Онлайн книга «Все совпаденья не случайны»
|
– Я не вру! – Девчонка набычилась и замолчала. – Ага, значит, не врешь. Хорошо. Мама твоя во сколько с работы возвращается? – В четыре. – И когда она пришла, ты уже была дома, так? Альбина нехотя кивнула. – Давно уже дома была? – Ну, не очень. – Глаза девчонки забегали. – Значит, точно не помнишь, да? А занятия в колледже у тебя когда заканчиваются? – В два тридцать. – Колледж от дома далеко? Сколько минут добираешься? Девочка засопела. – Ага, – кивнул Лямзин, – ну, ладно. Знаешь, что мы сейчас сделаем? Мы маму твою позовем и общими усилиями восстановим картину: когда ты ушла из колледжа, где была и во сколько вернулась. – Он меня домой довез, – буркнула девчонка зло. – Только вы маме не говорите, а то она меня убьет за то, что я в машину к нему опять села. Она и так на меня словами разными плохими любит обзываться. – Номер машины помнишь? Девушка отрицательно затрясла головой. Потом наморщила лобик и неуверенно произнесла: – Кажется, там были цифры «пять» и «три». Остальные не помню. – А звали-то водителя как? Познакомиться успели? Альбина кивнула и густо покраснела: – Геной его зовут. – Внешность описать можешь? Девчонка зарделась: – Высокий, черный такой, стрижка короткая. – Что, не русский? – Почему? Русский. Волосы темные у него, а лицо белое. Глаза темно-серые. Лямзин крякнул. – Ну, уже что-то. Подпиши здесь и здесь. Едва девочка вышла, заглянул Борисов. – Ну, что, – с надеждой произнес он, – похож на нашего маньяка? – Если объективно – то нет, – разочаровал его Лямзин. – Но проверить все равно надо. Сейчас пробьем все таксопарки, думаю, установить личность таксиста особого труда не составит. – Если, конечно, машина не в угоне, – добавил Борисов, и Лямзин скис. – Ну вот умеешь ты настроение поднять, ей-богу! – Да чего расстраиваться? В угоне, не в угоне – все равно не тот, кого ищем. Не стал бы наш рукоделец так себя вести – почерк не его. – Это понятно… и все же… На следующий день водитель такси по имени Геннадий сидел на стуле перед Лямзиным и давал показания. – Да не собирался я ее трогать! Она сама кокетничать начала, юбку повыше задирала, ноги показывала. Откуда мне было знать, что ей всего шестнадцать? Выглядит-то на двадцать с хвостиком! Паспорт, что ли, у всех при знакомстве спрашивать? Вот вы, к примеру, когда-нибудь у девушки при знакомстве ее возрастом интересовались? – Нет, – честно ответил Лямзин. – А куртку зачем порвали? – Так она как выскочит, как побежит… А куда? Лес же кругом! Вдруг что случится с дурехой, меня потом совесть замучает. Не зверь же я, в самом деле. Потом буду все время помнить, что вывез девчонку и бросил одну, а ее изнасиловали или убили. Знаете, сколько лихих людей вокруг? – Можете не сомневаться, знаю. – Вот я погнался за ней. Она хоть и полновата, но бегает быстро, еле догнал. За руку схватил, а девчонка вырываться начала, куртка и треснула. Насилу уговорил обратно в машину сесть, пообещал, что не трону. Товарищ майор, что мне грозит? – Попытка изнасилования несовершеннолетней. Из-за убийств девушек, участившихся в последнее время, у нас приказ особенно тщательно проверять все случаи сексуальных домогательств. Подозреваемый побледнел, и руки его довольно заметно затряслись. – Курить у вас можно? – Вам – можно, – смилостивился Лямзин. Майор, хотя и курил сам, недолюбливал, когда кто-то дымил рядом. Но ему было жаль парня, вляпавшегося, судя по всему, по уши. Девчонка-то выглядит, как перезревшая куртизанка, и явно сама флиртовала, а отвечать теперь мужику придется по полной программе. Короче, приятного мало, пусть хоть покурит, нервы успокоит. – Почему только мне? – Геннадий криво улыбнулся. – Потому что я так хочу. Парень трясущимися руками прикурил сигарету, жадно затянулся и выпустил дым себе в ноги. Лицо его стало отрешенным и странно потерянным. Лямзин много раз наблюдал, как люди в его кабинете ломались, лишались веры в себя, но тем не менее удивился. Вроде бы крепкий с виду парень, а вот поди ж ты, нервы ни к черту. А если бы он с ним так жестко поговорил, как, к примеру, с Лавровым? – Вот здесь распишитесь. – Лямзин подвинул листы бумаги. – Что это? – Парень вроде бы вернулся в реальность, но текст еще явно не различал. – Ваши показания и протокол, пока – об административном нарушении. Затем можете идти, а в понедельник к десяти часам явитесь ко мне. Парень суетливо расписался, сгреб пропуск со стола и пулей вылетел из кабинета. К трем часам подъехал Никита Лавров. Он написал заявление об исчезновении жены, разложил перед Лямзиным фотографии Эльзы и выжидательно уставился на него. Лямзин долго рассматривал снимки, выбирал, в итоге придвинул к Никите три и положил рядом фотографии убитых девушек. – Видите? Никита отрицательно затряс головой: – Нет, не могу поверить. Вы хотите сказать, что и Эльзы нет в живых? – Да бог с вами! Я совсем о другом – всего лишь хотел обратить ваше внимание на внешнее сходство. – Я понимаю. Именно поэтому и продолжил вашу мысль – раз Эльза похожа и она исчезла, то… Никита надавил ладонями на глаза и подслеповато замигал, пытаясь справиться с набегающими слезами. – Погодите жену хоронить, – разозлился Лямзин, – еще ровным счетом ничего не известно. Давайте сделаем вот что: вы расскажете мне все по порядку, с того самого момента, как обнаружили ее исчезновение. Никита кивнул и начал: – Она художница, часто работает по ночам… Лямзин внимательно слушал, кивая головой и делая пометки в блокноте. Когда Лавров упомянул о записке, полученной им утром в офисе, встрепенулся: – Где та записка? Мне хотелось бы взглянуть на нее. – Не помню. Думаю, в сейфе. А может быть, я оставил ее на столе. Не знаю, у меня в тот момент в голове все перемешалось. – Как, говорите, выглядел человек, принесший конверт? – Я сам не видел его, а секретарь сказала, что несуразный у него вид был – одежда как будто с чужого плеча. Похоже, бомж. – Ага… – Лямзин сделал в блокноте пометку. – С секретарем вашим можно будет поговорить? |