Онлайн книга «Снайпер Великой Отечественной»
|
– Осип, ты эту местность знаешь? – Еще бы не знать! Эти места никогда не забудутся. Здесь могилы боевых друзей, павших еще в 41-м. – Да… А куда идет этот большак и железная дорога? – В Кингисепп. – До города еще далеко? – Километров 10–15. – Скоро доберемся. – Как сказать, – послышался голос Гаврилы, пулемет которого находился от нас метрах в пяти, в снежном окопе. – Эти слова «как сказать» ты, Гаврила, забудь, – сердито прошипел Сергей. – Раз пошли, значит, дойдем не только до Кингисеппа, но и до Берлина! Пулеметчик промолчал, а Найденов, не отрывая глаз от окуляра прицела, локтем толкнул меня: – Видишь? – Где? Что? – Вон на второй сопке – люди в халатах. – Не стрелять! Нужно выяснить, возможно, там наши. Солдаты в маскировочных костюмах, с автоматами в руках то терялись из виду в кустарнике, то опять появлялись. Низко пригибаясь, они перебегали от укрытия к укрытию, пробираясь в нашу сторону. – Сережа, ты следи за ними, а я доложу комбату. Но майор Круглов не знал, чья это разведка действует, наша или противника, и я вернулся к Найденову. – Комбат не знает, чьи это разведчики. Приказал следить, куда они пойдут. Где они? – Вон, у ствола березы собрались. Глазеют по сторонам, как сычи. Неизвестные солдаты один за другим на спинах съехали с холмика и остановились в мелком кустарнике, о чем-то разговаривая и указывая в разные стороны руками. Их было пятеро. Держа на прицеле того, кто, видимо, командовал, я ждал. Куда они пойдут? Что намереваются делать? Найденов, как и я, следил за каждым движением разведчиков. После короткого совещания двое разведчиков во весь дух бросились бежать через лощину в нашу сторону и скрылись у подножия холма. Остальные стояли на месте и смотрели в нашу сторону, затем один из них стал взбираться на вершину холма. Мне стало ясно, что неизвестные солдаты становятся в живую цепочку для зримой связи, чтобы быстро известить своих о замеченном движении противника. – Надо нарушить эту живую связь, – сказал Найденов. – Подождем еще минуту. Успеем. Теперь я смотрел на двоих, стоявших на прежнем месте. Один из них зачем-то полез в нагрудный карман и сбросил с головы капюшон маскировочной куртки. На шапке-ушанке этого человека я разглядел звездочку. Из груди невольно вырвался глубокий вздох. – Наши! – воскликнул Найденов, утирая рукавом лоб. – А я чуть было не пальнул… От одной мысли, что второпях мог убить своего, перехватило в горле. Я снял онемевшую руку с шейки приклада, изменил положение застывшего тела. Не прошло и пяти минут, как к нам на наблюдательный пост пришел Круглов, с ним капитан-артиллерист и два разведчика-артиллериста. – За этим холмиком метрах в пятистах по обе стороны грунтовой дороги в кустарнике стоят замаскированные танки, – докладывал разведчик. – Сколько их? – спросил капитан. – Мы видели восемь и четыре самоходки. – А пехоты не видели? – Нет. – За насыпью железной дороги были? – Нет. – Кто остался наблюдать? – Сержант Володин. – Что же это немцы задумали? Хорошо бы их на месте стоянки накрыть! – обратился капитан к Круглову. – Неплохо. Да вот приказ командира полка: самовольничать не имеем права. – Поставим в известность командование, пусть вызовет авиацию. Я сейчас вернусь. – Артиллерист по-пластунски уполз к рации. – План противника понятен, – в раздумье заговорил Круглов, ни к кому из нас не обращаясь. – Гитлеровцы хотят отбросить нас назад за Волосово, чтобы освободить путь для вывода своего обоза, зажатого нашими на перешейке шоссейной дороги Волосово – Бегуницы. Но не те времена сейчас: взятое назад не отдаем. Слушая Круглова, я смотрел через прицел на лежащего возле березы сержанта Володина, со страхом думая о том, что мог убить этого человека. Я не заметил, когда ушел от нас Круглов и разведчики-артиллеристы, и вдруг взрыв страшной силы всколыхнул воздух: мелкие деревца, словно травинки, припали к земле, ударяясь друг о друга оголенными ветками. С тополя над моей головой на землю рухнули тяжелые шапки снега. – Мост на Суме взорвали! Эх, не успели наши отбить! – сказал Найденов, отстегивая гранатную сумку. – Это, видимо, у немцев сигнал к атаке. В небе уже шел воздушный бой, а вот артиллерия пока молчала. – Куда вас, черти, занесло? Полчаса ищу! Я оглянулся. Это был снайпер Бодров. – Что случилось? – спросил Найденов. – Тебе письмо из дому. Обветренное лицо Сергея расцвело радостной улыбкой, глаза загорелись ласковым огоньком. Сам я не ждал писем, но когда письма получали товарищи, меня захватывала чужая радость: будто и для меня была какая-то другая жизнь, кроме фронта, кроме войны. Но Найденов не успел даже вскрыть конверт, как гитлеровцы перешли в контратаку. Первые снаряды, минуя нас, разорвались на опушке леса, где мы завтракали, – и вдруг из-за насыпи железной дороги прямо перед нами, как из-под земли, появились толпы немцев. Перегоняя друг друга, они добежали до грунтовой дороги и попадали в снег. Но почему-то все они смотрели не в нашу сторону, а туда, где наши разведчики обнаружили танки. «Ждут подхода танков, чтобы под их прикрытием броситься в атаку», – подумал я, глядя на пулеметчика Гаврилу. Он лежал за пулеметом, изготовившись к стрельбе, не сводя глаз с немцев. – Что же это наша артиллерия молчит? Теперь в самый раз лупить их, когда они лежат на снегу, словно тюлени! – проговорил Найденов, пряча конверт под шапку. Я понимал, что он обращается не ко мне: в минуту, когда видишь перед собой врага, сидишь в засаде и не смеешь до поры до времени его убить, – в такую минуту всегда хочется хотя бы слово кому-нибудь сказать. С небритого лица Сергея стерлась блуждающая улыбка, густые брови насупились, прищуренные глаза остро поблескивали через узенькие щелки век. Это поблескивание ничего хорошего не сулило. Артиллерийский разведчик, к которому я искоса присматривался, вдруг торопливо отполз от ствола березы, возле которой лежал, и кубарем покатился вниз. Добравшись таким образом до своих товарищей, лежавших на снегу в мелком кустарнике, он что-то сказал им, и они все вместе бросились бежать в нашу сторону. – Ребята что-то приметили. Жди, сейчас начнется атака, – шепнул Найденов, нахлобучивая шапку на уши. В это время из-за леса вынырнула шестерка красно-звездных штурмовиков. Летчики на бреющем полете обстреляли из пушек и пулеметов лежавших на снегу немцев, словно пришивая их к месту, затем развернулись, уже только из пушек обстреляли танки и самоходки и скрылись. Гитлеровцы, как раки, высыпанные на песок, стали расползаться; некоторые направились к насыпи железной дороги, другие устремились под прикрытие своих танков, а многие остались лежать на месте, уткнувшись лицом в снег. |