Книга Папа для волчонка, страница 18 – Марина Кистяева

А ведь он так и сделает.

Перекинет и отшлепает.

Весь её гневный запал пошел на убыль, стоило только представить себя на его коленях. Кровь прильнула к щекам, а между ног ощутимо увлажнилось, отчего Варя начала испытывать дискомфорт. Разговаривать с мужчиной и одновременно невольно чувствовать накатывающие волны возбуждения – что-то новенькое.

- Усанова – довольно известная личность в определенных кругах. Кстати, на неё заводились несколько раз уголовные дела. Взятки, подлоги документов. Она каждый раз удачно соскакивала. Я тебе об этом говорю, чтобы вы с братьями не строили иллюзий, что этот раз будет последний. Она вам дает какие-либо гарантии? Документы? Нет. Она наверняка с левой симки пишет сумму, вы её переводите так же на левого человека. Или оставляете в указанном месте. И надеетесь, что она вот-вот сегодня-завтра решит проблему с Ваней. Но как? Вы об этом подумали? На каком основании она оставит вам мальчика?

- Мы усыновим его, - тихо, разом придавленная его словами ответила Варвара.

- Не пойдет. Любая комиссия при первой же проверке ваше опекунство разнесет в пух и прах. Или на место Усановой придет другой товарищ. Естественно, с интересным предложением.

Одно дело, когда в семье происходят перемены, возникают проблемы, даже сильные, и члены семьи между собой пытаются их решить. Не важно, как и какими способами.

И другое дело, когда совершенно посторонний человек за какую-то пару часов узнает о семье, о тебе, в том числе, всю подноготную. Легко. Возможно, несколькими звонками.

Становится страшно.

Варя ненавидела страх. Слишком часто сталкивалась с ним в подростковом возрасте, и лишь годы тренировки и перешагивания через себя научили её преодолевать его.

Она испугалась не за себя, хотя и за взятку должностному лицу, её с Марком могли привлечь к всё той же уголовной ответственности.

Страх полоснул душу из-за Вани.

Их последние месяцы больше интересовал именно момент, как не отдать брата в детский дом. И ни она, ни взрослые братья даже мысли не могли допустить, что все их действия при малых усилиях могут вычислить.

- Если ты хотел меня запугать, Карельский, у тебя ничего не вышло, - всё так же негромко, но четко проговорила Варя. – Мы пойдем до конца.

- До какого конца, Варя? Пока вас не прижучат менты? Или пока Усанова вас не оставит без трусов? И я сейчас выражаюсь не метафорой. Вы сегодня вышли на дорогу, чтобы по-быстрому заработать. Какой ценник она объявила на этот раз? Сто? Двести тысяч?

- Не имеет значение. Это наши дела.

- Вот ты ж…

Карельский выругался и пристально зло посмотрел на Варвару.

Та взгляд не отвела.

- Я вижу, ты меня не слышишь. Не хочешь слышать. Вы, скорее всего, на семейном совете решили, что эта взятка последняя. Каждый, кто попал под влияние шантажиста, так думает. Заплатим, и вот на этот раз она от меня точно отстанет. Ничего подобного, Варя.

- Мы найдем на неё способ влияния.

- Интересно, какой?

- Не знаю, но найдем. Если бы у неё были дети…

Макар коротко хохотнул, и от его смеха Варе стало дурно.

- Я сказала что-то смешное?

Ей всё больше хотелось встать и уйти.

Так догонит же.

А она его ударит.

И тут на горизонте по-любому появятся братья. Скандала, а то и драки не избежать.

Мальчишки и так в последнее время на пределе, зачем их ещё разочаровывать в кумире?

- У Усановой двое детей, - говорит так, что Варя ни на секунду не сомневается в правдивости его слов.

- Как так? – и всё же нелепый вопрос срывается с её губ. – Мы интересовались…

- Варя, - Макар сознательно обрывает её и протяжно выдыхает, словно находится на грани и пытается не сорваться на откровенную грубость. – Несмотря на то, что тебе чуть за двадцать, а Марку двадцать пять, вы дети. Неопытные птенцы. Да, у вас у каждого в прошлом трагедия. И детский дом, не приносящий много радости. Ваши названные родители были замечательными людьми, я в этом не сомневаюсь. Тому доказательство, как мы сегодня общались, и что вы горой друг за друга стоите. И я был бы предельно счастлив, если бы вы и дальше жили спокойной, дружной семьей.

- Макар, мы на самом деле наводили справки про Усанову. Когда только впервые с ней встретились вне государственного учреждения, и она заговорила про деньги.

- Она опытная аферистка.

- Всё равно не понимаю…

- И не надо. Просто знай, что у неё два сына, которые живут в Израиле. Уже взрослые.

- Черт…

Варя провела рукой по лбу, растерянная и дезориентированная.

Слова Макара обезоруживали.

- Тогда она вдвойне сука. Имея детей… шантажирует… наживается на чужом горе.

- Ей плевать. И да, не ругайся. Тебе не идет.

- Знаешь что, Макар…

Он прищурил глаза, и она замолчала, отвернулась.

У неё было чувство, что землю выбили из-под ног. У неё с братьями ещё не было плана, как осадить Усанову. Сначала надо было достать всю сумму полностью.

Макар же и его осведомленность поражали.

Варя облизнула пересохшие губы и, закинув голову, посмотрела на небо, на котором зажигались звезды. Ночь спускалась на южный город, поглощая дневной зной. Осень не за горами, и вечера не такие уже теплые.

- Мы не пили чай, - Варя не хотела продолжать разговор, и уже намеревалась встать, но рука Макара задержала её.

- Мы не договорили.

Мужчина вернул её на место, руку так и не отпустил. Первым порывом Вари было вырвать ладонь, но отчего-то она осадила себя.

Прикосновение Макара не раздражало, напротив, успокаивало. Странный диссонанс, учитывая, что в её душе царил тайфун.

- Ты очень импульсивна, девочка. С тобой невозможно разговаривать.

- Вот, может, и не стоит?

- Ты нарываешься на то, чтобы заткнуть тебе ротик. Показать, каким способом?

И он демонстративно посмотрел на её губы, а у Вари мгновенно пересохло во рту. Он её собрался целовать?

Варя не была настолько наивна, чтобы не понимать, к чему клонит Макар. Предложение ужина, приезд. Все велось к сексу. И, откровенно говоря, она не была против.

Красивый, опытный мужчина. Ей наверняка понравится.

Только не в свете последних событий.

Не так, когда всё через одно место.

Она ничего не ответила.

Выждала время.

Макар приглушенно выругался.

- Не могу с тобой… И злишь, и возбуждаешь одновременно. Если бы я не опасался, что твои парни сейчас за нами шпионят, бдят, так сказать, разложил бы прямо на траве, даже не сомневайся. И что-то мне подсказывает, что ты особо бы и не сопротивлялась.