Онлайн книга «Нам, живущим. Реквием»
|
Закат в пустыне возбуждает аппетит не хуже, чем варьете в ресторане. Чарли убедительно доказал это, старательно подобрав куском хлеба последние остатки мясной подливы в тарелке, после чего Гарриман протянул молодым людям по сигаре и взял одну сам. – Мой врач утверждает, что это вредно для сердца, – заметил он, раскуривая сигару, – но с тех пор, как я прибыл к вам сюда, на ранчо, я чувствую себя намного лучше, и его рекомендации вызывают у меня серьезные сомнения. – Гарриман выпустил облако серо-голубого дыма и продолжил: – Похоже, здоровье человека больше зависит не от того, что он делает, а от того, хочется ли ему это делать. Я вот сейчас делаю как раз то, что мне хочется. – Чего же еще желать от жизни? – согласился Макинтайр. – Как, ребятки, продвигается наша работа? – У меня почти полный порядок, – ответил Чарли, – сегодня мы закончили повторную опрессовку новых баков и топливопровода. Все наземные проверки проведены, осталось только откалибровать датчики. Это быстро – всего часа на четыре, если ничего не случится. А как ты, Мак? Макинтайр принялся загибать пальцы: – Продукты и вода уже на борту. Три скафандра плюс один запасной и аварийные наборы. Медицинские припасы. Все, что необходимо для стратосферного полета, входило в комплектацию с самого начала. Пока не прибыло только навигационное оборудование для сближения с Луной. – Когда вы его ожидаете? – С минуты на минуту. Считайте, что оно уже здесь. Кстати, оно не так уж и нужно. Вся эта болтовня о том, как трудно добраться до Луны, – полная чушь, они хотят произвести впечатление на публику. Вы ведь в любой момент можете видеть пункт назначения – это совсем не то, что навигация в океане. Дайте мне секстант и хороший радар, и я посажу вас в любую точку на Луне, какую захотите, не заглядывая в астрономический каталог или таблицы светимости. Мне достаточно просто знать величины относительных скоростей. – Будет тебе хвастаться, Колумб! – сказал Чарли. – Мы и так верим, что шляпой в стену ты не промахнешься. Надо понимать, ты готов отправиться прямо сейчас, а? – Точно. – Ну раз так, то я вполне могу провести калибровку и сегодня. Что-то я немного нервничаю – уж слишком гладко все шло до сих пор. Если ты мне поможешь, мы управимся еще до полуночи. – Ладно, только сигару докурю. Некоторое время они курили в молчании. Каждый думал о приближающемся полете и о том, что с ним связано. Гарриман старался унять возбуждение, охватившее его при мысли о том, что мечта всей его жизни вот-вот осуществится. – Мистер Гарриман? – А? Что, Чарли? – Как люди становятся богатыми – вот как ты хотя бы? – Богатыми? Трудно сказать. Я никогда не старался разбогатеть. Никогда не хотел ни богатства, ни известности, ни чего-либо еще в таком духе. – Как это? – Просто я хотел жить долго и все увидеть своими глазами. Впрочем, парней вроде меня было тогда много: мы сами мастерили радиоприемники, делали телескопы и строили аэропланы. У нас были научные клубы, подвальные лаборатории, научно-фантастические лиги – для таких, как мы, в одном номере «Электрического экспериментатора» больше романтики, чем во всех книгах Дюма. Нам не хотелось стать одним из героев Горацио Алджера [40] и разбогатеть, нет, – мы просто мечтали строить космические корабли. И некоторым из нас мечта покорилась. – Да, папаша, судя по твоим словам, вы нескучно жили. – Так оно и было, Чарли. Двадцатый век – век романтики и надежд, несмотря на все его трагедии. И с каждым годом он все лучше и интереснее. Нет, я не хотел быть богатым, мне просто хотелось прожить до тех пор, когда человек отправится к звездам, и, Бог даст, полететь на Луну самому. – Гарриман осторожно стряхнул на блюдце столбик белого пепла. – Я прожил хорошую жизнь. Мне не на что жаловаться. Макинтайр оттолкнул кресло назад: – Ладно, Чарли, если ты готов, то пойдем займемся делом. – Пойдем. Гарриман тоже поднялся. Он хотел что-то сказать, но вдруг схватился за грудь, и лицо его стало смертельно бледным. – Держи его, Мак! – Где у него лекарство? – В нагрудном кармане. Они уложили его на диван. Макинтайр отломил головку ампулы, обмотав ее платком, и сунул ампулу под нос Гарриману. Содержимое ампулы, похоже, помогло, и щеки старика немного порозовели. Мак и Чарли сделали, что было в их силах, и теперь просто ждали, когда Гарриман придет в себя. Первым нарушил молчание Чарли: – Мак, а может, бросить нам все это дело? – Почему? – Это же чистое убийство. Старик не выдержит стартовой перегрузки. – Может, и не выдержит, но он сам этого хочет. Ты же его слышал. – Но мы обязаны помешать ему. – С какой стати? Это его жизнь, и ни ты, ни это вонючее правительство, которое всюду сует свой нос, не вправе запрещать человеку рисковать своей жизнью, если он действительно этого хочет. – Все равно мне как-то не по себе. Он же такой классный старикан. – Так чего ж ты хочешь? Отправить его обратно в Канзас-Сити, к этим старым гарпиям, которые засунут его в дурдом? Чтобы он умер там от тоски по своей мечте? – Боже, нет! – Ну тогда давай дуй к ракете и готовь приборы к испытаниям. Я сейчас подойду. На следующее утро в ворота ранчо заехал джип с широкими колесами и остановился перед домом. Из машины выбрался плечистый, крепкий мужчина с твердым, но добродушным лицом и обратился к Макинтайру, который вышел из дома навстречу: – Джеймс Макинтайр? – А в чем дело? – Я – заместитель начальника полиции в здешних местах. У меня ордер на ваш арест. – По какому обвинению? – Действия, имеющие целью нарушить Акт о безопасности космических полетов. Из дома вышел Чарли: – Что за шум, Мак? – А вы, надо полагать, Чарльз Каммингс? – сказал приезжий. – На вас тоже есть ордер. И еще один – на человека по фамилии Гарриман, и судебное постановление опечатать ваш космический корабль. – У нас нет никакого космического корабля. – А вон в том ангаре что? – Стратосферная яхта. – Да? Ну тогда за неимением корабля я опечатаю яхту. Где Гарриман? |