Онлайн книга «Попаданка в академии драконов 4»
– Папа твой сразу связи задействовал, тебя нашли через два часа после побега. – Дедуля гладит меня по волосам. – Женщину, которая тебе квартиру сдавала, проверили до десятого колена. И соседей. А неблагонадёжных предупредили к тебе близко не подходить. И работодателя проверили, и всех одногруппников, друзей, преподавателей. Коменданту общежития велели за тобой присматривать… Понятно теперь, почему мне выделили комнату прямо над её кабинетом. Осознание накрывает меня смесью самых противоречивых чувств. – Фотографу, который тебя на съёмку рекламы пригласил, обещали яйца оторвать, если он тебя пальцем тронет или обидит как. Внутри и жарко, и холодно от бешеной смеси эмоций: радость, что не бросили, раздражение, что опять всё контролировали. Но да, дедуля прав: это в их стиле. Обиженная недоверием, я всё же улыбаюсь, и в груди разливается тепло. А дедуля недовольно продолжает: – Только из-за действия манка творится чёрте что. – Ты о чём? – Мне невероятно легко от того, что родители не вычеркнули меня из своей жизни. – Лерусь, ты ушла в лес и не вернулась, но манок заставляет всех думать, что у тебя всё хорошо. Твоему отцу присылали отчёты, что ты так и не нашлась, но с тобой всё хорошо, он нам передавал, что тебя не нашли, но с тобой всё хорошо. Потом ты прислала письмо, что уехала учиться по обмену, и теперь твой отец ищет, куда именно, чтобы и там за тобой присматривать, но нет ведь никаких данных о том, что ты переехала. И при этом он уверен, что с тобой всё хорошо. Как это по-земному называется… когнитивный диссонанс, вот. У них всех сейчас жуткий когнитивный диссонанс, но для твоего отца с его манией контроля это особенно тяжело. Надо будет разомкнуть действие манка и нормально всё объяснить, а то как бы умом не тронулись. – Да, конечно, я попрошу Арена… Если вернётся. Зажмурившись, мысленно тянусь к нему, и, будто фильм, на веках вспыхивает видение: среди развороченных, обгорелых коридоров Пат Турина мерцает внутренний щит. Арен жив. Шумно выдыхаю. – Чем он тебя обидел, Леруся? – Ох, дедуля, столько всего произошло! Ты же давно здесь не был, а тут… Осекаюсь, вспомнив намерение постепенно готовить дедулю к происходящему, чтобы не переволновать. Но как это сделать, если одни факты из приключений в этом мире потянут за собой другие? – Что случилось? – в голосе дедули появляется тревога. Вздохнув, собираюсь с мыслями. – Очень много всякого произошло… Даже не знаю, с чего начать. – Ты уж постарайся, – дедуля похлопывает меня по плечу. – Мне всё равно придётся разбираться в современных реалиях Эёрана, будет проще, если самое важное сейчас расскажешь ты. Тут он тоже прав. И я начинаю… с того, как Культ избавился от Видящих, иначе ведь не объяснить, почему я так уверена, что должна быть в Пат Турине и помогать Арену не только силой его рода, но и уникальным для Эёрана даром. *** – Значит, так… – щурясь на сферы-светильники, дедушка потирает подбородок. Мой затянувшийся из-за бесконечных уточнений рассказ его впечатлил. А ведь я ещё опустила покушение на меня Элиды, суд над ней, её невольное участие в создании заражённых наборов для маговыпечки. За это её наказывать не станут, но страх, что пережили девушки на фабрике и при нападении вестника, был тем ещё ударом. – История чуть было не повторилась… – О чём ты, дедуль? – Культ однажды почти уничтожил род Аранских. В этот раз они чудом вышли из поединка без больших потерь. – Пока. Ещё неизвестно, что будет с Элоранарром… И чем закончится битва за Пат Турин, – сжимаю кулаки. – Главное, чтобы не пострадала печать между мирами. То, с каким спокойствием дедуля принял известие о ней, наводит на мысль: – Ты знал о печати? – Исследовал её вместе с Видаром и мамой, – он вздыхает. – Трудно поверить, что из Видящих осталась только ты. – Самой удивительно… Наверное, хорошо, что я унаследовала эту способность. – Хорошо, но опасно. – Он обнимает меня. – Леруся… Так тепло от этого обращения. Семья… у меня есть семья. Дедуля здесь. Можно лежать и прислушиваться к ощущениям: пусть я не вижу Арена, но знаю, что он жив и невредим. И потому с чистой совестью обижаюсь: – Арен должен был взять меня с собой хотя бы наблюдателем. – Ты его самое ценное сокровище, он в любом случае будет тебя оберегать. – Но почему надо делать это так, словно я вещь без права голоса и чувств? Схватил и перекинул меня, как… как стул. Или стол. – Рефлекс… – Какой рефлекс, дедуля? Рефлекс – это когда что-то неожиданно делаешь, а он это с самого начала планировал! – Когда вернётся – сильно-сильно на это обижайся, переживай, страдай – это лучший способ наказать дракона. – Когда он вернётся… – представляю этот момент и усмехаюсь, – я буду слишком рада, чтобы злиться. – Подозреваю, именно на это он и рассчитывал. Драконы весьма коварны. Самовлюблённы. И предпочитают всё делать по-своему. – Ох, дедуля, ты говоришь совсем не как коренной житель. – Боюсь, я отвык от местных порядков, – посмеивается дедушка. – Но посоветовать могу, как и раньше, только одно: хочешь чего-то добиться – борись. Он прав, но иногда бороться так сложно… «Всё в порядке, мы взяли Пат Турин», – доносится до меня голос Арена. Радость вспыхивает тысячами золотых искорок на моей коже. Живой! И Без травм – по ощущениям это понимаю. Поэтому мстительно молчу, не удосужившись его даже поздравить. – Они взяли Пат Турин, – передаю дедуле. – И с Ареном всё в порядке. Он вздыхает. – Что-то не так? – уточняю я. – Пат Турин тысячелетия защищал печать, как бы прорыв обороны не вышел нам всем боком. На уровне эмоций мне от этого решения тоже не по себе, но упрямство и желание подавить дурное предчувствие заставляют отстаивать правильность сделанного: – Големов могли захватить вестники. Раньше они такого не умели. – Может, и так, – устало соглашается дедуля. Приподнявшись, заглядываю ему в лицо: он немного осунулся. – Ложись, – уступаю ему постель, чуть сдвигаю подушку, на которой лежит Внимательный телескоп-спаситель, и подтягиваю вторую повыше. – Ложись немедленно и не спорь. Тебе надо отдыхать. А может, ты чего-нибудь хочешь? Есть? Пить? В туалет? Дедуля похлопывает себя по животу: – У меня под сорочкой слой компактного реабилитационного кокона, он заботился обо всех физиологических нуждах тела. Но я бы выпил и закусил чем-нибудь остреньким. |