наполовину китаянка – все уже знают… Осталось совсем немного – и меня убьют, как убили девушку с хвостом и человека-великана. За мной скоро придут, Тео. – Она зашагала из угла в угол, как пойманное в клетку животное. – Теперь они знают, что это не вымысел, что я действительно существую. Ты обещал никому не рассказывать! А Лии ты что сказал? Что хочешь меня отравить? Мышьяком?

Кора рефлекторно схватилась за живот – Тео все равно не понял бы значения этого жеста. Что если у ребенка тоже два сердца? Тогда все начнется сначала. Куда бы она ни уехала, за ними будет продолжаться охота. Им не спастись ни в Филадельфии, ни в Вирджинии. Этот кошмар никогда не закончится.

Если только Кора не исчезнет совсем.

Тогда вместе с ней исчезнут и слухи.

– Оставь меня одну, – сказала она, – сейчас же.

– Кора, я же все тебе объяснил! Я нарочно ей это сказал, чтобы разоблачить ее. И мне это удалось. Теперь, когда она ушла, тебе ничто не угрожает.

– Еще как угрожает! На меня хотели напасть, а на Джейкоба уже нападали. Меня будут преследовать до самой смерти. – Она открыла дверь. – Прошу тебя, уйди.

Тео не двигался с места. Кору одолевали мучительные мысли, но она не могла раскрыть ему ни одной из них. Наконец он вышел из комнаты и направился к лестнице.

Кора закрыла за ним дверь на замок, проверила, задвинута ли щеколда на окне, и заперла дверь черного хода. Оставшись одна в кухне, она беспомощно огляделась вокруг, как заблудившийся ребенок. Несколько вещей пропало: Лия забрала их с собой.

Деньги!

В последнее время Кора принесла домой немало монет, но кувшин на полочке над кухонной плитой, в котором они хранили деньги, был пуст. Все, что у нее осталось, – пять долларов и сорок два цента, лежавших в кармане жилета.

Лия могла в любой момент вернуться. В этом доме Кора больше не чувствовала себя в безопасности. Она взяла из своей комнаты одеяло и постелила его на полу возле входа, подперев ручку двери стулом. В руке у нее был зажат большой нож, еще три спрятаны под одеждой. Кора села у двери и закрыла глаза.

Но заснуть ей не удавалось.

Вдруг кто-то постучал.

– Джейкоб! Мисс Кора! – позвал детский голос. Это был Джордж. Кора спрятала нож за поясом и отодвинулась от двери. Выглянув в окно, она увидела, что мальчик один.

Она слегка приоткрыла дверь.

– Вот, два письма пришло. Отправить что-нибудь нужно?

– Нет, – ответила Кора хриплым голосом, как Джейкоб. Она достала из кармана несколько медяков и протянула их мальчугану.

– Утром к вам какой-то человек приходил, в окна заглядывал.

У Коры чуть было не вырвался стон. Может быть, это был Тео.

– Такой с каштановыми волосами? Чуть повыше меня?

– Нет, сэр. Бандит какой-то. Не помню, как эта банда называется. «Мертвые кролики» вроде. Или «Болотные ангелы»… Странно, что ему тут понадобилось, в нашем районе… Мы с сестрой играли на улице, он спросил, кто в этом доме живет.

«Неужели они рассказали правду?» – подумала Кора.

– И что вы ему ответили?

– Он сказал, что принес подарок для красавицы, у которой папа из Китая. Я ответил, что единственная красавица на всей улице у нас – мисс Кора и у нее темные волосы и глаза. Я сказал, пусть оставит подарок мне, я передам, но он матюгнулся и ушел.

Нет, нет, нет.

Ее ищут бандиты. За пятьсот долларов можно и весь город обойти. И вот они добрались до нужного дома.

– Джордж, если кто-нибудь еще будет спрашивать, говори всем, что мы здесь больше не живем. Мы уезжаем, навсегда. Лия уже уехала.

– Вот это да! А куда едете?

– В Париж. У нас во Франции родственники. Завтра вечером пароход. Сегодня переночуем в гостинице на Восемьдесят четвертой.

– Ух ты, в Париж! Так далеко!

– Да, – Кора покопалась в кармане и выудила оттуда монету в четверть доллара – недельное жалованье Джорджа. – Вот, держи. Спасибо, что был таким хорошим почтальоном. – Она печально улыбнулась и закрыла дверь, снова устроившись перед ней на полу.

После дурно проведенной ночи у нее ломило все тело, но сегодня нужно было сделать еще много дел. Во-первых, рассказать все Александру. Как бы ей это ни было трудно, придется занять у него денег, чтобы уехать из города. Сюзетт она скажет, что некоторое время не сможет выплачивать долг – по крайней мере, несколько месяцев, пока не устроится на новом месте. Но спокойнее ей от этих мыслей не становилось. Людская молва последует за ней, куда бы она ни поехала.