Книга Забытый грех, страница 52 – Диана Бош

Лямзин посмеялся.

– Ну ничего, это со всеми бывает. Годам к восемнадцати пройдет.

Тут из-за двери, куда отправился в ссылку Сильвер, раздался душераздирающий вой и вслед за ним такие звуки, будто там работала бензопила «Дружба». Дуся перестала вылизываться и уставилась на дверь. Вероятно, страдания юного кота не оставили ее равнодушной, потому что она подошла к двери и начала когтить обеими лапами пол.

– О, Ромео и Джульетта наши, – усмехнулась Александра. – Сама голосит, жалуется на него во всю глотку, а стоит его куда-нибудь подальше запереть, и ей уже его жалко. Сейчас дыру в полу проскребет, не иначе.

Эдуард, закончив кормить рыб, отставил банку с мотылем в сторону и, оценив старания кошки, заметил:

– Знаешь, что мне это напоминает? Семейные пьяные разборки. Звонит порой такая жена в отделение милиции, кричит – ай, убивают, жизни лишают! Наряд приезжает, муженька под белые ручки – и в кутузку. А наутро баба уже под дверями с узелком стоит: «Может, отпустите его, гражданин начальник? Муж-то обычно смирный, это он, как выпьет, бузит».

Ей муженька отдают, а недели через две он опять на грудь принимает и давай ее валтузить за все по совокупности грехов и за прошлую кутузку – тоже. Она, естественно, в милицию звонит, и дальше все в точности повторяется.

– Да, похоже. Ладно, отпущу его, только на улицу обоих вытолкаю.

Когда Александра вернулась, Эдуард сидел в кресле и листал большой альбом.

– Это кто у вас увлекается фотографией? – спросил он.

– Мой отец. Я альбом на память о нем забрала. Ты что-то говорил о деле, помощь какая-то нужна?

– Да, я с просьбой. – Он встал. – В поселке Верея, недалеко от Орехова-Зуева, сегодня утром нашли труп. Мужчина был убит выстрелом из арбалета. Маловероятно, что это наш случай, но проверить не помешает. И потому у меня большая просьба – поехать туда сейчас со мной и осмотреть стрелу и арбалет.

Александра обрадовалась:

– Я согласна! Обожаю приключения. Вот только Оксану предупрежу, чтобы детей из гимназии сразу к маме везла.

Когда они тронулись, Александра распечатала банку сока и беззаботно поинтересовалась:

– Кстати, это не очень далеко? Я не совсем поняла, о каком именно поселке шла речь.

– Нет, не очень, – успокоил ее Лямзин. – Примерно часа два по Горьковскому шоссе.

– По Горьковскому?! Да мы же до него еще не доехали! Сколько же времени весь путь займет?

– Ну что делать, нет в мире совершенства. Будем быстрее ехать – мало займет, медленнее тащиться – много займет.

– Ерничаешь. Давай, давай. Я вот сейчас передумаю, и придется тебе одному туда мчать.

– Ладно, я пошутил. Мы меньше чем за два часа должны до Вереи добраться.

Наконец они выехали на трассу, городские пробки и заторы остались позади, и путешествие пошло веселее. Лямзин надавил на газ и, насвистывая легкомысленный мотив, поглядел в зеркало заднего вида. Сзади, тарахтя и фырча, шла потертая белая «Ока». Он машинально посмотрел на спидометр. Сто десять километров в час.

– Надо же, не думал, что «Ока» может такую скорость набирать, – сказал он.

Ехать преследуемым крошечной малолитражкой было не слишком комфортно, и он попытался от нее оторваться. Мягко надавил на газ, и машина покатила еще скорее. Но и «Ока» не отставала!

Разозлившись, Эдик утопил педаль газа до упора, и тут произошло невероятное. Маленькая «Ока» легко, словно играючи, обошла его «мерс» и скрылась за поворотом.

Лямзин ошалело повернулся к Александре.

– Что это было? Мне не почудилось? – спросил он.

Она достала из сумки шоколадку и, отломив часть, протянула ему.

– Ерунда, не бери в голову. У меня приятель был народный умелец, как-то раз задался целью раздобыть и починить старый «Запорожец». Долго с ним возился, что-то ремонтировал, менял, поставил ему самолетный двигатель и съемные подкрылки. Когда машина набирала большую скорость, эти подкрылки отходили, образуя подобие крыльев, и под ними обнажалась надпись: «Взлетаю!» Водители реально теряли над собой контроль. Но когда товарища как следует за эти фокусы оштрафовали, он остыл и обратил свой творческий пыл на компьютеры.

– А это не он случайно был?

– Не-а. Вряд ли. Наверное, какой-то его последователь, скорее всего, молодой.

Впрочем, на этом приключения не закончились, и, когда мимо на мотоцикле проехал рыжеволосый клоун, а потом на обочине оказался самый настоящий кенгуру, Александра удрученно сказала:

– Эх, зря мы сегодня поехали!

– Почему?

– Кенгуру на обочине стоит… Не к добру.

– Не расстраивайся, это просто взрослый заяц.

– А вот мне кажется, что этим зайцем-мутантом наши приключения не ограничатся, – скептически молвила Александра.

Позже выяснилось, она как в воду глядела. История же с кенгуру вскоре стала понятна. Километра через два на трассе, съехав на обочину, стояли несколько фургонов, перевозивших зверей из цирка шапито. Эдуард затормозил и вместе с Александрой вышел из автомобиля.

– Что у вас случилось? – спросила она маленького кругленького человечка, заламывающего руки и нервно бегавшего кругами.

– У нас звери сбежали. Кенгуру и два шимпанзе. Одна из обезьян – двухлетняя Матильда – открыла дверь своей клетки, а потом еще и выпустила кенгуру.

– А мы видели кенгуру, – доверительно сообщила Александра и махнула рукой, – вон там, на обочине стоял.

– Ира! Леша! – встрепенулся человечек. – Быстро поезжайте по трассе вперед, там видели Анфису! Спасибо вам, девушка, – повернулся он к Александре, – может, и найдем по горячим следам.

Пока Ира и Леша метались, решая, на чем ехать за кенгуру, раздался звонок.

Маленький человечек выслушал говорившего, торопливо закивал и расцвел в улыбке.

– Звонил наш клоун. Обезьяны нашлись. Влезли в дачный домик, устроили там шум. Хозяин думал, воры, запер их и вызвал милицию. Простите меня, я сейчас туда срочно еду.

Он радостно убежал, а Александра проводила его взглядом и грустно вздохнула.

– Я в детстве мечтала ездить с цирком шапито. Завидовала девочке Суок из «Трех толстяков» и надеялась когда-нибудь примкнуть к бродячей труппе. В цирке ведь всегда были дети. Ну я и думала, что они из таких же, как я, романтиков. А потом мама разбила мои мечты вдребезги, заявив, что все цирковые дети там живут не просто так, а с родителями и что я буду никому не нужна. Так я и похоронила свою первую мечту.

Лямзин засмеялся.

– Наверное, почти у всех в тот или иной период детства появляются подобные мечты. Я тоже дошкольником бредил цирком, потом прошло. А вот мой товарищ носился с этой идеей долго и даже поехал поступать в цирковое училище.