Книга Ловец видений, страница 6 – Сергей Лукьяненко

Обязательно есть одно доминирующее над местностью здание – церковь, минарет, водонапорная башня или пожарная вышка, ратуша с башенкой и часами. Иногда где-то вдали проезжают редкие машины, хотя чаще, позвякивая, катится по блестящим на солнце рельсам трамвай.

Ну и море, конечно же. Местами темно-зеленое, местами – разбеленно-голубое, но обычно ярко-синее, лазурное – как рисуют дети. Пологие мягкие волны, бликующие на солнце, полоска песка с редкими купальщиками, несколько парусов на горизонте… Часто Сноходец осознает себя, когда ему удается дойти до моря и коснуться воды. Этот миг понимания ярок и врезается в память навечно. Теплая вода вдруг обжигает кожу – не то ледяным холодом, не то опаляющим жаром. Внезапно просыпаются обоняние и вкус – на губах оседает соль, в ноздри бьет запах йода, рыбы, водорослей.

И почему-то никому не бывает страшно. Только восторг, до этого тихо прятавшийся где-то в груди, рядом с сердцем, вырывается наружу. Хочется кричать. Хочется бежать, прыгать, плавать – тем более, что Сноходец внезапно осознает свое тело свежим, новеньким, «с иголочки», как у тренированного молодого спортсмена.

А потом, рано или поздно, встречается кто-то – Сноходец, Снотворец, иногда – тварь или особо инструктированный рельеф с повадками ментора и проводника. И человек понимает, что приобрел еще один мир и еще одну жизнь. Как правило – куда интереснее, чем настоящая.

Сейчас Григ не собирался спускаться к морю. Ему хотелось домой – хотелось все сильнее и сильнее, и означать это могло лишь одно – пора просыпаться. Время в Стране Сновидений не менее пластично, чем пространство – в один сон может вместиться долгое, увлекательное приключение… ну, или не менее долгое, скучное, ленивое ничегонеделанье. Но в любом случае пробуждение неотвратимо.

В родном квартале Григ был куда более раскрепощен, чем в чужих. Уже через несколько шагов он обнаружил, что одет не в бежевый льняной костюм, пусть и летнего, но почти официального вида, а в темно-синие бермуды и пеструю гавайскую рубашку. На голове откуда-то взялась ярко-алая бандана. На ногах вместо мягких кожаных туфель оказались сандалии. А еще Григ помолодел лет до двадцати.

Хотелось бы, конечно, думать, что все это – плод его воли, что он меняет реальность вокруг, как настоящий Снотворец, и создает новые сущности. Но на самом деле это был не прогресс, а именно что регресс – он менял себя и реальность вокруг неосознанно, как обычный простец.

Вот и пространство, повинуясь его желанию, начало сжиматься. Только что Григ спускался с холма по горячей асфальтированной дороге, а вот уже под ногами вымощенная камнем мостовая, над головой – раскидистые пинии, а впереди – утопающие в зелени виллы. Справа стоял его дом, слева – дом другого Сноходца. Все остальные соседи были рельефом.

Впрочем, Клиф – его сосед-Сноходец, настолько отличался от прочих знакомых, что вполне удовлетворял нечастую тягу Грига пообщаться с живыми людьми. Во-первых, он был старым. Мало кто из Сноходцев, даже попавших в Страну Сновидений на исходе лет, выбирает себе пожилой возраст. Но Клиф был старым, носил простые клетчатые рубашки и затертые джинсы, много возился в саду, курил трубку, рассказывал развеселые журналистские байки, из которых, однако, нельзя было понять, где и кем он работал, и порой описывал события достаточно давние с убежденностью очевидца. Во-вторых, он жил с женой, Агнес, тоже Сноходцем – случай небывало редкий. Худая, дочерна загорелая старушка вела хозяйство – что требует усилий даже в Снах, замечательно готовила и никогда не упускала случая позаботиться о молодом соседе, словно добрая бабушка, – то приносила кастрюлю вкусного рыбного супа, то наводила порядок в саду или в доме. В-третьих, ни Клиф, ни Агнес никогда на памяти Грига не покидали Квартал Летнего Моря и совершенно не интересовались ничем, происходящим вовне. В какой-то момент Григ даже начал подозревать, что и Клиф, и Агнес – это рельеф потрясающе убедительной достоверности. Но как-то пожилые супруги закатили безобразную ссору, с битьем тарелок, шумными взаимными упреками и не менее шумным примирением (незадолго до ссоры из виллы старого журналиста пулей вылетела девушка-молочница, поправляя криво надетую блузку и подтягивая короткую юбчонку). Для рельефа, пусть даже очень качественного, это было чересчур. Да и познания Клифа о Сноходцах и Стране Сновидений оказались слишком велики. Рельеф, даже столь совершенный, как недавний гидрант, не способен делать выводы – он лишь транслирует информацию, осознать же разницу между окружающими не способен абсолютно. Ну а Клиф был кладезем историй о Сноходцах, Снотворцах и простецах, и, выслушивая рассказы Грига, несколько раз делал из них столь неожиданные и верные умозаключения, что все сомнения начинающего Сноходца рассеялись.

Когда Григ подходил к воротам своего сада (за ними утопала в буйной зелени его вилла – белое с терракотой, флюгер на крыше и увитое диким виноградом патио), Клиф сидел в своем саду, в излюбленном кресле-качалке. На столике перед ним стоял запотевший кувшин (наверняка с сухим грушевым сидром) и полупустой бокал. Увидев Грига, Клиф приветливо помахал рукой. Григ секунду поколебался, но не ответить на приглашение было бы некрасиво. Он вошел в сад соседа (калитка приветливо распахнулась перед ним) и сел в невесть откуда взявшееся кресло.

– Угощайся, – предложил Клиф. Сидр, особенно грушевый, он ставил выше всех прочих напитков, лишь иногда изменяя ему с полной противоположностью – вонючим кукурузным виски.

Григ взял со стола чистый бокал (ну да, его только что не было, но на своей территории – все немножко Снотворцы) и налил сидра. В меру прохладный, хоть кувшин и стоит на столе, вероятно, с утра. Довольно крепкий, что понимаешь не сразу. Вкусный.

– Спасибо, Клиф.

– Далеко гулял? – спросил Клиф, раскуривая трубку. Григу ни разу не удавалось застать старика с уже дымящейся трубкой – он всегда закуривал при его появлении.

– По Окраине, – признался Григ. Соседа он считал человеком надежным и лишнего не болтающим. У него было уже немало случаев в этом убедиться.

– Многие Сноходцы туда даже не заходят, – заметил Клиф.

– Да там скучно… – пробормотал Григ. – Хотя некоторые там живут.

– Например? – спросил Клиф.

Григ поколебался, глядя на кувшин с сидром, в котором играли блики солнца.

– К примеру, Креч.

– Черный голем?

– Скорее, тролль.

Клиф подумал немного и кивнул:

– Согласен. Тролль – он сам по себе. Голем – это что-то сделанное. Симулякр.

– Тварь, – кивнул Григ.

– Не люблю я это слово, – поморщился Клиф. – Есть в нем что-то обидное. Симулякр – он и есть симулякр.

Григ спорить не стал, хотя и предпочитал звать все, сотворенное Снотворцами, коротким и емким словом «тварь».

– И что ты с Кречем не поделил? – небрежно спросил Клиф.

Григ опять заколебался, но, сказав «а», глупо было утаивать следующую букву.

– Ты же знаешь, кем я работаю?