Книга Тропы Войны, страница 47 – Алексей Рудаков

– Ты слышал лучшую часть, – опустил голову его ученик: – Теперь тебе придётся узнать плохие новости. Говорить ли мне, учитель?

– Говори, – сжав кулаки, подался вперёд старик: – Говори, я ещё крепок, выдержу и плохие известия.

– Мы отбросили солдат с башни. Мы – да! Но не наёмники, что были рядом. Они трусливо сбежали, и стену, ту часть, что была подле нас, сразу затопило серебром! Нам пришлось оставить Надвратную Башню.

– Трусливые свиньи! Эти наёмники только и умеют как жрать и пить! – Фыркнул Евстахр, явно бывший невысокого мнения о подобных бойцах: – А то, что вы отступили – это мудро. Зачем гибнуть зазря?

– Истр выстроил фалангу, – кивнув ему продолжил Клеоптр: – И когда центурия вошла в город, отомкнув Врата, то первое, что увидело мясо в доспехах, были наши копья. Блеск наконечников затмевал полуденное солнце и центурии в страхе замерли, узрев это сияние!

– Вы их отбросили? Ну конечно отбросили! Что эти ничтожные могли вам противопоставить? И послушай, мой мальчик, – ласково посмотрев на ученика, улыбнулся старик: – То, что вы оставили башню, не есть повод для печали. Я понимаю тебя, отступать – не в твоей природе, ты и по молодости был горяч. Но это было тактическое отступление, не более того. Не стоит из-за него расстраиваться. Но прости меня. Я, как и прежде, принялся поучать тебя, а ты, как я вижу, давно перестал нуждаться в старческом брюзжании. Продолжай.

– Выстроив фалангу, Истр послал нас на крышу – охладить пыл легионеров дождём из дротиков. И мы сделали это! Не менее трёх десятков омыли камни мостовой, пав от моей руки! Они уже были готовы обратиться в бегство, когда их нечестивые командиры, снова попрали священные законы войны, выкатив на прямую наводку проклятые баллисты!

– Моё сердце сжимает тревога, – рука Евстахра легла на грудь: – Продолжай. Не молчи! – Прикрикнул он на опустившего глаза Клеоптра: – Не жалей меня! Говори, я жажду правды, как бы тяжела она не была!

– Давя собственных солдат, они выкатили эти механические отродья на прямую наводку, обрушив на нашу стену щитов, град огромных стрел. Их боги могли быть довольны! Каждый залп пробивал фалангу насквозь, унося к Отцам по семь моих братьев!

– Чудовища! – Подняв над головой кулаки, Евстахр принялся грозить ими небесам: – Отцы! Вы ослепли, раз допускаете подобное! Чума на ваши головы! Как вы могли позволить, чтобы такое свершилось?!

– Наставник? – Кашлянув, Клеоптр переступил с ноги на ногу: – Позвольте мне продолжить? Спасибо, – добавил он, когда старик, немного остыв, молча кивнул ему.

– Царь Истр, видя, что оставаться на месте смерти подобно, повёл нас в атаку. Выйдя вперёд, он воспламенил сердца воинов речью, и мы пошли, но… – его голос дрогнул и Клеоптр смолк, опустив голову.

– Говори! – Сжав кулаки, Евстахр прижал их к груди: – Говори и я выслушаю, как бы не были горьки твои слова!

– Невзирая на дождь копий, затмивший небо над нашими головами, мы пошли в атаку! И тут, когда до пятившихся в страхе легионеров оставался один рывок… – он снова смолк, не решаясь продолжить.

– Не молчи! Тишина терзает меня сильнее всех демонов ада!

– Вознеся молитву Отцам, Истикриат воздел свой меч и ринулся в атаку, подавая всем нам пример. Но дротик, посланный грязной рукой убийцы, трусливо спрятавшегося среди солдат, совершил своё чёрное дело. Вонзившись в горло царя, он оборвал жизнь этого величайшего воина, пред кем трепетало само мироздание.

