Онлайн книга «Стокгольмское дело»
|
Она встала и пошла к выходу… Симпатичная финка отодвинула штатив с лампой, и бело-голубой ангел исчез из поля зрения. – Прополощите рот, – сказала она с улыбкой. Она все делала с улыбкой. Если бы ей сказали: «выдерите этому типу все зубы, все до одного», она, скорее всего, умерла бы от смеха. Тедди встал. Он точно не знал, сколько продолжалась процедура замены имплантата. Пластмассовый стаканчик стоял в похожей на фонтан фарфоровой чаше, чаша тоже на штативе. Куча аппаратуры, и вся она интегрирована в продвинутое пыточное орудие двадцать первого века. Он прополоскал рот и сплюнул, стаканчик автоматически наполнился. Словно предлагая продолжить полоскание. Тедди провел языком по новому имплантату. – Ну что, прокатимся на новой тачке? – спросил Деян. – Нет, – отказался Тедди. – Но ты молодец, что сменил. Твоя «тесла» бросалась в глаза почище «ламборгини». Деян заржал. Кадык задергался, как шарик в пинболле. – Ты сидишь в полной жопе, приятель. Ты уверен, что не хочешь сделать «Cтокгольм delete»? Пальма, Марбелья, Белград… – Надо закончить это дело. – Но проводить-то меня до машины ты можешь? – О’кей. Провожу. Они прошли мимо анимированной рекламы: стрельба, погоня, вытаращенные глаза крупным планом, потом текст: «Расслабьтесь, мы предлагаем лучшие криминальные серии». Очевидно, это возможно: расслабиться и предаваться медитации, глядя, как народ мочит друг друга. Они подошли к новой машине Деяна – «порше панорамера II», и навстречу им шагнул не кто иной, как Кум. Мазер. Кум. Бывший босс. До того как Тедди угодил в тюрягу, – миф Стокгольма, неуловимый, как привидение, легенда гангстерского мира. Девять жизней, как у кошки, – это не про него. Двузначное, и притом постоянно пополняемое число жизней. Человек, заработавший на сигаретах, коле, сомнительном спирте и прачечных больше, чем кто-либо до него. А возможно, и после. Несколько лет назад Кум объявил, что завязал. Только легальный бизнес. Они пожали руки. Без традиционных объятий. – Мне позвонил Деян, – сказал Кум. – Как твой зуб? – Надеюсь на лучшее. – За зубами надо следить… встречаешь какого-нибудь чудака, первое, что он видит, – твои зубы. – Первый год в отсидке зубы не лечат. Для этого нужна увольнительная. – Так вот жизнь поворачивается. А имплантат-то не болел? В первый год? – физиономия непроницаемая. – Вроде нет. Уже не помню. – Теперь тоже не малина – приходится занимать у Деяна… Тедди никак не мог сообразить, куда клонит Кум. Шутит, что ли, – интонация притворно меланхолическая, вот-вот скажет «жизнь – крона, судьба – ворона» или что-то в этом роде. И что с его лицом? Ни единой морщинки: словно кто-то положил ему ладони на уши и сдвинул кожу назад. Скорее всего, побывал у пластических хирургов. – С Деяном я расплачусь, – на всякий случай сказал Тедди. Хотя какое Куму дело? Его отношение к Куму было, мягко говоря, двойственным. Восемь лет тюрьмы – это и его вина. Кума. Кум покачал головой. Та же амимичная физиономия. – Тебе не надо ничего платить. Ни эре. Позволь напомнить, что это я навязал тебе работу с киднеппингом, хоть и сам не знал, что за поганцы ее заказали. Я твой должник. И еще вот что… – Кум сделал театральную паузу и торжественно произнес: – Я, может, и завязал, но мужиком быть не перестал. Ты ведь знаешь, что такое лояльность? – Думаю, да. – Когда тебя взяли, допрашивали вдоль и поперек. И ты не сказал свиньям ни слова. Это и есть лояльность, Тедди. Самый главный жизненный принцип. Для меня, во всяком случае. И ты показал, что значит истинная лояльность. Так что если у нас с тобой и были проблемы, теперь я на твоей стороне. Я тебе помогу. Тедди стало легче на душе. Одиночество, страх, напряжение – все это, конечно, никуда не делось. Но он уже не один. Он ни секунды не сомневался: Кум и в самом деле хочет ему помочь. Но… хотеть одно, помочь – другое. Шведское государство считает, что он убийца. Его разыскивают, как убийцу. И что может сделать бывший крестный отец? – Ты должен в первую очередь понять, можно ли верить этой снютке. Нине Лей. Свиньи – всегда свиньи, но на сегодня это твой лучший шанс. Кум и Тедди стояли на мостике у смотровой вышки Катарины и наблюдали, что происходит внизу. Тедди позвонил Нине Лей и предложил встретиться. – Вам известно, что вы в розыске? – спросила она холодно. – А как вы думаете? Конечно, известно. Но добровольной явки не ждите. Я не убивал Фредрика О. Юханссона. Но я знаю, что там произошло. И могу предположить, что вам это тоже интересно. – Рассказывайте. – Не думаю, чтобы это удачная идея – телефонные показания. – Хорошо… тогда без протокола, как мы делали с Эмили. Можем встретиться около управления полиции. Тедди чуть не засмеялся. – Ну, нет. Я дам эсмэску и назначу место. Но обещайте: только вы. Никого больше. – Обещаю. – Честное слово? – Честное слово. Как я вас узнаю? – Тоже напишу. Пешеходный мостик с вышки Катарины к Мусебаке – сорок метров над землей. У Тедди даже слегка закружилась голова, когда он посмотрел вниз на Слюссен. Вернее, на то, что осталось от Слюссена. Прямо под ними – несколько строительных площадок, каждая величиной с футбольное поле. В самом сердце города: подземные туннели и переходы обнажены. Похоже на огромные раны. Ярко-желтые краны и экскаваторы, временные переходы и ограждения нисколько не скрашивают впечатления чудовищной разрухи, словно импортированной из какой-нибудь бесконечно воюющей страны Ближнего Востока. Вырванные взрывами глыбы бетона с торчащей, болезненно искривленной ржавой арматурой. Серый щебень, рыжая, пересохшая земля, осколки гранита, какие-то колодцы, на дне которых черно поблескивает вода, словно море притаилось и готовится сожрать весь Слюссен, начиная с мягкого и влажного подбрюшья. Гигантский, десятилетиями обсуждавшийся проект: модернизация самой центральной транспортной развязки города. Пересадка сердца. Уже снесли и взорвали больше кубического километра скалы, пронизанной, как швейцарский сыр, тоннелями и переходами. Осталось построить. Наверное, уже лет десять газеты публиковали различные варианты, выносили на обсуждение, проводили конкурсы, требовали от жителей высказать свое мнение – какое мнение? Смешно… приводят подробные разъяснения, схемы. Знатокам они, возможно, кажутся элементарными. Но вообразить конечный результат ни один человек не в состоянии, в том числе и авторы проекта. |