Онлайн книга «Проклятие лилий»
Я шел вперед, а призрак отца висел прямо перед носом. — И что? — спросил одними губами. — Плюнула бы в лицо, — радостно заключил Илверт. — Бранда не прощает побежденных. Не веришь, спроси у ее любовничка, Эрвинга Аттеуса. Попал в плен — из сердца вон. Я поднял голову, замер на миг, но тут же получил тычок в спину. Надо идти. — Да, твоя мамаша никогда не вела образ жизни приличных принцесс, — продолжал зубоскалить отец. — Я до сих пор хочу понять, знал ли Осмонд, что его сестра не блюла себя до свадьбы? И если знал, зачем отправил ко мне? Чтобы унизить? Или надеялся, что удивит меня в постели? Так не удивила, представь себе. — Прекрати, — процедил сквозь зубы. — Ты с кем разговариваешь, некромант? В войске Изельгарда никто не называл меня по имени. — Сам с собой, — ответил я. — Не свихнись раньше, чем доберемся до Самарина. Полюбуешься на свою столицу под флагами Изельгарда. — Обойдусь. Но кто будет меня спрашивать? А призрак снова подлетел ближе. — Я даже подумывал, что она беременна не от меня, — продолжил он. — Но нет, ошибся. А ведь Бранда должна была стать женой Аттеуса. И так было бы лучше. Пусть бы она ему проела плешь. И все бы остались живы. Но что сделано, то сделано. «Айк говорил, ты любил другую», — ответил я мысленно. — Любил. — Илверт пожал плечами и на миг стал серьезным. — Илмара была моим миром. Но когда власть сражается с любовью, всегда побеждает власть, сынок. А любовью приходится жертвовать. Может, и к лучшему, что Илмара погибла. Она бы никогда не была счастлива со мной. «Да, потому что ты дрянь». — Но-но! Как ты разговариваешь с отцом? Молокосос. Посмотрим, как твоя Тиана станет бороться за тебя. И даже если хоть на миг допустить, что вы будете вместе, Аттеус лучше пустит себе пулю в лоб, чем даст благословение на брак моего сына с его дочерью, пусть и приемной. «Повторюсь: потому что ты дрянь». — Я сражался за свою страну и победил. А победителей, как говорят мудрые люди, не судят. Как никто не судил Аттеуса, вернувшегося с войском за своей любовницей Амелиндой. О, как была разочарована Бранда! Я тогда только умер, но даже на миг обрел счастье. Она-то надеялась, что полковник женится на ней. А он произнес прочувствованную речь о том, как любит другую. Поэтому не тешь себя надеждами, глупый мальчик. Девчонка тебе не достанется, даже если выберешься из плена. А выберешься ли ты? Может, надумал вернуть мне тело? «Нет». — Упрямый, как твоя мать. Весь в нее. «А она говорит, что в тебя». — Она слишком много болтает. Я постарался не слушать его, и призрак, еще позубоскалив, замолчал. А вскоре деревья расступились и впереди показались распахнутые ворота Самарина. Рассвет едва разгорался, но, когда мы вошли в город, оказалось, что на улицах полно людей. Все они смотрели на меня, а я чувствовал, как камень опускается на плечи. Я подвел их, не оправдал доверия, не смог. Как же больно! Хотелось опустить голову, но я себе не позволил. Так и шел до самого дворца: с бездной в душе и покоем на лице. Ворота дворца тоже были распахнуты. Меня провели по коридорам, которые успели стать знакомыми снова, в тронный зал. Я, конечно, слышал, что приедет Осмонд, но не ожидал увидеть его прямо теперь. Король Изельгарда сидел на моем троне и смотрел как на грязь, прилипшую к подошве. — А, вот и дорогой племянничек пожаловал, — угрюмо сказал он, а солдаты, которыми было забито помещение, уставились на меня. — Здравствуйте, ваше величество, — ответил я. — Здравствуй, здравствуй. Ну как, удалось тебе победить, дерзкий мальчишка? — Нет, — признал я. — И кто в этом виноват? — Я сам. Хотелось плюнуть ему в лицо, но я старался сдержаться. Сейчас от этого человека зависит жизнь, и не только моя, но и моих солдат, и даже мамы и Ника. — Что ж, Изельгард снова победил, — сказал король, и комната наполнилась приветственными криками. — Конечно, это не было бы возможно без преданных людей и верных солдат. Главнокомандующий Рансер. Смутно знакомый мужчина сделал шаг вперед. — За верность Изельгарду жалую вам замок Лиссор с прилегающими землями. — Благодарю, ваше величество. — Полковник Хейтан, за верность Изельгарду жалую… Жалую… жалую… Сменялись только имена и награды. Ко- му-то титул, кому-то поместье. А что мог дать своим людям я? Ничего. Даже удержать престол не сумел. — Полковник Аттеус. Я поднял голову и взглянул на дядю Эрвинга. Он вряд ли был счастлив здесь находиться. Это явственно читалось на его лице. А за его спиной… Сердце пропустило удар. Тиана была здесь, в черном мундире Изельгарда. Она неотрывно смотрела на меня. Зачем? Зачем она пришла? — Ваше величество, — тем временем поклонился дядя Эрвинг. — Полковник, признаюсь, для меня большая честь, что вы решили снова вступить в бой и в который раз доказали свою смелость и несокрушимость, приняли командование после гибели одного из командиров и сохранили жизни солдатам. Но в этой войне особо отличились ваши дети. Эдгар, Тиана, вы хорошо послужили Изельгарду. Эдгар, ваша магия помогла пленить некроманта. А сведения, которые вы бесстрашно передавали, Тиана, приблизили миг победы Изельгарда. В эту минуту я умер. Внутри все оборвалось, и то доброе, за что я держался, покрылось тьмой. Тиана шпионила во дворце? Передавала сведения Изельгарду? Она лгала мне. С первого и до последнего слова лгала. Я не понимал, почему она смотрит на Осмонда так удивленно. Не ожидала, что он раскроет ее секрет? Изнутри поднималась лавина боли. За что? Почему? Я бы понял все, но это? А Осмонд дарил Аттеусам земли рядом с их замком и предлагал Тиане остаться в его регулярной армии. Я не слышал ее ответа. В ушах звенело. — Думаю, ты получил ответ на свой вопрос, а? — подмигнул призрак отца. — Хороша девица? Наивный мальчишка, развесил уши. Кому ты нужен? Ты, ничтожество. Я молчал. Ничего больше не осталось. — Завтра мы решим судьбу некроманта, — сказал Осмонд. — Думаю, за его преступления расплатой станет смерть. Вот и хорошо. Я давно живу среди призраков. И наконец присоединюсь к ним. Жаль только маму, ей будет больно. Но у нее есть Мелоди и Джанет, с ней Ник. Она справится, а меня больше нет. — Увести. Меня протащили по ступенькам туда, откуда я совсем недавно выпустил пленных: в подземную тюрьму. Зашвырнули в каменный мешок, лязгнул замок. Наконец-то тишина. Веревки никуда не делись, и я уже не чувствовал рук, но хотя бы смог свернуться на полу и закрыть глаза. Смерть? Такая малость. Спасибо за великодушие, дядюшка. Скорее бы. |