Онлайн книга «Мой породистый британец»
|
– Нормально. Завтра мне предстоит отвечать на вопросы, так что в больнице я не появлюсь до вечера. – Что тебе сказал адвокат? У женщины есть основания судиться с больницей? – Ему на это плевать. Он собирается представить все так, будто женщина завзятая лгунья. – Ничего себе. – Да, моральными принципами он не блещет. Они хотят сыграть на том, что женщина, судя по всему, делала водителю минет прямо во время поездки. – Серьезно? Но это же очень опасно! Поэтому они и попали в аварию? – Не знаю. В любом случае, это не имеет отношения ни к ее травмам, ни к возможной халатности врачей. – Жаль, что тебя втянули в эту историю, – вздохнула Бриджит. – Ничего, справлюсь, – я обнял ее покрепче. – Спасибо, что разрешила прилечь у тебя в комнате. Я знаю, как много это для тебя значит. А теперь спи. Спокойной ночи. – Спокойной ночи, Саймон. Желаю тебе удачи завтра. * * * – Назовите, пожалуйста, свое полное имя. Время уже перевалило за полдень, и наш адвокат принялся опрашивать женщину, подавшую иск против больницы. Меня допросили этим утром. Надо отдать должное Арнольду Шварцу – как бы я к нему ни относился, не было ни единого вопроса, к которому он не сумел бы меня подготовить. – Джина Мария Дельмонико. – Мисс Дельмонико. Не возражаете, если время от времени я буду обращаться к вам просто Джина? – Пожалуйста. – Прекрасно. Для начала мне хотелось бы затронуть некоторые формальности. Назовите ваш нынешний адрес и уточните, сколько времени вы там проживаете. Еще мне нужна дата вашего рождения. – Ист Эльм-стрит 910, Уорвик, Роуд-Айленд. Я живу там около шести лет. А родилась я 10 июля 1985 года. – Прекрасно, спасибо. Джина, вы замужем? – Нет. – Вы состояли в браке на момент посещения больницы 12 июля 2015 года? – Нет. Я никогда не была замужем. – Понятно. Дети у вас есть? – Да, дочка. Оливия. – Сколько ей лет? – На прошлой неделе исполнилось три. – Спасибо. Теперь поговорим про тот вечер, когда вы попали в отделение скорой помощи. – Хорошо. – Что за событие заставило вас обратиться в больницу Уорвика 12 июля 2015 года? Мы сидели в помещении, где глазу было не за что зацепиться. Голые стены, абсолютно пустой стол, не считая пары папок, лежавших перед адвокатами. Все утро я наблюдал за Джиной Марией Дельмонико, и все это время лицо ее оставалось бесстрастным. Теперь же она побледнела, а глаза будто остекленели. – Я попала в аварию. – Вы были водителем машины или пассажиром? – Пассажиром. – А кто был за рулем? – Мой коллега по работе. – Его тоже отвезли в больницу? – Да. – И он не выжил? – Нет. Он умер от полученных травм. Арнольд подтолкнул к ней пачку бумажных платков. – Сочувствую вашему горю. – Спасибо. – С водителем вас связывали только профессиональные отношения? Джина бросила взгляд на своего адвоката, и тот ободряюще кивнул. Похоже, они ждали подобного вопроса. Я мог лишь посочувствовать Джине. Что бы ни связывало ее с тем парнем, это не имело ни малейшего отношения к врачебной халатности. – Мы встречались… помимо работы. – А этот ваш приятель, он был женат? – Да, – она быстро отвела взгляд. – На момент аварии он жил отдельно от жены? – Нет. – Сколько времени длились ваши отношения? – Точно не скажу. Где-то около года. – Получается, на момент аварии вы состояли в длительных отношениях с женатым мужчиной. – Да. – Для вас не было тайной, что он женат? – Нет. – Понятно. Скажите, откуда вы ехали в тот вечер? – Мы только что поужинали в ресторане и возвращались домой. – К вам домой? – Да. – Итак, вы и ваш женатый приятель не были в тот момент на работе. Ваша встреча носила личный характер. – Да. По щеке у Джины скатилась слеза. Она смахнула ее ладонью, будто не желая дотрагиваться до платков Арнольда. Я бы на ее месте тоже не прикоснулся ни к чему, что мог предложить этот скользкий тип. Я чувствовал, как в душе у меня копится раздражение. Не стоило так беззастенчиво вытаскивать на свет чужие секреты. – Где произошла авария? – Мы как раз свернули на бульвар Джефферсона. – Что стало причиной аварии? – Нас неожиданно подрезал другой автомобиль. Чтобы избежать столкновения, мы резко свернули в соседний ряд и задели проезжавшую машину. От удара нас закружило на месте, а потом вынесло на встречную полосу. – Это ваши личные воспоминания о случившемся? – Нет, сама я ничего не запомнила. Я узнала обо всем позже, из показаний полицейских и свидетелей. – А что вы в состоянии вспомнить самостоятельно? – Когда я очнулась, то обнаружила, что наша машина перевернулась. Дверца со стороны водителя была помята – туда врезался грузовик. И какие-то люди вокруг кричали, что все будет хорошо. Она умолкла, а затем продолжила, пытаясь справиться со слезами: – В машине все было в крови. Никогда не видела столько крови. Он лежал без сознания, как неживой. Я знала, что ничего хорошего уже не будет… – Спасибо, – кивнул Арнольд. – Вам, должно быть, очень больно вспоминать об этом. – Да, – всхлипнула Джина. – Если хотите, прервемся на минутку. – Нет-нет, чем быстрее мы закончим, тем лучше. – Что ж, тогда продолжим. Вы сказали, причиной аварии стал подрезавший вас автомобиль. Но сами вы не помните, как это произошло, верно? – Да. – Давайте уточним. Вы не помните, что видели эту машину, или вы не в состоянии были увидеть ее со своего места? – Я не помню. Я уже знал, к чему клонит Арнольд, и с каждой минутой мне все меньше хотелось присутствовать при этом разговоре. – Вы сидели на переднем сиденье, рядом с водителем? – Да. – Вы были пристегнуты? – Нет. – В самом деле? Почему? – Я отстегнула на минутку ремень. |