Онлайн книга «Утопия-авеню»
|
В коридоре – дзинь-дзинь – надрывается телефон. – Тони уже несся бы сломя голову, – говорит Тиффани. – У него на телефон рефлекс, как у собаки Павлова. В коридоре – дзинь-дзинь – надрывается телефон. Дин догадывается, что Павлов – какой-нибудь русский режиссер. Телефон умолкает. – Впервые за долгое время меня не покидают ради телефонного звонка, – вздыхает Тиффани. В замке входной двери поворачивается ключ. Тиффани вздрагивает. – Это Джаспер, – говорит Дин. – На двери моей спальни висит табличка «НЕ БЕСПОКОИТЬ». Тиффани не по себе. – Ты же сказал, что его весь день не будет. – Ну, может, у него планы изменились. Не бойся, он сюда не войдет. – О нас никто не должен знать. Нет, правда, я не шучу. – И я тоже. Я тоже не хочу, чтобы о нас кто-то знал. Пойду предупрежу Джаспера, что у меня застенчивая гостья. Как ты соберешься уходить, он спрячется. Он вообще не любопытствует. Все в порядке. Дин натягивает трусы, накидывает на плечи халат… На кухне Джаспер пьет молоко. – Как выставка? – спрашивает Дин. – Впечатляюще. Но Луиза договорилась взять интервью у Мэри Куант, поэтому они с Эльф ушли, а я вернулся пораньше. – Эльф с Луизой часто встречается. Джаспер смотрит на него: – А ты занимался сексом. – С чего ты взял? – Засосы, трусы, халат и… – Джаспер принюхивается. – Пахнет перезрелым сыром бри. «Фу-у-у!» – Слушай, она девушка стеснительная, не хочет попадаться тебе на глаза. Уйди, пожалуйста, к себе в комнату. – Ладно. Только в шесть придет Эльф, так что вы не задерживайтесь. Я-то за вами подглядывать не буду, а вот Эльф обязательно поинтересуется. В «Лунном ките» Бетани поглядела на Дина из-за пишущей машинки и сказала, почти как ни в чем не бывало: – Доброе утро, Дин. – Доброе утро, Бетани. Ну, я тут… – Тед с Левоном тебя ждут. И снова затрещала клавишами. Дин постучал, приоткрыл раздвижные двери кабинета Левона. Менеджер и юрист сидели у журнального столика, курили. – Ну вот, помянули черта… – улыбнулся Тед. – Садись, – без улыбки предложил Левон. Дин прислонил «фендер» к картотечному шкафчику и сел. Закурил пятую «Мальборо» за утро. – Что ж, зададим вопрос, которым из века в век задается человечество. Ты – отец? – Не знаю. И никакой Аманды не помню. У меня много знакомых девушек, только я их имена не записываю в ежедневник. Левон берет со стола свой ежедневник и достает оттуда фотографию девушки с ребенком на руках. Девушка темноглазая, темноволосая, с неуверенной улыбкой. Ребенок как ребенок. Как все младенцы. Маму Дин мысленно относит к категории «я б не отказался». – Ну как? Вспомнил что-нибудь? – спрашивает Левон. – Не-а. Ничего конкретного. – А вот мисс Крэддок назвала конкретную дату. Двадцать девятое июня. Фестиваль братской любви в концертном зале «Александра-пэлас». Вы играли между Blossom Toes и Tomorrow. И если верить ей, вы познакомились за кулисами, во время сета The Crazy World of Arthur Brown, потом пошли к ней домой, в квартиру над прачечной, а через девять месяцев… – Левон показывает фотографию, – родился Артур Дин Крэддок. Огромное облако сомнений моментально схлопывается в крошечную белую точку, как экран выключенного телевизора, и пропадает. «Ах ты ж черт!» Прачечная. «Мэнди», а не «Аманда». Она тогда спросила: «А мы с тобой еще увидимся?» – а Дин, как обычно, ответил: «Давай не будем портить воспоминания о чудесной ночи». Ее мать складывала белье на первом этаже. Посмотрела на Дина, но ничего не сказала, и он вышел на тихую воскресную улочку. – Ага, я с ней спал. – Что еще не является доказательством того, что отец – ты, – сказал Тед Сильвер. – Ни с юридической точки зрения, ни с точки зрения прав наследования. Мать-одиночка может и солгать. Дин с надеждой посмотрел на фотографию и тут же устыдился сам себя. Похож ребенок на Моссов? Или на Моффатов? Хотелось показать фотокарточку бабуле Мосс, но было страшно. Ох она и разозлится! – А говорят, делают такой анализ крови… – Анализ на группу крови исключает отцовство только в тридцати процентах случаев, – отмахнулся юрист. – Не стоит на него полагаться. – И что же мне делать? Тед Сильвер взял имбирное печеньице. – Можешь сказать, что никогда не встречался с мисс Крэддок. Но делать этого я не советую. Если дойдет до суда, придется давать ложные показания. А это чревато неприятностями. – Он захрумкал печеньем. – Можно сказать, что вы с мисс Крэддок действительно вступали в, гм, сношения, но ты не признаешь отцовства. – (Хрум-хрум.) – А можно признать отцовство и начать переговоры о компенсации. – И о какой сумме идет речь? – Тут уж как договоримся, само собой. – Само собой. Но… – Но на месте семейства Крэддок я бы потребовал единовременную выплату в размере суммы, которую им заплатили бы в бульварной прессе за подобную историю, плюс ежемесячные алименты с учетом инфляции до достижения ребенком восемнадцатилетнего возраста. – Ни фига себе. Это до какого же года? – До тысяча девятьсот восемьдесят шестого. Это было какое-то невообразимое будущее. – И сколько же надо денег? – Тысяч пятьдесят, а то и больше. С учетом инфляции. Кабинет завертелся, как ярмарочная карусель. Дин закрыл глаза, чтобы не кружилась голова. – Пятьдесят тысяч за один-единственный перепих? За ребенка, который не факт что от меня? Нет уж, фигушки. – В таком случае мы предварительно остановимся на втором варианте. Ты признаешь, что у вас с мисс Крэддок была физическая близость, но отказываешься признавать, что ты – отец ребенка. Дин открыл глаза. Кабинет стоял на месте. – Ага. Давай так. И вообще, почему она только теперь про меня вспомнила, когда у меня денежки завелись? Небось, решила поживиться? Тед посмотрел на Левона: – Ну что? Есть еще соображения? Опасения? Во что это все выльется? Левон закурил. – Если бы у группы была репутация The Rolling Stones, то все сказали бы: «Ну, ничего удивительного». Если бы группу позиционировали как британскую Peter, Paul and Mary, то такой поворот ее убил бы. А с «Утопия-авеню»… Тут может выйти по-любому. Некоторые журналисты начнут говорить: «Лучше бы этот безответственный обманщик гнил в итальянской тюрьме». Поклонницы Эльф будут удивляться, как она терпит этого мартовского кота-спермомета. С другой стороны, Дина поддержат мужчины, мол, парень не промах, своего не упустит. В общем, одно другого не исключает. Зато о группе будут много писать. |