Онлайн книга «Сами мы не местные»
— Ладно, пусть будет примерно в полдень по земному времени. Так, дальше. Азамат Байч-Харах, известный наёмник и участник двух джингошских кампаний… — Трёх. — Что? — Трёх джингошских кампаний. — Их всего две было… — Третья только что кончилась. — М-мать, Лизка, да что у вас там? Почему у нас никто ничего не знает про третью кампанию? — Потому что она имела место на Муданге и в его космическом пространстве. — Но у тебя-то всё хорошо? — Да. Вот, видишь, мужа повысили. — Опупеть. Ладно, дальше. Был назначен Императором? — Нет, избран. Народным собранием. И одобрен Советом Старейшин. И не забудь упомянуть, что кампания завершилась успешно для Муданга: мы отвоевали независимость от Джингошской Империи. По прикидкам трое погибших и с полсотни раненых. Ещё вопросы есть? Сашка некоторое время молча обалдевает. — Трое? С полсотни? Этот твой Азамат, он чё, мёртвых поднимать умеет? — Вряд ли ЗС оценит, если ты так напишешь, но можешь рискнуть, — усмехаюсь я. — Кстати о мёртвых. Ты в курсе про Кирилла? — Не-ет, а что? — Он жив. — Лизка… Это я попал в фильм про зомби или у тебя бред? — Ты скоро сможешь с ним встретиться, — весело продолжаю я. — Он оказался джингошским шпионом, инсценировал свою смерть и чуть нас всех не пригрохал вчера. — Гонишь, — отвечает Сашка тоном «ну, дальше что было?!» — Мы с ним пообщались… На нём это сказалось необратимо. Он будет, скорее всего, пытаться меня обвинить в членовредительстве, но у него немного крыша поехала от стыда за своё поведение… Сашка, как всегда, мгновенно схватывает мои намёки. — Да ты врач по призванию и мухи не обидишь, наверняка свои же джингоши ему и… членонавредили. Тем более, ты теперь императрица, у тебя неприкосновенность. Погоди-ка… — он снова стучит по клавишам. — Я видел сегодня в сетке приказов что-то про захваченного шпиона… ага, вот, было велено выслать экипаж на перехват шпиона у муданжцев. Так это он, значит? С ума сойти. Ну ты в порядке или в шоке? — Что-то среднее, тут просто куча событий, да ещё работы было море. Главное, что семью этот засранец мне не разрушил, а остальное образуется. — Ну и слава богу, — вздыхает Сашка. Я хихикаю. — Маме-то что сказать? — Я ей сама позвоню. — А, ну ладно, тогда я побегу начальству новости доложу. — Погоди, ты как меня отрекомендуешь? — Ну как, так и скажу, моя сестра, императрица Муданга, чё? — Вот не надо. Ты насчёт сестры помолчи пока, а то с этой историей с заложниками, да и с этим Кириллом… Пусть сначала подтвердят неприкосновенность, а потом уж представлюсь. Да и насчёт императрицы я не уверена… — То есть как? — А так. Это Муданг, детка. Скажи лучше «жена Императора». И учти, что по правилам перевода с муданжского на всеобщий слово «император» должно писаться с большой буквы, этому нас ещё на курсах учили! — Хорошо-хорошо! — быстро соглашается Сашка и бежит подлизываться к начальству. Я звоню маме. — Лизка, я тут в саду, по локоть в грязи, чего тебе опять срочно прислать надо?! — родительница явно не в духе. — Ничего, — говорю. — Просто звоню сказать, что Азамата выбрали Императором. Мне уже надоела эта фраза, но переделать никак не получается. — Ого, — спокойно говорит мама и задумывается. — Так это вы теперь ваще не приедете, похоже. Вот вечно этих мужиков куда-то тянет на подвиги… Нет бы о семье подумать! Я ржу, пока мама перечисляет недостатки мужского пола. Наконец мне надоедает это слушать. — Он ненарочно, — говорю. — И пока не сообщай бабушке, а то она будет мне названивать и требовать, чтобы я тут немедленно открывала школы и университеты и переводила письменность на латиницу, знаю я её. — Да она и так уже мне все уши прожужжала, чтобы я на тебя повлияла, чтобы ты организовала на Муданг этнографические экспедиции, пока они не весь свой фольклор порастеряли. Ты ей там запиши хоть былины какие-нибудь, а то ведь не отстанет… Я клятвенно обещаю выслать подборку местного фольклора и возвращаюсь в реальность. Стоящий неподалёку народ смотрит на меня озадаченно, я же говорю на родном языке уже не знаю сколько времени. Ладно, надо ещё позвонить Арону, а потом можно будет расслабиться. — Хотон-хон! — радостно восклицает Арон, едва взяв трубку. — Чё? — моргаю я. — Ну как же, вы теперь Хотон-хон! А Азамат — Ахмад-хон! — А-а, так ты уже знаешь? — Конечно! Алтонгирел мне сразу после церемонии написал, а сейчас уже вся сеть завалена снимками, человек пять успели вас пощёлкать! — В смысле — успели? — снова не понимаю я. — Ну как же, теперь-то нельзя, вы же теперь не просто так люди. — То есть как, мне теперь Азамата фоткать нельзя? Арон задумывается. — Ну, вам-то, может, и можно. Но простым людям точно нельзя. Вы об этом лучше Старейшин спросите. — Ладно, — говорю. — У тебя-то как дела? Как там мои печальные? — Да у нас тут всё хорошо. Задира без вас справилась, я ей даже помог немного, хотя я в этом, как говорится, уха от копыта не отличаю. Вот с отцом плохо, Хотон-хон, — добавляет Арон, резко погрустнев. — Он ведь тоже воевал, и его ранили. Я сейчас к нему собирался лететь, прощаться. — Погоди-погоди… Когда он успел повоевать-то? На планете военные действия шли дней пять, да он и живёт ведь в совсем другом месте… — Так джингоши вызнали, кому вы родственница, — уныло сообщает Арон. — Меня и мать не нашли, а на отца напали. Им-то плевать, отрёкся он там или как. Отряд, правда, послали небольшой, да всех их и перерезали, отец ведь, хоть и не Старейшина, но очень уважаемый человек, за него любой… — А ты-то откуда об этом знаешь? — Да мне сосед его птичку прислал, вот и унгуц за мной отправил, он меня знает, я ведь к отцу езжу иногда, особенно… — А какие у него травмы? — Да почём же мне знать, Хотон-хон? Из-за угла Дома Старейшин раздаётся скандирование чего-то вроде «пей до дна!» — из-за этого я почти перестаю слышать Арона. — А где он живёт точно, можешь координаты прислать? Сейчас, прямо сейчас? — ору я в трубку. Не знаю уж, что он там ответил, но через минуту приходит сообщение с координатами для навигации на унгуце. В этот же момент из-за угла появляется Азамат. Шапку свою он держит в руках, бережно, как кошку, сам осоловелый, но счастливый, вблизи попахивает хримгой. |