Помолчав несколько минут, Клеоптр продолжил: – Видя, как меч царя зазвенел о мостовую, а он сам уходит, непокорённым в честном бою, наши сердца воспылали местью! Потеряв голову от жажды крови, мы ринулись в атаку. Увы, – он снова смолк, словно собираясь с силами для продолжения: – Наших врагов было слишком много. Их силы вливались в распахнутые врата уподобляясь приливу, заставляющему реки течь вспять. Мы убивали десятки, но на их место вставали сотни! Я видел, как благородный Клеомид пал, погребённый тысячами тел в блестящих доспехах. Мой приказ отступить и перегруппироваться – опоздал. Истребляя легионеров без счёта, мы прорубили себе путь на задние улицы. – Клеоптр прервался, облизывая пересохшие губы, и Благоволин поспешно сунул ему в руки флягу. Освежившись парой глотков, он продолжил.

– Презренные пытались остановить нас, выставив на Малой Кожевенной площади заслон из двух центурий, но…

– Я помню эту площадь, – произнёс Евстахр и тут же замахал руками, прося его продолжить. Было видно, что повествование захватило старика полностью.

– Но мы врубились в их ряды, разметав ничтожных. Сердце моё было полно скорби по покинувшему нас Истрикриату, и места для жалости в нём не было. Я убивал легионеров десятками, смеясь над их мольбами о милости! Истребив обе центурии, мы ушли в Портал.

– И, из Портала Картага, вы пришли сюда? – Нервно вздрогнув, Евстахр оглянулся по сторонам, словно ожидая увидеть легионы, марширующие в сторону его хибарки.

– Нет, учитель. Твоё спокойствие – священно для меня. Я принял решение уйти на Ярмарку. Кшеш, Привратник Ярмарки, не любит Империю. Он не выдаст адрес, куда мы перешли, покинув его. И вот мы перед тобой. – Повернувшись назад, Клеоптр взял из рук капитана флягу и приник к ней, делая глубокие глотки.

– Мудрое решение, – успокоившийся старик, стёр с лица выступивший было пот: – Царь погиб, а ты был следующим, после Клеомида… Скажи, – он покосился на меч, висевший на поясе Клеоптра: – Это меч царя?

– Да, наставник. – Положив ладонь на рукоять, Клеоптр принял гордую позу: – Я поднял его, когда он выпал из руки Истикриата. Его сталь вдоволь насытилась кровью врагов, покусившихся на Царя!

– И теперь, царь – ты! Не думал, что доживу до такого. – Опустившись на колени, Евстахр протянул обе руки к Клеоптру: – Славься, Царь Звездорождённых! Аэды! Восславьте подвиги царя! Да звучит твоё имя в веках, наводя страх на врагов!

– Встань, мой добрый наставник! – протянув руки, Клеоптр прикоснулся к его ладони: – Встань же и служи мне так же преданно, как и служил ты прежнему царю!

– Повинуюсь, хоть я стар и немощен, – покряхтев для виду, Евстахр поднялся на ноги и выжидательно посмотрел на нового царя: – Что я могу сделать для своего господина?

– Открой проход на Астерию! Мне надо заняться своими обязанностями.

– Будет исполнено, господин, – поклонившись, старик достал из-за пазухи медальон и менее чем через несколько секунд, уже знакомое всем голубовато-сиреневое облачко заклубилась перед ними.

– Проход готов, повелитель, – вздохнув, он отошёл на пару шагов: – И… Клеоптрик… Помнишь, я так называл тебя, о царь, в молодости?

– Да. Помню, – недовольно поморщившись, Клеоптр повернулся к старику: – Что тебе? Говори быстро – меня ждут важные дела.

– Ты… Не забывай старика, ладно? – Произнёс заискивающим тоном, как-то сразу съёжившися, Евстахр: – Навещай, хоть изредка. А?

– Царь подумает над твоими словами, – надменно выпятив губу, Клеоптр шагнул в облако, махнув рукой остальным. Истолковать его жест иначе как – «пошевеливайтесь», было нельзя.