Книга Снайпер-инструктор, страница 48 – Сергей Сержпинский

– Разве вас немцы не кормили? – спросил один из снайперов.

– Мы работали у кулака, и он кормил нас хуже, чем свою скотину. Хлеб редко давал, а кормил ошпаренной брюквой или картофельными очистками и прочей дрянью. Если заметит, что кто-нибудь из нас поест каши у поросят, то сильно бил.

– Вот гад! – возмутились ребята, – будем теперь мстить за вас всем Фрицам…

– Нельзя весь народ равнять, – сказали женщины. – Многие соседи нам сочувствовали, давали поесть. Особенно жалостливые немецкие детишки.

– А этот кулак здесь живёт? – спросил я, показывая на разрушенный дом, из ворот которого вышли женщины.

– Нет, его усадьба находится в километре от посёлка, – наперебой объясняли они, – как только красная армия приблизилась, он собрал своё золотишко, и удрал, а жену и ребёнка бросил на произвол судьбы. Он к ним тоже плохо относился.

Снайпера спросили приметы бывшего хозяина, может, попадётся где-нибудь на глаза. Тогда будет привлечён к ответственности по законам военного времени. На прощание мы отдали женщинам оставшуюся тушёнку, они были очень голодные, а нам продукты ещё должны были выдать.

Под впечатлением от встречи с соотечественницами, снайперская группа направилась к реке Дайме, где в траншеях уже засели красноармейцы, и вели огонь по противоположному берегу. Здесь для снайперов появилась настоящая работа. Я расставил их вдоль берега по два человека, как положено, на протяжении километра, проинструктировал и напомнил им теорию. В бинокль я с интересом разглядывал немецкие доты, несколько раз стрелял по амбразурам. Я уже много слышал про этот, так называемый, Хайльсбергский укреплённый район, построенный вдоль западного берега реки Дайме, и теперь видел всё наяву. Линия укреплений тянулась от города Тапиау, вдоль Дайме на сорок километров. Эти укрепления немцы начали строить ещё в первую Мировую войну, и считали их неприступными.

––

Из книги Галицкого К.Н. «В боях за Восточную Пруссию». (Стр. 274 – 275)

«В ночь на 23 января боевые действия в полосе 11-й гвардейской армии ни на минуту не прекращались. Гвардейцы 5-й дивизии, 8-го корпуса, овладели с ходу крупным опорным пунктом и узлом дорог Грюнхайн, к 5 часам вышли на восточный берег Дайме и Прегеля. Сапёрные подразделения подготовили деревянные щиты для усиления льда и организации переправ. В 13 часов 30 минут, правофланговый 17-й полк, стремительным броском не смотря на ожесточённый огонь и крайне слабый покров льда, преодолел реку и ворвался на юго-восточную окраину Тапиау. Этот сравнительно небольшой город, расположенный на крутом, западном берегу реки, немцы превратили в мощный опорный пункт, состоящий из системы долговременных огневых точек, траншей, проволочных заграждений и минных полей».

Рывок полка был удачен, но артиллерия и танки остались за рекой. Два батальона 21-го полка к 14 часам форсировали реку Прегель юго-восточнее Тапиау и захватили небольшой плацдарм, глубиной 50 – 60 метров на её южном берегу. Попытки продвинуться дальше успеха не имели. Артиллерия дивизии, действовавшая с северного берега реки, не могла вести прицельного огня по дотам. Их пришлось уничтожать штурмовым группам.

Целые сутки я провёл со снайперами из пополнения. Закончив занятия с ними, как было приказано, я прибыл на дивизионный командный пункт, расположенный на окраине Тапиау, в одноэтажном деревянном доме с высокой крышей. Когда я поднялся по дощатой лестнице на чердак (мансарду) командного пункта, Петерс смотрел в стереотрубу, вмонтированную в крышу дома. Таким образом, он руководил боем, и видел, что происходит, если не всё, то частично. Я уважал его за храбрость, ведь шальная мина или снайпер могли убить его. Рядом с ним находились несколько офицеров и знакомый мне полковник Шеренгин. Они стояли в неудобной позе, пригнувшись за мешками с песком. Я ещё подумал: «Где могли зимой найти песок?» Но сам тут же догадался, что, вероятно, с немецких занятых укреплений. На душе у меня было тревожно: как Петерс отреагирует, когда я ему доложу, что один снайпер погиб.

Увидев меня, генерал обрадовался:

– Старшина, ты вовремя появился. Нас кто-то обстреливает, возможно, немецкий снайпер. Выбери себе у окна, за мешками позицию и постарайся решить эту проблему.

– Я хотел вам доложить о проделанной работе.

– Потом доложишь.

Осторожно подобравшись к окну, я отцепил от своего ремня каску, (был в шапке) и медленно стал её высовывать. Через мгновение пуля со звоном ударила по каске.

– Точно снайпер. Сейчас буду искать, откуда он стреляет. Вы не могли бы ещё раз высунуть каску? – обратился я к адъютанту генерала. – А я залезу на крышу соседнего дома, и буду охотиться на снайпера.

– Всё сделает как надо, – поручился за своего адъютанта генерал.

Под пулями забрался я на ближайшую крышу, накинул на голову капюшон белого масхалата, спрятался за кирпичную трубу и осмотрелся вокруг. Стреляли со всех сторон, и было не понятно, где проходит линия фронта, иначе говоря, линия соприкосновения с войсками противника. Прикинул, где бы мог спрятаться вражеский снайпер, и свистнул, как договаривались, чтобы адъютант высунул каску. Многие дома в это время в городе горели. Облака дыма клубились повсюду, и видимость была плохая. Всё же, мне удалось засечь одинокий выстрел, предполагаемого снайпера. Он стрелял с чердака метров за шестьдесят – семьдесят от нас, с территории занятой нашей дивизией. Смелый был этот снайпер, надо отдать ему должное. Но мне пришлось его убить, таковы законы войны. Довольный своей работой я возвращался назад и в дверях командного пункта встретил Серёгу Винокурова.

– Здорово, Сергей! – обрадовался я. – Какими судьбами здесь?

– Мне к начальнику разведотдела надо, – объяснил Винокуров. – Сказали, что он здесь на КП.

– Расскажи, как провёл разведку в Кёнигсберге? Удачно, или нет?

– Сначала доложу капитану, а потом и с тобой поболтаем, – пообещал Сергей.

Он зашёл на первый этаж, а я поднялся на мансарду, докладывать генералу. Командир дивизии похвалил меня за снайпера и велел одному из офицеров записать его на мой счёт в снайперскую книжку. Про то, что у меня погиб новобранец, он отреагировал без особых эмоций:

– У нас каждую минуту гибнут бойцы, это плохо, – сказал он. – Надо при возможности беречь людей.

– А куда прикажете мне идти сейчас?

– Подожди пока внизу.

Я спустился по лестнице и вновь столкнулся с Винокуровым, он поднялся к генералу и несколько минут с ним разговаривал. Затем, когда он освободился, мы с ним вышли на веранду и там закурили.

– Ты знаешь, я сейчас убил немецкого снайпера. Он совсем близко подобрался и обстреливал КП.

Винокуров посмотрел на меня c таким выражением лица, мол: «Ну и что тут особенного?»

– А как ты сходил в разведку? – спросил я его.

– Моими разведданными начальство не довольно, им всегда мало, – с обидой произнёс Сергей, и выдохнул струю дыма от трофейной сигареты. – Кёнигсберг, это крупный город, и всё там не обойдёшь и не узнаешь. А были мы там только два дня.