Книга Вера для чемпиона, страница 74 – Дасти Винд

- Куда?

- На юг, в Сочи. Ненадолго - всего на пару дней. Должны были ехать позже, но явился официальный представитель и хочет наблюдать за процессом.

- А что за съемки?

- Рекламная фотосессия для официального дилера "Мазерати".

- Будешь в компании крутых черных автомобилей?

- И не только. Справитесь тут без меня?

Я помолчала, качая бокал в руке.

- Вера? Я пошутил.

- Да, конечно, справимся.

- Я бы взял тебя с собой, если бы...

- Если бы не моя работа, я знаю.

А мне хотелось поехать с ним. Сорваться из ледяной Москвы в теплый Сочи, посмотреть на съемки и на Мишин деловой прикид, первой увидеть фотографии. Они, конечно, будут шикарны, я не сомневалась. Но приоритеты были давно расставлены и озвучены. Мы оба это понимали и принимали.

Только, возможно, именно из-за этих приоритетов мы и не могли двигаться дальше.

Утром я снова пропустила пробежку, а когда готовила завтрак, услышала классическую музыку из гостиной. Улыбнулась про себя - наконец-то все так, как и должно быть. А за завтраком нам предстоял разговор.

Маргарита Васильевна сухо ответила на мое приветствие, но прогонять не стала. Мы одновременно сели за стол.

- Маргарита Васильевна, я бы хотела извиниться за вчерашний инцидент. Это было упущение с моей стороны, и ничего подобного больше не повторится.

- Упущение? Хорошее слово, - княгиня кивнула. - Рада, что ты сама поняла, что виновата. Тебе следовало держать этого дурака на расстоянии. Никто не виноват в их с Соней разладе.

- Так вы в курсе...

- Миша мне рассказал. Андрей - дурак. Он хороший медийный специалист, но в жизни не разбирается или разбираться не хочет. Давно зная Соню, он так и не понял, как привлечь ее внимание.

Маргарита Васильевна перевела дух и глотнула воды. Стакан в ее руке дрожал, и она быстро поставила его на стол, поморщившись от собственной слабости.

- Ты не должна была подпускать его к себе.

- Мне было его жаль.

- А Мишу тебе не жалко? А меня?

- Я не знала...

- Знала. Не юли.

Я закрыла рот, но взгляд не отвела. Маргарита Васильевна, прищурившись, смотрела на меня.

- Я хотела, чтобы ты научилась быть счастливой. А ты делаешь моего внука несчастным. Это непростительно и эгоистично.

- Послушайте, мне очень жаль и...

- Ты извинилась перед Мишей?

И вот тут я опустила глаза.

- Нет.

- Тогда жаль должно быть мне. Потому что злодеем теперь побуду я. А теперь слушай внимательно, Вера: либо ты работаешь со мной, либо продолжаешь свой роман с моим внуком. Выбирай.

Я часто заморгала и вскинула голову.

- Простите, я не понимаю...

- Ты все прекрасно понимаешь. И знаешь, почему я ставлю тебя перед выбором. Я смогу найти себе другую помощницу, если ты решишь уехать из этого дома. И в дальнейшем ваши отношения с Михаилом не будут касаться меня никоим образом. Или...

Она пожала плечами.

Казалось бы, ответ был очевиден. Но не для меня и не для княгини. Уйду от нее - она будет искать новую сиделку, и все начнется сначала. Эти поиски и притирки с чужим человеком только ускорят течение болезни, которая и без того прогрессирует. С новой сиделкой княгиня ни за что не согласиться ехать в США, по крайней мере не в ближайшие полгода, а это уже значительная потеря времени. И мы почти перестанем видеться с Мишей - он всегда будет подле бабушки. Ведь теперь он точно не оставит ее одну с чужим человеком. И камеры тут уже не помогут.

А я... Я найду другого пациента. И все рассыпется, как бусы с порванной нитки. Живя по тем принципам, по которым мы привыкли жить, отстранившись от единственной точки соприкосновения наших интересов, мы потеряем друг друга навсегда.

- Я буду работать с вами, Маргарита Васильевна.

Она продолжала испытующе смотреть на меня.

- Ты уверена? Больше обманов я не потерплю.

- Никаких обманов. Только работа.

Княгиня медленно кивнула.

- Надеюсь, Миша тебя поймет.

Ему будет больно. От обоих моих решений. Но Маргарита Васильевна была права - одно слишком мешало другому, а рисковать в сложившейся ситуации мы не имели права.

- Теперь, когда мы все решили, позавтракаем, Вера. Я чертовски устала от больничной стряпни и еды в контейнерах.

- Маргарита Васильевна, а можно последний вопрос?

Княгиня кивнула.

- Что вы сказали Мише тогда в больнице, на третий день, когда я ходила оплачивать палату? Он говорил, что вы спрашивали о нас.

Княгиня вскинула брови. На мгновение ее взгляд стал рассеянным, а выражение лица - почти испуганным.

- Простите, это просто мое любопытство, я не должна была...

- Я... Я не помню, Вера... Миша приезжал ко мне вчера и позавчера... Я не помню, о чем мы говорили.

- Извините, это мелочи. Давайте завтракать. Тут омлет с овощами...

Княгиня расслабилась. Распрямила плечи, вскинула голову, оставила на лице подчеркнуто вежливую улыбку и заметила сухо, но без раздражения:

- Уже и забыла, какой ты искусный повар. Рада, что ты остаешься.

- И я тоже рада, - едва слышно ответила я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Миша приехал, как всегда, вечером. Сразу заметил, что с Маргаритой Васильевной мы общаемся как обычно. Повеселел, и я заторопилась на разговор. Отдала кнопку Маргарите Васильевне (та взяла ее без промедлений), и потащила Мишу в прихожую.

- Нам надо поговорить.

Улыбка сползла с его лица.

- Что случилось?

- Давай просто поговорим, - взяв куртку, произнесла я и толкнула дверь.

Миша накинул пальто и вышел следом.

- В чем дело? Вы разве не помирились?

- Помирились, - я спустилась с крыльца и, обернувшись, глянула на собеседника снизу вверх. - Но при одном условии. Мы должны прекратить наши отношения.