Онлайн книга «Краш-тест»
|
- Молчи! Как только накатила следующая схватка, он приказал: - Тужься! В дикой боли, которая действительно разрывала, я почти не почувствовала еще одну – слабую боль от разреза. Только как ручьем полилась кровь. - Еще тужься! Давай! Голова идет! Я словно очутилась в какой-то космической пустоте и темноте, в которой вспыхивали и гасли звезды. Откуда-то с другого конца вселенной еле-еле доносился голос Максима: - Давай еще! Черт! Твою мать! - Что? – язык едва шевелился. - Ничего. Давай! Сильнее! Нина, тужься! Огромное и скользкое, как кит, вырвалось из меня в руки Максима – и как же сразу стало хорошо! Вот только… - Почему он не кричит? Максим ножом перерезал пуповину, отвернулся и что-то делал с ребенком. Я мельком увидела в его руках сине-лиловое тельце, все в крови. Томительные секунды леденящего ужаса – и самый прекрасный на свете звук. Первый крик новорожденного. - Познакомься, мама, с девочкой Марусей. Иван будет в следующий раз. Тяжело дыша, он положил ребенка мне на живот. По его лицу текли слезы. Я почувствовала, как подбирается новая схватка – последняя. - Давай еще разочек, - Максим осторожно потянул за пуповину. – Все. Есть. Он наклонился и поцеловал меня. - Все, Нинка, справились. Ты умничка. Спасибо тебе. Я тебя люблю. Очень-очень. - Тебе спасибо, - прошелестела я. – И я тебя. Дай попить, а? Максим достал из углубления между сиденьями бутылку, приподнял мою голову и напоил из горлышка. Руки у него были в крови, куртка, джемпер и джинсы тоже. Даже на лице брызги крови. Откуда-то издали донесся вой сирены. - Ну вот, почти вовремя, - устало усмехнулся он. И я начала куда-то проваливаться. Как будто падала и все никак не могла долететь до низа. Словно смотрела издалека, сквозь мутную пелену, как открылась дверца, как Максим выбрался, держа Марусю на руках, а вместо него оказался мужчина в чем-то синем. Меня вытащили, положили на носилки, потом я вдруг сразу очутилась в скорой, как будто из действительности вырезали кусок. И точно так же издалека слышала обрывки слов Максима: «стремительные роды», «обвитие пуповины», «асфиксия». Потом он спрашивал, куда меня повезут, а я позвала его, и, когда подошел, попросила помыть Жорика. И только после этого окончательно провалилась в теплую и мягкую, как пух, черноту. Я открыла глаза, и мне показалось, что все это лишь сон под наркозом. Ничего не было. Ни «Альтермедики», ни нашей с Максимом жизни вместе, ни родов в машине. Мы поговорили с ним в приемном отделении ВМА после аварии, и меня отвезли на операцию. И теперь я проснулась. Вот и мама сидит у кровати, читает газету, а не стене бубнит едва слышно телевизор с плоским экраном. Приснится же такое! Интересно, что с Германом? С каким еще Германом?! Рука у меня была в полном порядке. Даже с кольцом. С розовым бриллиантиком в виде тюльпана. Зато что творилось между ногами… - Ма! – проскрипела я. Мама вскочила, уронив газету, наклонилась, поцеловала. Вытерла слезы. - Все хорошо, Ниночка! И с девочкой, и с тобой все нормально. Максим такой молодец! - А он где? - В детском отделении. Скоро придет. Машеньку в инкубатор пока положили. Ты ж ее недоносила. Но сказали, что все нормально. Максим все правильно сделал. Он ведь вас обеих спас. Неизвестно, что могло быть… Она снова зашмыгала носом. И я вместе с ней. Представив. В разгар вселенского потопа открылась дверь, и вошел Максим. И снова я вспомнила больницу – как он пришел в палату после операции. Только теперь на нем была обычная одежда: брюки и тонкий серый свитер. Мама, к великому моему удивлению, обняла его и заплакала еще сильнее. - Ну все, все, Марина Петровна, - уговаривал ее Максим, гладя по плечу и подмигивая мне. – Уже все в порядке. Нина в порядке, Маша в порядке. Все хорошо. - Ладно, я пойду… по коридору погуляю… немного, - мама всхлипнула и пошла к двери. Дождавшись, пока она выйдет, Максим наклонился и поцеловал меня – долгим-долгим поцелуем. - Можешь себе представить, что подумали мужики на мойке, когда я загнал Жорика? – спросил он, сев рядом со мной на стул. – Там внутри было, как будто свинью зарезали. Да и сам я ничем не лучше. - Ты бы хоть заехал домой сначала, переоделся, - улыбнулась я. - Нин, у меня в башке вообще полный вакуум был. Не помню, как до мойки доехал. А потом до дома. Сюда уже на такси, руки до сих пор трясутся. А Жорик тоже молодец. Он нас познакомил и в таком деле тоже в стороне не остался. Ездить нам на нем, пока не развалится на ходу. Точно кот. - Всем позвонил? Гостям? - Да, конечно. Все нас поздравляют и желают всего-всего. В ресторан тоже позвонил. Там сказали, что заказ наш остается в силе, когда пожелаем. Успеем еще отпраздновать. - А с Машей… точно все в порядке? – осторожно спросила я. - Да, Нин. Удивительно, но да. Обычно стремительные роды – это очень плохо. Нин, это капец как плохо, и для матери, и для ребенка. Все чудом каким-то обошлось. Извини, что пришлось подрезать, но иначе все было бы намного хуже. А так и у тебя ни одного разрыва, и Маше было легче выбраться. Она так крутилась и так торопилась, что пуповиной вокруг шеи обмоталась. И чуть не задохнулась. Ты же слышала, не сразу закричала. Но сейчас все нормально. Легкие расправились, никаких повреждений. Только маленькая. Всего два триста. Поэтому в кувезе. Пока хотя бы два с половиной не наберет. Завтра тебе уже можно будет к ней пойти и попробовать покормить. А пока отсыпайся. Палату последнюю отдельную отхватили. Ты, кстати, в таком глубоком отрубе была, что не очнулась, даже когда зашивали. - Слушай… - я смущенно хихикнула. – А нормально хоть зашили? - Ну, я не знаю, - Максим состроил серьезную мину. – Не заглядывал. Но врач сказал, что сделал изящную вышивку крестиком. И еще сказал, что я просто ювелир, он бы сам так не смог. - Ну еще бы, - поддела я. – Тебе ж потом пользоваться, не ему. Он хмыкнул и достал из кармана коробочку с обручальными кольцами. Открыл, взял то, которое поменьше. Я хотела сесть, но Максим вовремя удержал: - Куда?! Недели три как минимум только лежать или стоять. Я сняла помолвочное кольцо и протянула руку, а потом надела обратно, на тот же палец, над обручальным. И сама надела кольцо Максиму. Он снова наклонился поцеловать меня и задел пульт от телевизора, лежащий на тумбочке. Пульт упал и сам собой прибавил громкость. Вздрогнув, я посмотрела на экран, где автомобили разных марок на скорости врезались в бетонную стену, падали с высоты, сталкивались. Диктор за кадром давал пояснения о результатах краш-тестов. |