Книга Прощание с первой красавицей, страница 25 – Диана Бош

— Как тихо, спокойно у вас. А как у Буряковых дела? Нормально все? Может, пополнение какое в семействе?

— Какое пополнение? — Тетя Шура так удивилась, что даже перестала жевать.

И я поняла, что сморозила глупость. Покраснев, промямлила:

— Ну, дочка… или внучка… у кого-нибудь… появилась…

Тетя Шура долго смотрела на меня так, слово увидала в первый раз, потом губы ее начали растягиваться в улыбку, и наконец она, не выдержав, прыснула со смеху. Следом за ней засмеялась и я. Смеялись мы долго, а я попутно вспоминала соседей.

Дело в том, что Буряков не от мира сего, так обычно говорят о подобных людях. Он живет в своем особенном мире, в котором все движется по его собственным, особенным, законам. Суетливый и многословный, он всегда одет во что-то бесформенное и неопрятное. Причем утром он неизменно выходит из дому чистый и отутюженный, а возвращается в пятнах, наводящих на подозрение, что в его галстук заворачивали пирожки, а плащом вытирали тарелки.

При этом жена Бурякова страшно ревнива и постоянно закатывает ему скандалы. Для меня всегда оставалось загадкой, к кому его можно ревновать, если невооруженным глазом видно, что такое сокровище нужно только ей.

К тому же Буряков — клептоман. Свои мелкие кражи он совершает в глубокой задумчивости, машинально засовывая в карман все, что попадает ему в руки. Особую страсть он питает к ручкам и карандашам, но изредка прихватывает и прочие мелочи.

Слабость эту он за собой знает, поэтому никогда не отпирается. И если кто-то приступает к нему с допросом, тут же выворачивает карманы, стыдливо бубня:

— Выбирай, что твое.

Не знаю, способен ли он забыть где-нибудь собственного ребенка (если бы он у него был, естественно), но прихватить чужого — вполне.

— С чего ты вдруг про пополнение спросила? — вернула меня к действительности тетя Шура.

— Сон странный приснился, будто бы муж мой покойный говорит: «Будешь проведывать бабушку, зайди к соседям. Дочка их весточку от меня передаст».

Тетя Шура задумалась.

— Странный сон, Дианочка. Это тебе Евгений снился?

— Ну да, — кивнула я.

— Так он же вроде и не был никогда в доме бабушки твоей. Да и бабушку, кажется, живой не застал?

Я опять кивнула.

— Ну и с чего бы ему про ее дом говорить? Сдается мне, в церкви надо панихиду за упокой души заказать. И ему, и бабушке твоей. Да и на могилку наведаться. Сама-то я недавно была, прибрала немного, цветы поставила. Как кладбище разрастается, как разрастается… — Она удрученно покачала головой. — Когда твою бабушку хоронили, самое начало ряда было, а теперь уже и конца не видать. И даже возле бабушкиной могилки две детских появились, видно, места не хватает.

— Обязательно в воскресенье схожу в церковь. И на могилку съезжу. — Я поднялась. — А сейчас мы пойдем, домой нам пора.

— Жалко-то как, и не поговорили толком. Ты заходи в другой раз, как посвободнее будешь, не забывай нас. Постой! — спохватилась тетя Шура. — Я Андрюшеньке сейчас гостинца соберу…

Она проворно направилась к курятнику, минуты через две вернулась, вручив мне кулек с домашними яйцами.

— Вот, пусть мальчонка поест. На рынке разве ж такие купишь?

Столкнуться у самого дома с Даниилом и объяснять, где была, мне совершенно не хотелось. Поставив машину в гараж, я поторапливала Андрюшку, но ему было явно не до меня. Одна из самых любимых игрушек моего ребенка — обычная палка. Найденная где-нибудь на дороге, палка может в мгновенье ока превратиться в ружье, из ружья — в самолет, а из самолета — в машину. И ничего для этого не нужно, только воображение: представил — и готово.

Мне подобная страсть не нравилась и даже казалась опасной, я всегда переживала, когда малыш начинал бегать с палкой в руке. Я покупала игрушки, в надежде отвлечь сына от палок, но все мои усилия заканчивались ничем. Игрушечные мечи, шпаги, самолеты привлекали внимание сына ненадолго, и Андрюшка тут же возвращался к палкам. В конце концов я смирилась и только следила за тем, чтобы он не причинил себе вреда.

Сейчас сын явно был пушкинским Русланом, а палка — мечом. В течение пары недель Андрюша чуть не каждый день смотрел фильм «Руслан и Людмила» и, кажется, уже знал его наизусть. И вот теперь он сражался с кустами сирени, как витязь с диковинными кораллами в царстве Черномора, и на мои окрики не обращал ни малейшего внимания.

Когда до подъезда оставалось всего несколько метров, я постаралась как можно тверже произнести:

— Выбрасывай палку, идем домой.

Сынишка отрицательно мотнул головой и молча воткнул свой «меч» мне в сумку. Яйца жалобно хрустнули.

— Ой! — только и смогла произнести я.

Мужа моего, как и многих мужчин, женские слезы пугают невероятно. Поэтому, увидев машину Даниила, въезжающую во двор, я, чтобы избежать лишних вопросов, плюхнулась на ступеньку и там пустила скупую слезу, стараясь побыстрее успокоиться. Но супруг догадался о моем настроении сразу.

— Что случилось? — перепуганно бросился он ко мне, едва выйдя из машины.

— Все пропало! — всхлипнула я. — Вот, посмотри…

Я указала на палку, торчавшую из яиц.

— Господи, как ты меня напугала! Да омлет сейчас сделаем, и всех делов. Хочешь, я сам приготовлю?

— Хочу! — обрадовалась я. — Какая женщина не мечтает увидеть своего мужа в фартуке…

Омлет — единственное блюдо, которое умеет готовить Даниил. У него всегда получается шедевр кулинарного искусства, причем независимо от набора продуктов. Остальные же блюда кажутся ему тайной за семью печатями, хотя иногда меня мучат смутные сомнения: а так ли это? Ведь человек, умеющий правильно соблюсти гармонию вкуса и запаха — потенциальный кулинар. Даниил же каждый раз отмахивается от меня, уверяя, что к нему постулат о гармонии не имеет никакого отношения.

Когда омлет был приготовлен и частично съеден, Дан вдруг сказал:

— Кстати, у меня для тебя новости: ваша Любимцева жива.

— И ты до сих пор молчал?! — возмутилась я.

— Это, во-первых, — никак не реагируя на мой вопль, продолжил Даниил. — А во-вторых…

— Вот сейчас все брошу и поеду к ней. Будешь в следующий раз знать, как новости скрывать!

— И не узнаешь, что я еще для тебя приготовил, — хитро прищурился Даниил.

— Неужели именно для меня? — подобрела я. — Ну, давай рассказывай, не томи.

— Прежде всего, я отпустил нашу домработницу Лизу в небольшой отпуск, на пару дней.

— Ты с ума сошел, да? — перебила я мужа. — Думаешь, это известие приведет меня в восторг?

— Конечно. Потому что я зарезервировал для нас коттедж на базе отдыха, и мы выезжаем туда прямо сейчас.