Онлайн книга «Противостояние»
*** Еще когда Константин только повернул голову в сторону Катерины и Ломоносова, Рома ощутил, как кожа на костяшках начала зудеть. Вначале он не придал этому значения - слащавый обозреватель и раньше не вызывал у него теплых чувств. Но когда тот обнял Виноградову за талию, зуд усилился в несколько раз. - Ромочка, мне кажется, или твою даму лапает какой-то тип? - мимо внимания Варвары Павловны ничто не могло ускользнуть. - Это Костя, наш обозреватель, - не скрывая раздражение ответил Воинов. - Они просто общаются. - Да?.. - задумчиво. - А этот Костя хорош! Марлон Брандо. Кстати, ты уже звал свою даму замуж? Роман чуть не промахнулся, рюмка с коньяком пролетела мимо рта, и ее содержимое чудом не пролилось на белую рубашку. - А, я поняла, - не дала ответить Варвара Павловна. - У вас свободные отношения! - Именно! - чуть громче, чем нужно было, рыкнул Рома. Этот разговор его уже начал злить. Направляясь сюда, он готовился выслушивать байки о юности мадам, как это было в прошлый раз, но уж никак ни разговоры о себе и Кате. - Ну и правильно. Она похожа на дамочку, которая кастрюлю от сотейника не отличит. - Вообще-то… - Ой! - собеседница, казалось, даже не слушала. - Еще чуть-чуть, и его рука ляжет на попу твоей подруги! Из-за резкого перехода от одной темы к другой, Воинов не сразу понял, что ему говорят. Еще недавно речь шла о сотейнике, и вдруг перешла к попе. Варвара Павловна успела и вздохнуть, и ахнуть, пока хмельной мозг бывшего военкора сложил дважды два. - Что?! – Роман так резко развернулся, что стул под ним жалобно скрипнул. - Так приятно смотреть, как молодежь тискается, - подлила масла в огонь собеседница. - Очень. Собеседница не обманула, обозреватель действительно обнимал Катю, и его правая рука находилась в недопустимой близости к пятой точке дамы. Представляя, как тупым ножом отпилит эту руку, Рома добавил: - Очень приятно смотреть! Варвара Павловна загадочно улыбнулась. - В наши времена после таких объятий была одна дорога… - не дожидаясь, пока ее визави додумается пополнить бокалы, она сделала это сама. - Нет, не в кровать - в ЗАГС. - Кое-кого такие объятия могут довести до могилы, - сквозь зубы процедил Роман, и бокал в руках мгновенно опустел. “Если твоя рука опустится еще хотя бы на пять сантиметров, - мысленно пригрозил он обозревателю, - то лицо познакомится с моим кулаком”. Трудно было не сорваться. Незнакомый противный голосок в его голове так и нашептывал: “Устрой голубкам взбучку. Обоим! Обозревателю - за наглость, Кате - за дерзость”. Знала ведь несносная женщина, что он наблюдает. Видела, как зовет ее к своему столику. Однако какое там! Общество обозревателя светской хроники оказалось приятнее. - Свободные отношения! - любуясь парочкой, Варвара Павловна мечтательно вздохнула. - Какая все-таки это прелесть! Жаль, что я родилась не в то время. Прожить всю жизнь рядом с одним-единственным мужчиной - такая скука. *** Обозреватель Костя оказался полной противоположностью бывшему военкору. Всего за несколько минут Константин подарил ей комплиментов больше, чем Роман за все время их знакомства. В какой-то момент Кате даже стало жалко, что ей не восемнадцать. Как легко было бы поддаться магии сладких речей: - У вас безупречный вкус! - Такого вкусного кофе как в “Градусе Баллинга” в городе больше нигде не варят. - В рейтинге самых красивых бизнес-вумен я бы отдал вам первое место. - Неужели вы не замужем? Константин заливался соловьем, и Катя с ним не спорила. Самая привлекательная - конечно, успешная - само собой, умная - в папу. Чуть не мурлыча от удовольствия, она жалела лишь об одном - нельзя было записать эту дивную речь на диктофон, чтобы потом дать послушать Воинову. Уж кому-кому, а ему не повредило бы поучиться обходительности и внимательности у своего коллеги по цеху. Эти качества у храброго военкора были в большом дефиците. Равнодушная улыбка, которой он одаривал ее последние полчаса, была тому подтверждением. Казалось, Романа совершенно не беспокоит, что с его дамой открыто флиртует другой. Он даже бровью не повел, когда Константин обнял ее. Даже не шелохнулся, когда поцеловал в щеку. Ни ревности, ни удивления - полное безразличие. «Бездушный кобель! - кляла Воинова Катя каждый раз, встречаясь с ним взглядом. – Сухарь бесчувственный!» И только улыбка на лице надежно скрывала обиду. Она улыбалась, он улыбался в ответ – чужие друг другу люди. А поощренный благосклонностью дамы Константин, как подозревала Катя, уже во всю строил планы на бурную ночь вместе. - А какие у вас планы на завтра? - елейным голосом пропел он после очередной серии комплиментов. Кате так и хотелось ответить: “Эпические. Апокалипсис локального масштаба”. Но так как это признание могло вызвать волну ненужных вопросов, пришлось солгать. - На завтра у меня целый список скучных женских мероприятий. - О-о… - собеседник скривился, будто услышал, что его визави планирует с утра до ночи топить котят. - Но этим вечером я совершенно свободна, - подсластила горькую пилюлю Катя. - Признаюсь, кроме юбиляра и Романа Геннадьевича я никого здесь не знаю. - Воинова Романа Геннадьевича? - настороженно переспросил Константин. - Да. Воинова. - Вы и Воинов… Подумать только! - обозреватель изобразил такое искренне изумление, что Кате стало не по себе. - Вас это удивляет? - Ээ… Нет. Нет, конечно, - пошел на попятную обозреватель. - Просто Роман, он… Как вам сказать… Катя приподняла брови. - Итак, Роман…? - маленькая любопытная девочка уже проснулась в Виноградовой. Впервые за все время знакомства с Романом у нее появился реальный шанс узнать о том хоть что-нибудь. - Это останется между нами. Она доверительно заглянула в глаза Константину. - Ну пожалуйста, - кокетливо облизала губы. Обозреватель светской хроники не раз попадал под удар женских чар. За многолетнюю службу у него даже выработался иммунитет против этой напасти. Но сегодня вечером система оповещения не сработала. Природный магнетизм изящной леди, ее узкая ладонь на его предплечье, ласковый взгляд и влажные губы пробили брешь в надежной защите. *** Пока Катерина наслаждалась интересными рассказами Константина, а заодно выпытывала у того информацию о Романе, сам Воинов, как и обещал Ломоносову, продолжал травить свою печень. Дорогой коньяк лился рекой, но Варвара Павловна держалась стойко. Перемыв кости дочери, зятю, а заодно половине присутствующих в зале, она настолько разошлась, что, когда разговор вновь вернулся к личной жизни Романа, ему уже было начхать. |