Книга Просто дыши, страница 102 – Сьюзен Виггз

На мгновение Сара ощутила приступ ярости по отношению к Джеку и представила себе замахнувшуюся для удара собственную руку, свой пылающий рот, когда она ударит его, затем опустит руку, с облегчением. Но фантазия растаяла с горьким смехом.

— Полагаю, ты ожидаешь, что сможешь достаточно меня разозлить, чтобы я сказала тебе: «Забирай свои чертовы чеки». Хорошая мысль, но мне предстоит растить двоих детей, Джек. Ничто не может вывести меня из себя в достаточной степени, чтобы я отбросила их будущее.

Он схватил фотографию Сары и Уилла с холодильника, и магниты рассыпались по полу.

— Ты думаешь, что любишь этого клоуна? Не будь глупой, Сара. Ты можешь думать, что влюблена в него, но это не так. Ничего из того, что ты чувствуешь, не является реальным. Ты все еще разочарована тем, что произошло между нами.

— Ты больше не знаешь меня, Джек.

— Вот почему я здесь. Я думал, что могу воссоединиться с тобой на определенном уровне, ты знаешь, ради детей. Вместо этого я пролетаю весь путь сюда и обнаруживаю мать моих детей трахающейся с каким-то местным мужланом.

Этого было достаточно. Сара встала у двери и открыла ее.

— Ты только что сказал волшебные слова. Никто не может разговаривать со мной так при моих детях. Тебе пришло время убираться.

Джек колебался, и в его лице было что-то, что она помнила с тех времен, когда любила его. Он больше ничего не сказал, но повернулся и вышел. Она стояла, глядя на него, слыша, как в кухне воркуют дети, когда Джек, казалось, растаял в густом тумане и исчез.

Неожиданный визит Джека прояснил для Сары кое-какие вещи. Замечание, что она перешла всякие границы в своем разрушенном браке, не имело для нее значения и никогда не будет иметь. Не было возможности перейти границы в том, что произошло у них с Джеком. Проблема разрешилась сама собой. Одним пунктом в списке неотложных дел стало меньше.

Она знала, что любовь — это не нечто постоянное, она меняется в формах и интенсивности. Ее чувства к Джеку были реальны, но им пришел конец, и она сочла себя одним из счастливчиков. Оставаться в браке, из которого ушла любовь, означало жить лишь наполовину. Это было существование, но оно было плоским и бесцветным, как набросок для комикса.

С Уиллом она обрела новую глубину любви и новые высоты страсти, но тень сомнений омрачала ее. Были времена, когда она думала, что Джек превосходный мужчина, и она ошибалась. Что, если она ошибается и с Уиллом? Что, если время изменит и их тоже?

Она велела себе прекратить тревожиться из-за ответа на этот вопрос. Ее сердце открылось, словно цветок, хотя она оставалась реалистом. Человек не может испытывать то, что она испытывает, и удержать на лице розовые очки. Сара обнаружила, что так сильно любить — больно, но было невозможно не любить. И это не просто состояние, но нечто живое и жизненно важное, что забирало у нее все, что она имела. У нее есть работа, которую надо сделать.

Пытаться стать ближе Авроре, может быть, глупо. Но это не остановит ее.

Когда ты хочешь разрушить стену, ты начинаешь не с того, что за ней, но с того, кто ее воздвиг.

Отличники из художественного класса Авроры отправлялись к маяку Поинт-Рейз, чтобы поработать над проектом. Виктор Шопен сказал Саре, что она всегда желанная гостья на уроках, а путешествие к маяку давало Саре превосходную возможность поговорить с Авророй. Она оставила близнецов с бабушкой и направилась по изогнутой асфальтовой дороге.

Припарковав «мини» рядом с желтым школьным автобусом, Сара осмотрела учеников, которые разошлись веером по холмам и мысам в поисках идеального места для наброска. Каждое выгодное положение являло новую перспективу. Это был один из самых драматичных участков, чтобы следить за миграцией серых китов, которые проходили этот пункт в своем путешествии от Аляски в Мексику, и Сара знала, что башня маяка была самым любимым предметом рисунков Авроры.

По контрасту со спокойной бухтой крайняя западная оконечность региона была местом опасности. Море разбивалось о скалистые утесы, которые парили, словно контрфорсы готического собора над пустыми обширными пляжами, усеянными водорослями, которые выбрасывало на берег. Глубокий звук волн эхом отдавался в животе Сары, вызывая спазмы.

Инцидент с Вегасом прояснил кое-что для Сары. Это было время, чтобы наладить отношения с Авророй. Не то чтобы Саре нужно было разрешение девочки, чтобы любить Уилла. Ей хотелось, чтобы она поняла, что любовь Сары ничего не забирает у Авроры и у ее связи с отцом.

Это был прохладный день, и три сотни каменных ступеней, ведущих к маяку, казалось, вели в никуда. Нижняя часть ступеней исчезала в густом тумане. Звуки были приглушенными — волны, разбивающиеся о камни внизу, обычный вой сирены, подающей сигналы судам. Вокруг маяка было несколько туристов, и ученики художественного класса разбрелись по разным уголкам от маяка, набрасывая белых цапель, и каменные глыбы, и изогнутые ветром кипарисовые деревья. Она обнаружила Аврору на верхней площадке маяка, с альбомом на коленях и коробкой пастели рядом. Она, похоже, не удивилась, увидев Сару.

— Привет, — сказала она.

— Привет. — Аврора быстро посмотрела на нее, но тут же вернулась к наброску.

— Есть минутка?

Ее рисующая рука застыла.

— Я хочу извиниться. Я знаю, что должна перед вами извиниться, как и перед всеми остальными. Я не должна была уезжать, и мне очень жаль.

Эти слова прозвучали качественно, как заученная речь. Сара изучала ее, ее блестящие сине-черные волосы, падающие на оливкового цвета щеку, красивый рот девочки изогнулся в несчастной ухмылке.

— Я пришла сюда не за извинениями, — объяснила она. — На самом деле я не виню тебя, что ты отправилась искать свою мать.

Аврора демонстративно продолжала рисовать. Морская чайка спикировала рядом, повисела в воздухе, ветер шевелил ее перья, и затем заскользила в сторону.

— Я могу понять это, — сказала Сара. — Поверь мне, я бы проделала такой же путь, чтобы увидеться со своей матерью. Я бы сделала все, чтобы это случилось. Но я должна знать. Ты уехала из-за меня?

— Это не имеет к вам отношения. И никогда не имело. — Она нахмурилась, глядя на страничку альбома. — В любом случае мне не нужны ваши лекции, так что прежде чем вы начнете вопить или обвинять меня…

— Я не собираюсь вопить и обвинять тебя. Я просто хочу попросить тебя, чтобы ты перестала мучить своего папу.

— Я его не мучаю.

— Заставлять его выбирать между мной и тобой — ты думаешь, это не пытка?

— Я его не заставляю ничего делать.

— Ты ведешь себя как превосходная дочь, когда вы вдвоем, и превращаешься в ведьму, когда я показываюсь на горизонте.

— Что за ведьма?

— Персонаж в хорошем фильме. Как-нибудь мы посмотрим его вместе.

— Вы ничего не понимаете. — Она поджала колени к груди и смотрела на линию изогнутых ветром вечнозеленых деревьев, наклоненных в одном направлении.