Книга Прощание. Последний конфликт, страница 3 – Анастасия Ольховикова

Смутно верилось в факт именно счастливого рождения. Да, по сравнению с теми же Диорном и Артурчиком и, чего уж там, Преображенским до кучи, Мария вела себя намного более раскованно, но она все еще оставалась для меня одним из роботов. И все же слушать ее было на удивление приятно и познавательно.

— Но мы отвлеклись от разговора, — напомнили мне о том, с чего, собственно, наш диалог в отсутствие Преображенского и начался, и я поспешно кивнула, призывая ее продолжить. Поскольку история ее появления вместе с Сашем обещала быть действительно интересной.

Мелкий шестилетний паразит просчитал все. И даже примерную область приземления корабля Марии на поверхность планеты Земля — а к тому времени любой уважающий себя лейнианский ребенок знал, что в Солнечной системе обитаемых спутников звезды всего два, и находятся они в противоположных концах эллиптической относительно Гелиоса орбиты. А когда началась активная фаза по сближению цивилизаций — как раз около десяти лет назад — он прибыл на Землю в составе первой исследовательской экспедиции по выявлению скрытых особенностей землян. Тогда — то и началась его головокружительная карьера…

— То, что он попал в ту же государственную контору, что и ты — это гениальная случайность и величайшее в мире совпадение, Лей, — с нескрываемым восхищением в голосе проговорила Мария. — После таких вещей я начинаю по — настоящему верить в ваш Божий промысел. Но именно тогда в его сознании и произошел первый раскол.

— Раскол? — заинтересовалась я. Я ведь тоже что — то такое чувствовала…

— У него было задание: проверять всех землян, оказавшихся в пределах досягаемости, на предмет наличия в них дополнительного сознания. Но сам он, по собственной инициативе, к тому времени уже несколько лет занимался моими поисками в обход основной задачи.

— Блондинка из «Сияния»… — пробормотала я. — Он сказал, что они давно сотрудничают…

— Что? — переспросила Мария, но я замахала рукой, призывая ее не останавливаться. В голове постепенно начинала складываться картина человека по имени Александр Преображенский.

— Мелочи. Я слушаю.

— Когда он увидел тебя и твое личное дело, то сразу догадался, что ты не простая работница филиала крупного государственного объединения. Ты себя выдала на собеседовании — глаза засияли.

— Я думала, это выражение образное такое было, — смутилась я. — У Преображенского тогда такое лицо было, словно он на добычу нарвался. Я еще заметила, что он ведет себя схожим образом.

— А у тебя действительно по краям радужки показалось небольшое свечение, — триумф так и светился у Марии на лице. — Он, конечно, подумал, что ты полукровка, и был уверен в этом почти до самого последнего момента, но покоя не давало одно обстоятельство…

— Какое? — естественно, уточнила я.

— Ты на него влияла — неосознанно, но все же, — улыбнулась женщина. — А полукровки на чистокровных никогда покушаться не могли.

— И много у вас…смешанных отношений с землянами было? — не выдержала и спросила я.

— Достаточно, — вздохнула Мария. — Чтобы в итоге считать детей от таких отношений вторым сортом.

Я поморщилась: опять это инопланетное превосходство вылезло… а на деле — то выходило, что они просто роботы без души.

— Но он так и не был до конца уверен в том, кто именно из лейнианцев является твоим предком.

— Он сказал, что у меня очень необычное имя…

— Верно, — с гордостью улыбнулась Мария. — Мой мальчик! Так что когда его поиски, наконец, увенчались успехом, тебя уже готовили к рекреационной камере. К сожалению, Сашик управленец, он не представляет, какие последствия может иметь долгое раздельное существование двух частичек нашего сознания. Едва он сообщил о том, что тебя положат в камеру, мы сорвались к месту нахождения «Орайона». Как оказалось, корабля к тому времени уже не было…так что мы немного задержались, мелкая. Прости меня за это.

— Ты все время просишь прощения, — раздраженно заметила я. — А сама при этом открыла счет в банке на мое имя и, я больше чем уверена, регулярно узнавала о новостях в моей жизни. К чему вся эта конспирация была?

— Двух лейнианок обнаружить гораздо легче, чем одну. К сожалению, даже в нынешней ситуации я не смогла тебя уберечь от того, что предстоит испытать на Лей. Они будут исследовать тебя, как самое диковинное в мире сокровище, ведь ты — первый ребенок, появившийся от представителей двух ведущих семей за последние пятьсот лет.

— Я сейчас себя ископаемым почувствовала.

— Прости, мелкая… — она снова повернулась к окну.

— Ну а для чего все это было? — пропуская мимо ушей очередное извинение, попыталась достучаться до истины я. — Зачем ты вообще планету покинула? Неужели не смогла бы тихо родить меня где — нибудь в отдаленном уголке Лей?

— Я сама плохо вписывалась в упорядоченную структуру нашего общества, — объяснила Мария. — Мой отец…впрочем, он сам тебе объяснит, когда встретитесь — он будет в числе прибывших на космодром — в общем, при моем планировании изменения в генах были произведены в минимальном числе. Отец и мать придерживаются тех позиций, что нам ни к чему уродовать собственную ДНК — это так называемые участники движении натурализма.

— Звучит так, словно это подрывники в числе двенадцати семей, — усмехнулась я, и Мария замахала руками, отчего пепел просыпался на кухонный пол. Чертыхнувшись, она бросила окурок в пепельницу и принялась собирать черные песчинки с кафеля.

— Никакой революционной деятельности — на Лей этого нет. Просто хотели посмотреть, что получится из рожденного с почти земными генами ребенка.

— И получилась ты, — заключила я с кривой ухмылкой.

— Какая есть, — согласилась Мария. — Так уж вышло, что переходный возраст проходил у меня почти по земному сценарию. Тогда — то Бастиан и появился в моей жизни.

— Бастиан? — заинтересовалась я.

— Твой отец, — кивнула Мария. Кажется, терпение совсем изменило ей, потому что, убрав с пола пепел, она присела рядом со мной на свободный стул. — И сын главы касты военных.

На этих словах я сглотнула: просто вспомнился Артурчик, который наверняка из той же братии был. Мой отец — безголовый накаченный идиот? Если это так, то мир в одночасье рухнул.

— Ты побледнела, — заметила Мария. — Уже с кем — то общалась?

— Его зовут Артур Валерьянович. Диорн говорил, что в военное время все будут подчиняться ему.

— Валерьян Белов — один из подчиненных Максима Дорна, отца Себастьяна, — не слишком — то радостно ответила Мария.

— Мне кажется, или я крупно влипла? — несмотря на плохие новости, пошутила я.

— Мы влипли, — поправила меня Мария. — Нам и выкручиваться! — внезапно ее лицо приобрело зловещее выражение. — Помнится, собирались Баса женить на одной сушеной вобле…

— Мария! — удивилась я. — Лейнианцы же не ругаются.