Книга Сирота, страница 26 – Вера Чиркова

– Только двое? – не поверила Кора, – что-то маловато. Боюсь тебе еще не все известно. А дело простое. Сули использовала свой бесплатный заказ чтобы мы выдали ее замуж.

– За кого?

– За законного жениха, разумеется, – сваха ловко, как фокусник достала из необъятного кармана скрученный в трубочку договор и подала Азхарту.

Тот быстро пробежал по листку взглядом, хмыкнул и сунул документ в собственный карман.

– У тебя ведь есть копии?

– Конечно. Он может рвать и мять сколько угодно. У Миэль каллиграфический почерк и скорость опытного писца. Ну про внимательность ты уже знаешь.

– Хорошо, – задумчиво кивнул Ридзони и вдруг строго спросил подчиненных, – а где Сули?

– Не знаю… – ответили они растерянно и слегка не слаженно.

– И ни одна не солгала… – снова развеселился Азхарт, – молодцы. А куда отправился Петрис? Миэль?

– Домой, – уверенно сообщила девушка.

– Зачем?

– Он пообещал пять дней изображать Сули, – выручила ученицу сваха, – чтобы проверить на своей шкуре, как приятно целыми днями сидеть дома.

– Жестокая ты женщина, Кора, – деланно ужаснулся Азхарт, – надо же было придумать для коллеги такое страшное испытание! Но тогда я спокоен, больше трех дней он не продержится даже из чистого упрямства. А кто может знать, где сейчас Сули?

Последний вопрос он бросил резко, как боевой амулет, но и свахи и ученица дружно ответили:

– Не знаю!

– Очень хорошо, – непонятно за что похвалил их хозяин и кивнул Хлое, – ты можешь идти в свой кабинет. А тебя Кора, я прошу посидеть немного за секретаря. Только не впускай сюда никого.

Свахи ушли одна за другой и Ридзони сразу стал серьезен.

– У меня к тебе важный разговор… но сначала позвони курьеру, чтобы принес чаю.

– Я могу сама сделать…

– Нет. Не нужно. – остановил ее Азхарт, раскладывая по столику какие-то бумаги, и подвигая ближе письменный прибор, – пусть курьер увидит, что мы с тобой заняты важным делом…

– Вы думаете… – начала догадываться донья, – что он расскажет об этом шутникам?

А ты знаешь про шутников? – приподнял бровь хозяин и усмехнулся, – конечно расскажет. Все курьеры обожают разносить по кабинетам новости. Их за это привечают и угощают.

А когда шустрый курьер, обшарив взглядом до блеска вычищенный кабинет, поставил перед ними чайник и корзинку с булочками и выскользнул за дверь, Азхарт запер ее уже знакомым ученице амулетом.

Только щит в проеме теперь стоял не ледяной, а из плотного зеленого тумана.

– Никто не должен услышать того, что я хочу тебе сказать, – уведомил Ридзони насторожившуюся ученицу, – Даже Кора. Но сначала ответь на важный вопрос: желаешь ли ты остаться здесь, или хотела бы работать и жить в другом месте?

– Мне очень нравится в агентстве, – без раздумий ответила Миэль, и смущенно улыбнулась, – мне тут интересно. Хотя я понимаю, как безрассудно и даже опасно так скоропалительно принимать столь важные решения, но убеждена в своем желании. Еще никогда я не чувствовала себя такой нужной… полезной и счастливой.

– Несмотря на то, что едва не попала под удар мстительной Эсвильды?

– Но не все же такие сумасшедшие? И далеко не все могут доставать такие амулеты и посылать на смерть служанок.

– Ну а если бы твое финансовое положение вдруг изменилось? Появился богатый жених или наследство? – испытующе глядел Азхарт.

– Нет, – моментально ответила Миэль, но подумав, решилась объяснять поподробнее, – Вчера, когда Сули горько плакала, рассказывая, как ей обидно что жених не желает ее понимать, я вдруг поняла одну вещь. Мне тоже не хочется целыми днями сидеть дома, переходя из столовой в гостиную и завидуя героиням книжек. Я намерена жить иначе и делать то, что нравится мне. Разговаривать с интересными людьми, помогать им решать проблемы… Кора считает, что у меня получится.

– Так Сули плакала… – помрачнев, пробормотал Ридзони, – но почему она мне ничего не сказала?

– Так ведь она же его любит! – изумилась сиротка, и доверительно вздохнула, – и считает самым лучшим и благородным! Разумеется, она не стала бы вам на него жаловаться, ведь это же настоящее предательство! Хотя он хитрый деспот… но любовь зла.

– Ты неплохо разбираешься в мужчинах, – пряча усмешку, заметил Азхарт, – но давай вернемся к вопросу о твоих делах. Вот если бы я сейчас сказал, что тебе оставлено неплохое наследство, что бы ты выбрала? Все-таки работу с Корой или жизнь в своем доме? Куда ты сможешь забрать своих слуг, где можно спать до обеда и каждый день гулять по набережной.

– Это конечно, было бы очень заманчиво, – подумав, честно подняла на него взгляд Миэль, – особенно забрать Рушера с Заритой. Мне их не хватает. И пристань мне очень нравится, я даже решила остаться тут жить. Но ведь гулять мне через несколько дней надоест, потом наступит осень… а тут по-прежнему будут приходить клиентки, рассказывать свои истории, живые, не выдуманные… нет, я выберу работу. Да и неоткуда мне ждать состояния.

– Хорошо, вот договор, читай и подписывай, – Ридзони протянул девушке лист бумаги и подвинул чернильницу, – а потом расскажешь мне, почему ты считаешь, что тебе никто не может оставить наследство?

Миэль прочла простой и понятный договор, решительно подписала и протянула дону Азхарту.

– Мои родители были сиротами, – пожала она плечами, – а сиротам наследства никто не оставляет.

– А тебе никогда не приходило в голову, что даже у сирот бывают родители? – испытующе глядел на нее Ридзони, – бабушки и дедушки, обычно две пары, тетки, племянницы и прочие родичи. Никто не появляется как в сказке, из-под яблоньки.

– Приходило, – бледно усмехнулась Миэль, – но ни отца, ни матери к тому моменту уже не было. Я сначала хотела попытаться разузнать, но оказалось, что нанять сыщика очень дорого. Тем более мои родители приехали в Олхен откуда-то издалека, хотя мать как-то проговорилась, что в детстве жила в Мадморе. Но потом встретила отца и уехала на восток. Больше мне ничего не известно, а для розыска этого, как выяснилось, недостаточно.

– Маловато, – подтвердил Ридзони, вздохнул и грустно усмехнулся, – но я нашел, в память о твоем отце. И выяснил удивительную вещь, Ларк с женой прожили жизнь под чужим именем. Усыновил твоих родителей один добрый человек, жрец Виленсий ле Готди, проводивший для них ритуал объединения жизней. Он был третьим сыном барона ле Готди и по обычаю выучился на священника. А позже стал настоятелем монастыря на границе с гоблинскими владениями, и до сих пор там живет. Вот он и знает истинные имена твоих родителей, этой тайной они расплатились с ним за помощь. Но узнав о печальной судьбе Ларка и его жены, дон Виленсий отдал мне все документы и позволил распоряжаться ими по своему усмотрению, но во благо тебе. Желаешь ли ты узнать все прямо сейчас?