Книга Хоттабыч под прикрытием, страница 13 – Ирина Успенская, Татьяна Богатырева

— …отрезаем… — тупо пошутила я.

Нюська не обратила внимания, она снова была серьезна, собрана и внимательна. Совместными усилиями мы раздели и разули нашу украино-арабскую находку (неженатую, на соответствующую страницу паспорта я все же успела глянуть), грязное и драное шмотье я сунула в пакет, а паспорт положила на комод. Туда же отправился и крестик на цепочке. Дорогой, очень элегантного дизайна, совершенно не вяжущегося с кричаще-безвкусным шмотьем. Но черт с ним, со шмотьем. Главное — с арабской мордой лица.

Обдумывание этой странности я отложила на потом. Не то чтобы я могла чем-то серьезно помочь Нюське, кроме принеси-подай-подержи-помой. Просто… ну… Это она — хирург, и голый мужик на столе для нее не более чем пациент. А для меня, и тем более такой!

Да. Я залипла. У меня, между прочим, уже два месяца как нет постоянного любовника. То есть никакого нет. Так что могу я хоть посмотреть? Ладно, не просто посмотреть, а полюбоваться. Редко встретишь мужчину с настолько великолепным телом. Не только генетически великолепным — рост, широкие плечи, длинные ровные ноги… хм… не только ноги, да… короче говоря, он явно за собой следит. Причем не тупо качается в тренажерке, а занимается легкой атлетикой. Мышцы четко прорисованы, но не перекачаны, ни грамма лишнего жира — но и не пересушенная мумия, как бодибилдеры перед показами.

В общем… в общем… Я не я буду, если не сведу его с Нюськой, вот! Должен же у нее наконец завестись нормальный мужик, а не худосочное недоразумение! Рядом с этим Аравийских она точно не будет ощущать себя кобылой, дура этакая.

— Хорош мечтать, — буркнула Нюська, закончившая осмотр и взявшаяся обрабатывать длинную рваную рану на бедре. Неглубокую рану, не только нам крупно подфартило. — Давай-ка поставь нашему везунчику укол.

Уточнять, какой именно укол, Нюська не стала — незачем.

— Ага, — неохотно вернулась в реальность я.

И, не отвлекая Нюську, набрала в одноразовый шприц препарат. Протерла спиртовой салфеткой смуглый бицепс — переворачивать пациента с ЧМТ не рекомендуется — и только приготовилась вколоть…

Как он раскрыл глаза, глянул прямо на меня и улыбнулся разбитыми губами.

— Спокойствие, главное, спокойствие, — пробормотала я, как завороженная. — Поставим вам укольчик…

Он прошептал что-то по-латыни, подозрительно похожее на «ангел небесный», потянулся ко мне рукой, дотронулся пальцами до щеки. И зашипел от боли: Нюська, которой дела не было до романтики, приложила обеззараживающее.

Вот тут мне по-настоящему захотелось убить тех уродов, которые стукнули его по голове и другим местам. Не могли стукнуть полегче? Такой романтический момент пропал!

— Лежать и не шевелиться, — скомандовала я фирменным тоном бабули. — Ставим обезболивающее, иначе придется шить наживую.

Везунчик послушно замер, убрав руку от моего лица, но не закрыв глаз и не изменив какого-то просветленно-восторженного выражения лица. Нормально! Я еще не уколола, а он уже приход словил!

Еще раз протерев кожу на бицепсе, я с размаху всадила шприц. Аравийских даже не вздрогнул, только моргнул и снова прошептал на латыни: «Агнус деи…» и что-то там еще. Правда, отрубился на полуслове. А я невольно погладила только что уколотое место. Кожа у него была гладкая и горячая, и даже сейчас он пах не только лесом и кровью, но и каким-то терпко-пряным парфюмом, очень непривычным и безумно ему подходящим.

— Готов, жить будет, — заявила Нюська и велела: — Помоги-ка с перевязкой.

— А он меня овцой обозвал, — наябедничала я и зевнула.

В общем, спать мы залегли перед рассветом и в одну кровать, а вот утром…

Анна

В Янкиного хахаля, пьянь болотную, Клавдия Никитишна поначалу не поверила. Смерила нас взглядом инквизитора со стажем, поставила на стол тарелку с пышной стопкой блинов и велела:

— Вы мне сказки не рассказывайте. Все знают, что это арабский шейх, невесту себе ищет. Он туточки уже неделю ошивается, как покажется — девки-то и выходят как на парад. Окучивают.

— Девки? Вот я ему покажу девок! — Янка сурово воткнула вилку в блин со сметаной.

— И сколько он тут невест нашел? — дипломатично поинтересовалась я.

— А ни одной, — усмехнулась Клавдия Никитишна. — Наши-то сколько хороводы ни водили, ни на одну второй раз не посмотрел. К нему как только не подкатывали, Ленкина стервь даже в ночной клуб позвала, зенки ее бесстыжие. Без толку.

— То-то же, — пробормотала Янка с набитым ртом. — И какой он не шейх. Врет.

— Может и врет, — покладисто согласилась Клавдия Никитишна. — А может и нет. По нему ж сразу видать, что шейх.

— Да ну? — вернула ей инквизиторский взгляд Янка.

— Ну так! Араб — раз, золотом и брульянтами обвешанный — два, дурной на всю голову — три. Сдается мне, его Ленкиной дочки хахаль с дружками и побили. Страсть как ее любит, чуть с кем увидит, скандал на весь колхоз. В прошлом году…

Рассказ о мексиканских страстях я пропустила мимо ушей, слишком занятая вкуснейшими блинами. Клавдия Никитишна, добрый человек, согласилась нас не только приютить, но и кормить за скромную плату. А заодно и развлекать — она нас, мы ее. Полная взаимность.

Короче говоря, наслушавшись о мыльной опере из колхозной жизни, мы придумали свою. На ходу, с этим делом у Янки никогда проблем не было. Мол, они с Фариком поссорились на прошлой неделе, и он поехал сюда, ее подкарауливать. Знал, что она собирается на родину предков…

— А чьи вы будете-то? Что-то не похожи!

— Преображенские мы будем, — решила я не врать, вдруг придется паспорт показывать.

И правильно, потому что паспорта баба Клава затребовала. На всякий случай.

— Неужто усадьбу восстанавливать собрались? Так зря. Нехорошее место.

— Призраки? — уточнила Янка.

— Чушь! — отрезала Клавдия Никитишна. — Призраки если и были, давно сбежали. Люди там, только люди. Не ходили бы вы, девки. Пропадете.

Что за злые люди завелись в нехорошем месте, Клавдия Никитишна рассказывать отказалась наотрез. Заявила, что нечего нам туда лезть, целее будем. Мы с Янкой переглянулись и отчасти даже согласились, припомнив определенно нехороших людей, этой ночью избивших мирного «арабского шейха» и поснимавших с него все золото с брульянтами.

— Точно ваш мужик-то?

— Точно, — вздохнула Янка. — Наш дурак.

— Вот так я Ленке и скажу. Пусть свою стервь-то угомонит. Неча на чужих мужиков засматриваться.

— Тем более никакой он не шейх, а обычный гражданин Украины.

— Значит, не врал, что журналист и этот, блогер какой-то? Про НЛО пишет?

— С ним никогда не знаешь, где врет, а где правда. Красивые мужики, они такие, — со знанием дела вздохнула Янка.