По мере того как Мейси восстанавливала их беседу — вспоминала, как Ноэль двигалась, рассказывая о чем-то, как ждала, когда Мейси сформулирует вопрос, — ей все более странным казалось, что старшую из детей, ту самую, что пыталась в весьма стесненных обстоятельствах управлять родовым гнездом Бассингтон-Хоупов, гораздо более мудрую и зрелую женщину, чем ее мать, ни разу не пригласили побеседовать с человеком, обнаружившим тело Ника, а сама она держалась подальше от галереи и даже отказалась от поездки в Лондон для прощания с братом. Пока старшая сестра предавалась воспоминаниям об одной из выставок, Джорджина, будучи под действием спиртного, привалилась к Мейси все на той же самой кушетке и шепнула: «Она даже в морг не пришла».
Нет, с Нолли все не так просто, не стоит сбрасывать ее со счетов, так же, впрочем, как и любого из Бассингтон-Хоупов, включая Джорджину. А есть ведь еще и Гарри. Что там сказал про него отец, разглядывая фото детей, сделанное летом 1914-го, и по очереди указывая пальцем на Ноэль, Джорджину, Николаса и Гарри, которому тогда было около двенадцати — лет на десять меньше, чем близнецам и почти вдвое меньше, чем Нолли? «А вот и наш замыкающий, Гарри. Всегда последний, всегда в конце».
Поглубже зарывшись под одеяло, Мейси про себя повторила последние слова, прежде чем ее свалил сон: «Всегда последний, всегда в конце».
Глава 8
Утренняя оттепель совместно с усилиями моторизованного фермера и его лошадей расчистила дорогу из Бассингтон-плейс часам к одиннадцати, и в полдень Мейси и Джорджина, напросившаяся к ней в машину, тронулись в обратный путь. Не спеша они добрались до Челстона. По дороге непринужденно болтали, хотя в моменты пауз Мейси ловила себя на том, что в присутствии Джорджины чувствует себя несколько неловко, словно возвращаясь в тот день, когда та впервые появилась на Фицрой-сквер. Тогда Мейси прогнала странное чувство, теперь, однако, оно усилилось, и избавиться от него оказалось не так-то просто. Наряду с уважением к смелости Джорджины и сочувствием к ее горю Мейси испытывала какое-то странное недовольство. И вдруг на въезде в Челстон в голову ей пришло верное слово — пришло так внезапно, что она чуть не выпалила его вслух. Сомнение. Ее доверие к Джорджине что-то подтачивало, хотя Мейси пока не могла определить до конца, в чем сомневается: в собственных способностях, в отношениях с клиенткой и всей ее семьей или в деле как таковом. Она пожалела, что нельзя прямо сейчас остаться в одиночестве, чтобы все обдумать и найти источник неприятных ощущений.
— Ну и домина у вас, Мейси! А я-то думала, у нас Бассингтон-плейс большой! А вы и молчали! — громко восклицала Джорджина.
— Мы едем не в главный дом. Отец живет в коттедже грума. — Мейси свернула влево, миновала Доуэр-Хаус, где проживал Морис Бланш, и подъехала к небольшому домику отца. — Я на минутку.
— Ну уж нет, я не останусь тут на таком морозе! Пойдемте, вы ведь познакомились с моей семьей, теперь моя очередь!
Джорджина распахнула пассажирскую дверь и почти бегом бросилась к дому, на ходу потирая озябшие руки.
Прежде чем Мейси успела сделать хоть шаг, из дома появился Фрэнки Доббс, который вышел встречать дочь, но вместо этого столкнулся нос к носу с Джорджиной Бассингтон-Хоуп. У Мейси вспыхнули щеки. Всего лишь в третий раз со дня смерти матери она привезла домой человека, которого могла бы представить как друга. В первый раз, во время войны, это был Саймон, потом, в прошлом году, Эндрю, а теперь…
— Папа, это… — Мейси хлопнула дверью машины.
— Джорджина Бассингтон-Хоуп. Страшно рада познакомиться, мистер Доббс.
Немного ошарашенный, Фрэнки, однако, быстро пришел в себя и поприветствовал гостью.
— Рад видеть, мисс. — Он широко улыбнулся Мейси и обнял ее, когда она потянулась, чтобы поцеловать его в щеку. — Заходите скорее, сегодня холодно.
Войдя в комнату, Фрэнки подвинул к камину еще одно кресло.
— Что ж ты не сказала, что будешь с подругой? Купил бы к чаю чего-нибудь вкусненького.
— Мы и сами не знали, что будем вдвоем. Нас засыпало снегом, а то бы я уехала еще вчера.
— Я поставлю чайник.
— Не нужно, мы ненадолго. Я только…
— Ерунда! — Джорджина скинула пальто и шарф, повесила их на ручку кресла и встала спиной к камину. — Чашка чаю — то, что нужно перед долгой дорогой. Помочь?
Мейси снова покраснела, возмущенная бесцеремонностью Джорджины — сперва чуть ли не ворвалась в дом, теперь творит здесь что хочет.
— Спасибо, я сама.
Пока Мейси хлопотала на кухне, из комнаты доносился смех, который раздражал ее до такой степени, что она буквально швыряла на поднос чашки и блюдца, не заботясь о том, что они могут разбиться. Разумеется, она понимала, что ведет себя по-детски, и со стороны ее поведение могло показаться негостеприимным, но когда Мейси слышала, как Джорджина расспрашивает отца то об одном, то о другом, как этот обычно немногословный человек захвачен беседой, ей хотелось ворваться в комнату и прервать их. «Почему я так разозлилась?» Неужто она ревнует отца к Джорджине, к ее яркой, необычной семье, к легкости, с которой та прикинулась желанной гостьей?.. Сняв с плиты тяжелый чайник, Мейси залила кипятком заварку и, отшатнувшись от струи пара, поняла, что хочет защитить отца, хочет прекратить разговор, пока он не коснулся подробностей их личной жизни. Она накрыла заварочный чайник крышкой и помедлила. «Я ей не доверяю». Да, именно. Вот он, источник всех сомнений.
Позволив себе расслабиться в Бассингтон-плейс, Мейси дала Джорджине возможность использовать их знакомство, перейти границы, представиться отцу близкой подругой дочери — чего на самом деле не было, да и быть не могло.
Мейси взяла поднос и, пригнувшись, чтобы не удариться о низкую притолоку, вернулась в гостиную, полная решимости взять ситуацию в свои руки.
Настоять на отъезде ей удалось только через полчаса, упирая на то, что на дорогах в такую погоду очень непросто. Фрэнки накинул тяжелую шерстяную куртку и вышел их проводить. Доехав до поворота, она по привычке посмотрела влево, прежде чем свернуть направо, и увидела леди Роуэн, выгуливавшую по заснеженной лужайке трех собачек на поводках. Та помахала Мейси тросточкой.
— Кто это? — спросила Джорджина.
— Леди Роуэн Комптон. Пожалуйста, посидите тут, Джорджина, я только поздороваюсь.
Джорджина открыла было рот, но Мейси уже выскочила из машины, захлопнула за собой дверь и почти бегом бросилась к бывшей хозяйке.
— Как я рада тебя видеть, Мейси! Почему же ты не сказала, что заедешь в Челстон? Тебя так давно не было! Посидели бы, поболтали о том о сем.
— Я буквально на бегу, леди Роуэн! Заехала за вещами. Пришлось заночевать у знакомых — дороги засыпало снегом, поэтому я не добралась до отца вчера вечером. А сейчас тороплюсь в Лондон.
Леди Роуэн кинула взгляд в сторону автомобиля.
— Там, в машине, твой друг, доктор?
