Книга Не будите спящих красавиц, страница 50 – Таиска Кирова

— Ой, я тоже люблю рыбачить, — я восторженно захлопала в ладоши, — возьмите и меня с собой.

Макакий смутился, к такому жизнь его не готовила.

— Изольда, деточка, — в устах директора обращение прозвучало нелепо. Называть деточкой девицу, превосходящую тебя по габаритам, мне казалось немного неуместным, — я привезу вам самую большую рыбу, какую смогу поймать. Вот такую.

Он уточнил, разведя руки в стороны. К несчастью, Макакий случайно задел мою внушительную грудь. Да, я понимаю, он не хотел и не планировал. Но у меня, как и у любой порядочной девушки, реакция случилась быстрее мыслительных процессов. Чисто на автомате я влепила обидчику оплеуху, от которой его отбросило в сторону. Ну, не рассчитала, что в данный момент эксплуатирую оболочку стажера. А у него силушки на десяток Макакиев хватит. Подобного эффекта в собственном теле я могла бы добиться, если бы взяла в руки гипотетическое весло.

Акакий Афанасьевич свалился со стула и потерял сознание. Сотрудники магазина бросились его поднимать, кто–то брызгал в лицо коньяком, кто–то хлопал по щекам. Пара (качок и блондинка) откровенно тискались под лирическую мелодию. Даже любопытная Изольда выкарабкалась из недр необъятной груди и прыгнула мне на плечо, где привычно замерла в неподвижности.

Карманник из электрички внимательно посмотрел на меня и прищурился. В его глазах мелькнула легкая степень узнавания. Но он все еще не был уверен до конца. Я поняла, что скоро моя личность будет раскрыта.

Тем временем Макакий пришел в себя. Он обвел томным взглядом склонившихся к нему людей и спросил:

— Что это было? Кто–то подослал киллера?

Волосы у него растрепались и больше не прятали лысинку от любопытных глаз, а на щеке пламенел отпечаток пятерни стажера.

— Лежите, не вставайте пока, — посоветовал усатый, — Изольда, зачем вы его ударили?

Он посмотрел на меня с укором.

— Ква, — ответила Изольда.

Это дало мне толчок для полета фантазии:

— У него на щеке сидел комар, а лягушке пора кушать. Вот я и ловила комара.

— Скажите, дорогая, вы когда последний раз были у психиатра? — пожилая начесанная дама подозрительно покосилась на меня. — Вы же его чуть не убили ненароком.

Я обиделась. Нет, серьезно, кто дал ей право ставить диагноз незнакомому человеку?

— Как вы догадались, что я состою на учете? — я увидела испуг в ее взгляде и усмехнулась про себя. Нечего было умничать.

— Не шевелитесь, — я решила дожать обидчицу, — на вас только что сел комар.

Естественно, она предпочла исчезнуть в неизвестном направлении.

Но рано я радовалась. На горизонте нарисовался новый противник.

— А мы раньше нигде не встречались? — не ожидала, что гармонист осмелится озвучить свои подозрения. — Чем ты по жизни занимаешься?

— Я развожу лягушек, — важно ответила я, — неужели не понятно? Для экспорта во Францию. Наверное, вы были на моей ферме, чтобы купить лягушачьи лапки.

— Точно, нет, — он протестующее скрестил руки, — Я, видимо, обознался.

Музыка закончилась, и блондинка вернулась к столу, раскрасневшаяся и слегка помятая. Макакий к тому времени при помощи усатого принял исходное положение, а заодно и на грудь для поправки пошатнувшегося здоровья. Немного посомневался и отодвинулся от меня подальше, здраво рассудив, что пребывать в обществе вороватых друзей гораздо безопасней. Ну и ладно, я не против.

— А давайте, споем, — предложила мятая, поправляя белые локоны, — мы специально место с караоке выбирали.

Ну вот. А так все славно начиналось. Лучше бы закуски больше заказали. Но, сотрудники продовольственного гипермаркета, видимо, считали, что не хлебом единым.

— Изольда, вам предоставляется честь спеть первой, — блондинка протянула мне микрофон и пульт. — Выбирайте песню.

— Я слышала, что у них сегодня в клубе выступает приглашенная звезда, — мне вдруг вспомнилась Дуся. — Давайте, лучше ее послушаем.

— Я думаю, что у тебя получится не хуже, — качок решил, что я набиваю цену, — с такими–то сись… данными.

Что с него взять, он же не знает, что эти данные даны мне Алексеем. А где тот их раздобыл, ума не приложу, может, в магазине спорттоваров.

— Песню, песню, — все дружно захлопали в ладоши. Совсем, как школьники в лесу у лешего. Жалко, что его с нами нет. Я бы у него топорик одолжила, а то чем отбиваться буду от музыкальных критиков.

Народ не умолкал и требовал зрелищ. Я пожала плечами, что ж, вы сами напросились, и вышла на свободное пространство комнаты, как на импровизированную сцену. Оставалось только выбрать композицию и порадоваться, что на столе нет гнилых помидоров и просроченных яиц.

Я открыла меню на экране. Если судить по богатырскому коню, то остановиться следовало на русских народных вариациях.

— О, черный ворон! Давай, ее, — воскликнул карманник–гармонист.

Почему бы и нет. Все равно, позора не избежать. Я нажала на кнопку и взяла микрофон в руку. Тяжелый такой. Не весло, конечно, но хоть что–то.

— Черный во–о–рон, черный во–о–рон, — я постаралась выжать из Мурзикова горла максимум.

Их хватило всего на один куплет. Карманник сидел с открытым ртом. То–то же, вот как надо петь. За такое исполнение щедрая награда обеспечена на сто процентов. Из минусов — не всегда будут деньги давать. Как сейчас. В меня полетели шкурки от бананов и яблочные огрызки. Кто–то даже кинул пустую бутылку, хорошо, что мимо. И плохо, что я не видела, кто именно. Тянула ноту в этот момент и закрыла глаза.

— Хватит! Перестань! — заорал, перекрывая шум, травмированный директор. И если оплеуху он смог пережить, то мое пение грозило добить его окончательно.

— Любой каприз за ваши деньги, — продекламировала я в микрофон и пошла назад на место.

Только не учла, что пол покрывают банановые шкурки, как противопехотные мины. Ранее, перед клубом, мне удалось сохранить лицо, но добавленный бонус не оставил никаких шансов. Я упала. Двухметровое тело спланировало на пол, повинуясь силе тяжести. И если бы не грудь, привязанная заботливыми руками Алексея, то грохот получился тот еще. А так, отделалась легким испугом. Бюст спружинил, как подушка безопасности, не дав окончательно уткнуться в пол.

Кое–как я поднялась на ноги. Гости шокировано смотрели на меня. Макакий в ужасе закрылся руками. А качок вытащил пистолет и взял наизготовку. Странно, что так их всех напугало? И где Изольда?

Тревога о судьбе зеленухи затмила все остальные проблемы. В последний раз она сидела на плече, но, когда я запела, спряталась за пазуху. Опустив глаза, я увидела, что мои великолепные груди разъехались в разные стороны и сместились ближе к талии. Теперь они не закрывали обзор под ногами, где валялось что–то черное и лохматое.