Книга Закрытый сектор. Курьер, страница 21 – Николай Марчук

– Красавчик, ты хоть расскажи что-нибудь о себе, чего просто так ехать в тишине.

– А чего о себе рассказывать? Человек как человек, можно сказать среднестатистический, как все.

– Ну, не скажи, я в вашем брате мужиках хорошо разбираюсь. Знаешь, сколько во мне членов побывало? О! Тебе даже в страшном сне столько не привиделось бы. А вот тебя с первого взгляда не раскусила, вроде бы и человек богатый, но не мажор, да и ведешь себя как-то странно, как затрапезный учитель истории из обычной школы, но при этом вроде и в оружии разбираешься, да и достаточно злой, чтобы переть навстречу опасностям. Так кто ты такой, красавчик?

Упоминание о членах почему-то разозлило Дубровского. Интересно, с чего бы это? Какое дело Владимиру до разнообразия и насыщенности половой жизни какой-то там встречной-поперечной официантки?! А вот на тебе, зацепило.

– Эй, красавчик, ты чего?! – толкнула Даша Дубровского. – Ты что, обиделся? Ну, ты даешь, ты что, влюбился в меня, что ли? Ха-ха! – прыснула девушка. – Ты это брось, в меня влюбляться нельзя!

– Ничего я не влюбился! – огрызнулся Владимир. – Делать больше мне нечего! Чего тебе рассказать? Обычный человек, ничего выдающегося. Родители – интеллигенты, папа – учитель истории, подрабатывающий изготовлением чучел из охотничьих трофеев, мама – логопед.

– Девушка или жена есть?

– Нет. Жены отродясь не было, и постоянной девушки тоже.

– Чего так? Не нагулялся еще, что ли?

– Вроде того.

– А по жизни чем занимался, пока в Закрытый сектор не угодил?

– Работал исполнительным директором в одной строительной фирме. Если коротко, то помогал чиновнику среднего эшелона власти и его сыну потихоньку пилить государственный бюджет.

– А до этого кем был?

– Индивидуальным предпринимателем. Как дембельнулся, сразу же ринулся в мутные воды капитализма, но то ли просто не повезло, то ли по жизни такой, как-то не заладился у меня бизнес, быстро прогорел, влез в долги и кредиты, чуть было не посадили. В этот самый миг мне и повстречался армейский дружок, который и помог с деньгами, а потом взял к себе на фирму, где я уже и поднялся до исполнительного директора.

– С оружием научился ладить в армии? Где служил? Был на войне?

– Нет, в боевых действиях не участвовал, но с оружием обращаться умею, и в армии много приходилось, да и потом в стрелковом клубе состоял, но тут уже больше для себя, да и знакомств много заводил в тире. Так что вроде и для удовольствия, и для пользы дела.

– А как так случилось, что при таких внешних данных тебя никакая краля еще не охомутала? – продолжала допрос Даша.

– Я слишком умный, чтобы меня охомутали, – огрызнулся Дубровский.

– Ой ли! Был бы умный, в армию бы не попал и в бизнесе не прогорел бы! Колись, что не так с тобой?

– Да все так со мной! Просто в институте на втором курсе любовь случилась безответная, соответственно учеба похерилась, вот и пришлось «надеть сапоги».

– Ничего себе! Прям «Санта-Барбара»! Она, наверное, была из богатой семьи и её родители были против вашего брака? – пошутила девушка.

– Вроде того, только она была мусульманкой, и против наших отношений были и её и моя семья.

– Ого-го! Ромео и Джульетта! Красавчик, ну ты даешь! И после этого ты решил забить на женщин?

– Ничего я не решил и ни на кого я не забивал. Просто некогда было, работы много, выходных нет, отпуск, только когда в командировку отправляют. Не до жены и семьи! Ладно, хватит обо мне, лучше скажи, что там у тебя за знакомый такой, что может нам помочь?

– О! Я тебе скажу, там тот еще типчик. Валера – тридцать сантиметров! Причем это не метафора, я специально линейкой мерила, там точно тридцать сантиметров, смотреть страшно, такая коряга!

– Не понял? – нахмурился Владимир. – Чего тридцать сантиметров?

– Длина члена тридцать сантиметров. Чего не понятно? Так вот, этот самый Валера всех в Стельках знает, он, между прочим, женат на дочке Дикого Прапора, который, в свою очередь, держит весь поселок.

– И почему этот Валера должен нам помогать?

– Да потому, что его дражайшая половина жутко ревнивая, и если она узнает, что с её Валерчиком кто-то «игрался», то ему трындец. Понял? Шантажировать его будем.

– А ему не проще нас завалить?

– Проще, но тут ты нам и нужен, будешь осуществлять силовое прикрытие.

– Понял.

На какое-то время оба замолчали и ехали молча. Первой вновь не выдержала Даша:

– Так что ты будешь делать, если не вернешь машину с деньгами? Вернешься к бывшим хозяевам или сбежишь?

– Не знаю, как-то об этом еще не думал. А ты что посоветуешь?

– Все зависит от того, что ты умеешь делать и какой образ жизни предпочитаешь. Думаю, лучший вариант – это сдернуть в Сиротинск, там всегда есть работа, за которую хорошо платят и обеспечивают жильем.

– Ты же говорила, что там весьма жесткие порядки.

– Порядки там нормальные и с законом все хорошо, главное, жить по их правилам, и все будет окей. Тут самое интересное, что сиротинские никогда, ни при каких обстоятельствах не выдают своих, они друг за дружку стоят стеной. Были случаи, когда сиротинские силовики стирали целые поселки с лица земли, чтобы наказать бандитов, посмевших пролить кровь их земляков.

– Ну, не знаю, – скептически скривился Дубровский. – Бабло всегда побеждает всё на свете, и зло, и добро! Дадут твоим сиротинским за мою голову пару «лямов», и они как миленькие меня выдадут со всеми потрохами.

– Может, конечно, ты и прав, но я до сих пор не слышала ничего подобного. Зато пару месяцев назад был случай, когда «волки» сожгли пару чемоданов, набитых деньгами, говорят, что вместе с хозяином этих чемоданов и сожгли.

– Волки?! – переспросил Владимир.

– Ага, у сиротинских один из биг-боссов с фамилией Волков, вот его нукеров и кличут за глаза – «волками».

– А сама почему там не живешь, раз у них все так правильно?

– Климат тамошний мне не подходит, да и легкие наркотики я люблю, так что мне с тамошними пуританами не по пути.

Разговор снова затих сам по себе, Владимиру было неприятно, что Даша в открытую разглагольствует о пристрастии к наркотикам и развратной жизни. Нет, Дубровский и сам был далеко не пай-мальчиком, да и девиц он похлеще видал, чем Даша, но все равно разговор с девушкой был неприятен и оставлял после себя склизкий и липкий след.

Дорожное полотно испортилось совсем, и раздолбанный асфальт сменился отсыпанной гравием грунтовкой. Машину кидало на ухабах и безбожно трясло. Даша курила в открытое окно, периодически материлась на особо глубокие рытвины и гнала машину, как будто торопилась на распродажу со скидками в девяносто процентов.