Книга Дурное поведение, страница 31 – Пенелопа Дуглас

Я покачала головой, протягивая ему пиво.

– Что ж, считай, что я планирую сделать это в ближайшем будущем.

Он выхватил из ящика открывалку для бутылок и открыл крышку.

– Даже не вздумай высовываться из окон и устанавливать ставни самостоятельно, Истон. Найми специалистов.

Я присыпала попкорн дополнительной порцией соли.

– Я так и собиралась сделать.

– Нет, не собиралась, – невозмутимо возразил брат.

Я усмехнулась про себя. Действительно, не собиралась.

Идея установить ставни самостоятельно показалась мне забавной. Конечно, я имела слабое представление о том, как это делается, и после моих стараний дом, вероятно, будет похож на картинку из книг Доктора Сьюза ^[5], но зато это шанс приобрести новые знания. И это заставит Джека отвязаться от меня.

Думаю, его действительно раздражало, что я больше не нуждаюсь в помощи, и именно поэтому он наслаждался подобными ситуациями. Брат не упустил возможности лично все проверить, даже когда я заверила его, что дом готов к натиску бури. Окна и двери надежно заперты, батарейки и фонарики хранятся в кухонном ящике, а еда и вода – в кладовке на случай необходимости. Мы сделали практически все, что было в наших силах.

Бродившие по небу утром грозные тучи пролились легким дождем во второй половине дня, и, изучив прогноз погоды на ближайшие двое суток, большинство школ в округе решили закрыться. Родителям учеников разослали электронные письма и почтовые уведомления, и я разместила в группах на «Фейсбуке» напоминание о том, что тест по пройденной главе по-прежнему назначен на пятницу и детям следует готовиться.

Вернувшись домой, я переоделась в пижамные шорты и футболку с логотипом футбольной команды университета Лойолы, а затем скачала несколько фильмов ужасов. Джек примчался ко мне, чтобы убедиться, что я в безопасности.

– Может быть, мне лучше остаться здесь, – предложил он, прислонившись к стойке позади меня.

Я достала из ящика две матерчатые салфетки и открыла свою бутылку пива.

– Джек, я когда родилась? – спросила я, не глядя на брата.

– Седьмого ноября.

– В каком году? – продолжила я.

– В тысяча девятьсот девяносто первом.

– И сколько мне получается лет? – В ожидании ответа я провела рукой по салфетке, разглаживая сложенный прямоугольник.

– Двадцать три, – со вздохом ответил брат.

Я повернулась и посмотрела на него, прочитав по его виноватому выражению лица, что он понял намек. Меня не надо держать за руку во время грозы или беспокоиться, что черная кошка перебежит мне дорогу.

– Двадцать три, – повторила я. – Я же не переживаю, что ты не сможешь сам о себе позаботиться.

– Я не проходил через то, через что прошла ты, – возразил Джек в свою защиту, но в его голосе звучала печаль. – Тебе было шестнадцать, когда он начал…

Я отвела взгляд, сглотнув ком в горле.

– Когда он начал преследовать тебя, писать тебе, запугивать… – со страдальческим выражением на лице продолжил брат.

– Джек. – Я покачала головой, не желая больше слушать.

– Ты не знала, чего ожидать. – Он стиснул пальцами горлышко бутылки. – Не знала, появится ли он в…

– Джек, хватит, – процедила я сквозь зубы.

– Я знаю, что ты испытываешь чувство вины из-за Эйвери и наших родителей… из-за той ночи…

Я резко подняла глаза, встретилась с ним взглядом и приказала:

– Довольно!

Брат выдержал мой взгляд, и мы оба застыли друг напротив друга, слушая, как крупные капли дождя стучат по крыше и окнам.

Печаль на лице Джека сменилась гневом, он нахмурился, поставил свою бутылку и направился в гостиную, прямо к книжному шкафу. Мои ладони взмокли от страха, и с бешено колотящимся сердцем я увидела, как Джек тянется к одной из полок и снимает оттуда маленький деревянный сундучок. Он обернулся и продемонстрировал мне замок на сундучке.

– Что ты здесь хранишь? – потребовал он ответа.

Я стиснула челюсти. Брат вторгался в мою личную жизнь, и я отказывалась ему уступать.

– Открой, – приказал он, зная, что у меня есть ключ.

Я вздернула подбородок и попыталась замедлить учащенное сердцебиение.

– Нет, – спокойно ответила я.

– Истон. – На скулах Джека заиграли желваки. – Открывай.

Я отвела взгляд в сторону. Как, черт возьми, он узнал, что там что-то есть? На глаза навернулись слезы, и я постаралась сморгнуть их. Я не могу открыть сундучок. Не буду его открывать. Не делала этого вот уже пять лет, и его содержимое моего брата не касалось.

– Нет.

Джек уставился на меня, качая головой и, вероятно, не зная, что делать. Затем приблизился и тихо произнес:

– Ты цепляешься за прошлое. Оно мешает тебе двигаться дальше. – Он почти с мольбой вгляделся в мое лицо. – Не знаю, что там внутри, но знаю, что это тянет тебя назад. Тебе уже двадцать три. Ты называешь себя взрослой, но продолжаешь жить по тем же правилам, как в детстве. – Он опустил глаза и прошептал дрожащим голосом: – Ты не выходишь за рамки привычного, Истон.

Я вздохнула и повернулась обратно к чашке с попкорном.

– Неправда.

– У тебя есть друзья? – не отставал от меня брат. – Кто в последний раз заставлял тебя смеяться? Когда ты в последний раз ложилась с кем-то в постель хотя бы дважды?

Я собрала закуски и пошла обратно в гостиную. Но Джек не собирался отступать.

– Кто-нибудь еще, кроме меня, бывал в этой квартире? – спросил он.

Я швырнула еду на кофейный столик и взяла пульт.

– Мне надоело видеть тебя в одиночестве, – выпалил Джек. – Я готов сжечь это чертово место и все, что в нем находится, дотла, если это заставит тебя покинуть свою безопасную раковинку!

– У-у! – Я схватила пригоршню попкорна и швырнула прямо брату в лицо.

Он отпрянул назад, ошеломленный тем, что я сделала. Он посмотрел на белые комочки на полу. Я фыркнула, пытаясь сдержать смех, и брат тоже не смог удержаться от улыбки.

– Спроси меня еще раз, сколько тебе лет, – проворчал он. – Думаю, я ответил бы по-другому.

Брат отряхнул от попкорна свою рубашку, а я продолжала смеяться, но тут мы оба вздрогнули, услышав, что кто-то постучал во входную дверь. Джек вопросительно посмотрел на меня, но я лишь пожала плечами, не имея ни малейшего понятия, кто бы это мог быть. В конце концов, брат правильно заметил. У меня нет друзей.

Я вышла в коридор, бесшумно ступая босыми ногами по деревянному полу.