Онлайн книга «Якса. Царство железных слез»
|
Подумал немного и повернул вспять. Нашел загон отца, луг, на котором темнели большие копны сена, приготовленного на зиму. Стоял и думал, сердце его сильно стучало. Проклятые… Проклятые. В этом имени слышались крики убиваемых, запах крови, рев пожара. Он смотрел на меч и не мог избавиться от странной мысли. «Вложу его в дупло – и они придут», – мелькало у него в голове. Но – кто? Зачем? И не хуже ли они хунгуров? Такое оружие, – он осмотрел клинок. Такое красивое, рыцарское… Подумал и сунул меч в наибольший из стогов сена. Теперь – за калачом. За дратвой, вербовой корой, за рогом, чтобы выпустить дурную кровь. Он бежал. Все быстрее, задыхаясь. Вернулся в хижину к вечеру. Перевязал Навоя. Ни слова ни сказал о том, что меч спрятал в стогу. 3 – Как думаешь, позволит отец нам взять лендийку в юрту? Югун и Джочи возвращались с лугов и предлесья над рекой. Везли пустые колчаны и целые вязанки птиц – дроф, цесарок, тетеревов, цапель на перья, – подвешенных у деревянных хунгурских седел. – У тебя ведь есть уши, и ты слышал, что он запретил нам приближаться к их женам, – ответил младший, Джочи. – Или тебе мало невольниц из аула? – Субаши и Монге тоже стоят на зимовье, как и мы. Берут их женщин, если захотят. Каждую ночь – другую. А мы что? – Отец запретил. Сказал: будет с селянами ссора. – Говорил, говорил! Ты что думаешь, он долго еще будет править? Держись меня, брат, не пожалеешь. Глянь вокруг, тут все наше! Мы побили лендичей, покорили их, завоевали, они нынче – рабы великого кагана. Жизнь их – не ценнее, чем жизнь червя! – Отец будет злится за такие слова. – Злиться, злиться… – Югун выпрямился в седле и осмотрел село. – Я сам возьму! По праву воина! – Кого? – А хотя бы и эту, смотри, – хунгур указал на девку в белой камизе, обшитой тесьмой, с косами, обвязанными вокруг головы: девка шла дорогой в ту же сторону, что ехали они. Югун хлестнул коня нагайкой. Подскочил к ней, объехал и развернулся, перекрыв дорогу. Она даже подпрыгнула, хотела отступить, но почувствовала на спине тяжелое дыхание крупной каурой лошади Джочи. Они кружили вокруг нее, тяжело дыша; Югун улыбался все шире, видя в глазах у девушки страх. – И что тут за кобылка? – спросил Югун. – Пустите меня, чего хотите? – Чья ты? Вояна? – Любка, дочка Пильчи. – И где такие пильчата родятся?! – засмеялся Югун. – Садись, – протянул он ей руку. – Поедешь с нами. – Не могу, оставьте меня, – она хотела пройти мимо его коня, но хунгур умело сдал назад, развернулся на месте, загородив ей путь. – Будь же вежлива, милая кобылка. Я тебе вреда не сделаю! – Оставьте меня! Пустите! Я никуда не пойду! – Что, и в юрту, на пир не пожалуешь? Я – Югун, сын Тормаса, я тут стану править, понимаешь? – Пропустите! – крикнула она. – Или я всех на ноги подниму! Югун ударил коня пятками, двинулся прямо на нее, желая схватить за сплетенные косы. Но девушка вывернулась, как ласка. Вдруг припала к земле и мигом проскользнула под брюхом лошади Джочи! Так неожиданно, что тот даже пошевелиться не успел. А потом – бросилась бегом вдоль тына из лозняка. Югун ожидал такого: хлестнул коня нагайкой и погнал следом. Хотел наехать на нее, просто стоптать; гнал в ярости, губы его с легким пушком под носом поджались, обнажив белые зубы. Не сумел до нее добраться! Любка вдруг шмыгнула в сторону; схватившись за жерди, перепрыгнула через тын, исчезнув с пути. Покатилась по траве, вскочила и побежала снова – наискось через подворье к ближайшей хате. – Стой, глупая! – крикнул Джочи. – Хватай ее! Хватай! – орал Югун, разворачиваясь. – Хей-йя! Чтобы преодолеть ворота, им пришлось взять разгон, отъехать. Югун погнал коня, заставил прыгнуть… Конек Джочи затормозил, осадил перед воротами. И все это дало девке время на бегство. Любка добралась до дверей, слыша за спиной топот копыт, ворвалась в темную, задымленную избу и… Кто-то схватил ее за пояс, стиснул, дернул в сторону и прижал к деревянным бревнам стены. – Стой! – крикнула она. – Оставь меня! Я не виноватая! – Тише! – раздался спокойный, низкий голос. – Тише, птичка. Прячься за меня! Она почти почувствовала, как кто-то отпускает и запирает на деревянный засов дверь. Высокий, мощный мужчина в дырявом кафтане, в ноговицах и кожаных сапогах, с кинжалом у пояса. Загоревшее лицо, широкая, длинная борода и волосы, лезущие из-под шапки. Спокойные, печальные глаза. Девушка видела его впервые в жизни. Хунгуры уже напирали. Она слышала, как тот, старший, Югун, соскочил с коня, оказался у двери, сперва пнул ее, потом заколотил кулаком. Она слышала его громкое дыхание, чувствовала злость и… похоть. – Отворяй, девка! – крикнул Югун. – Отворяй, а не то сожгу хату, поджарю тебя на огне, как нечестивого тууна! – Успокойся, багадыр Югун. Отдышись, перестань вопить, как вещун на ветру. – Кто ты? Отворяй! – Это я, Бранко, ваш слуга. – Наш раб! Ты что, для себя ее взял? – Отец запретил вам приближаться к женам. Я выполняю его волю. Не открою. – Тогда, – орал Югун с другой стороны, – нынче вечером распишу тебе спину моим кнутом. Я тебя в клочья порву, падаль, пес смердячий! Кабан нечестивый! – Наказание приму покорно… но от руки твоего отца, багадыр. Ступай, убеди его, а пока что оставь этот дом в покое. Югун шипел от злости. Прижатая к стене Любка слышала, как он обходит хату со всех сторон – видела в щели его блестящие глаза. Еще пару раз он ударил в дверь и успокоился. Вдруг раздался шорох, потом топот ног, наконец – застучали копыта. – Уехали, – проворчал незнакомец, прижимая глаз к щели в дверях. – Но ты в опасности, пока они в селе. Пойдем, проведу тебя домой. – Я вам благодарна. – Пустое, случилось, что случилось. – Вы не боитесь гнева Югуна? – Я их раб, но сердце у меня свободное. Пока у них власть старого Тормаса, его сын может разве что ругаться и бить рабов. Потом… что ж, будет горячо. Но до этого еще нужно дожить. – Я вернусь к отцу задами. Но вы, прошу, помогите мне еще кое в чем, – она заступила дорогу Бранку, просяще заглянула ему в глаза. – Один-единственный раз. – Как раб, я привык слушаться. Говори. – Найдите сына володаря. Он живет в хате неподалеку от того места, где встал аул… – А я уже радовался, что ваше сердце свободно. Как его зовут, этого парня? |