Онлайн книга «#Партия»
|
Пока документы не соберу он ничего не узнает, жёстко отрезал я и припечатал стол правой ладонью. Ясно. Ленка наморщила лобик и осторожно почесала кончиком длинного маникюра выщипанную бровь, после чего бросила на меня любопытный взгляд. А сколько хозяину осталось? аккуратно поинтересовалась Ленка. Я поморщился: Лен… Ладно, прости. Слушай, а ты к нему в Гамбург полетишь? Я кивнул, Ленка поёжилась и задала новый вопрос: И когда ты туда собираешься? В понедельник. Привет от меня передашь! спохватилась Ленка. Так, подожди-ка, и тут она нахмурилась, а на работу ты когда придёшь? Во вторник. Ленка приняла озабоченный вид: Слушай, а может мне больничный тебе «нарисовать», чтоб Тарасов не дёргался? Не надо мне ничего «рисовать», фыркнул я, я просто скажу Тарасову, что беру на понедельник отгул по семейным обстоятельствам. А ты подтвердишь, если что. Так, так. Ленка отодвинула стул и уселась напротив меня. Закинула ногу на ногу, положила локоть на стол, оперлась подбородком о суховатый кулачок и уставилась на меня: А сколько ты, друг любезный, собираешься по своим «семейным делам» отсутствовать? Раза два-три в месяц, постукивая ладонями, отозвался я. А, ну тогда Тарасов это съест, уверенно кивнула Ленка. А кстати, и где же откроется наш заграничный филиал? В Гамбурге? В Гамбурге я, кстати, ещё не была, и Ленка кокетливо поправила прядь блондинистых волос (увы, крашенных). В Лионе. То есть? замерла Ленка. Так, подожди, не путай меня. Филиал Конторы, что, будет во Франции? А чем тебе Франция не угодила? ухмыльнулся я. Я, например, там жил, и меня всё устраивало. Впрочем, ты насчет этого в курсе это же ты тогда меня на работу в Контору оформляла. Тут Ленка ни с того, ни с сего побледнела и вцепилась острым маникюром в кожаную обивку стула. Кожа жалобно пискнула. Саш, скажи честно, звенящим голосом произнесла Ленка, ты что, решил вернуться во Францию? «Во даёт!» Я перестал барабанить по столу и уставился на Ленку. Та сглотнула, вскочила и рванула к моему креслу. Присела на корточки, вцепилась в его ручки, с тревогой заглянула мне в лицо. Саша, только не ври сейчас, потребовала Ленка, ты что, правда решил туда вернуться? Я ещё помню, как хозяин вытаскивал тебя оттуда, и как ты упирался изо всех сил. А теперь ты что же, устроил всю эту многоходовку, чтобы вернуться туда, но уже не «голым вассером», а хозяином крупного бизнеса? «Ничего себе…» А если даже так, то что? невольно заинтересовался я. Саш, с ума сошёл? А как же Контора? А твой департамент?.. А ребята? А всё, что здесь создавалось?.. А как же я, в конце-то концов? и Ленка, помедлив, опустила руку мне на колено. Погладила бедро, скользнула вниз, пробираясь под брючину. Саш, пожалуйста, прошептала она. Я дёрнулся. В памяти возникла совсем другая рука легкая, невесомая. Не такая навязчивая. Заглянув мне в глаза, Ленка медленно поднялась. Отвернулась, поправила волосы и шагнула к окну. Оперлась о подоконник, рассматривая парковку. Хищно сузила глаза, с интересом выглядывая что-то за окном, и повернулась ко мне: Скажи, спросила каким-то странным голосом, а в случае твоего отъезда, кто станет директором московского филиала? А я вам на шею своего зама посажу, решил пошутить я, Павлову или Шевелёва. Сами и выберете голосованием того, кто вам без меня скучать тут не даст. Лично я ставлю на Павлову: у неё хватка пожестче. Правда? прищурилась Ленка. М-м, усмехнулся я. Ну-ну… Ладно, насчёт назначений это мы с тобой ещё поговорим… А скажи-ка, как ты в Прагу съездил? Нормально съездил, быстро ответил я. Ах да, я же подарок тебе привёз! И я, несколько театрально хлопнув себя по лбу, оттолкнулся пяткой от пола, подъехал к столу и выдвинул верхний ящик. Ленка без особого интереса покосилась на золотисто-белую коробочку духов «Шанель»: Твои любимые? Почему мои? не понял я. Это же ты ими пользуешься. Ага, пользуюсь… Ленка бросила на меня очередной странный взгляд. За духи спасибо. Но вообще-то, я хотела узнать, а как у тебя с Павловой? В смысле? насторожился я. В прямом. Скажи, ты уже переспал с ней? Тишину, наступившую в комнате, можно было потрогать руками. Почему это тебя интересует? очень вежливо и очень спокойно спросил я. Почему? задумчиво протянула Ленка. Ну, видимо, потому, что я хорошо помню, как ты ведёшь себя, когда у тебя разворачивается очередной «серьёзный» роман… А вообще, эта Павлова ничего так себе, я её даже зауважала. И у неё столько поклонников в Конторе нашлось и Алтухов, и Фёдоров. И Тарасов. И даже ты, Саша. Но только после Шевелёва. «О чем это она?.. Или?» Похолодев, я вскочил с кресла и в два шага добрался до окна. Вон они, Ленка аккуратно постучала алым ногтем по стеклу окна, прям голубки, да? Но и я сам уже всё видел. Он и она. Они шли по узкой, выложенной серой плиткой, дорожке, огибая парковку Конторы. Она в бежевом замшевом пальто крутила в пальцах жёлтый лист клёна. Он, сунув руки в карманы серого бушлата, пинал не то каштан, не то мячик, и что-то увлечённо рассказывал ей. Потом дёрнул щекой, догнал её и попытался взять за руку. Она отстранилась, подняла на него глаза и заплела ноги. Тонкие щиколотки, маленькая стопа, высокий подъем… Господи, как же хорошо я знал эту её привычку!.. Он продолжал её в чём-то убеждать, и она всё-таки кивнула. Только тогда он торжествующе замолчал, и они снова пошли вперёд, но теперь уже бок о бок. Пройдя парковку, быстро направились к крыльцу и спрятались от меня за нависающим над ступенями стеклянным матовым козырьком. Он и она… Два человека, которые работали у меня. Я запретил им и близко подходить друг к другу, а они снова были вместе. Вдвоём. Вопреки мне. Вот так вот, легко и просто… Кажется, то, что я чувствовал сейчас, называется ревностью. Абсурд: в тридцать пять, после двух совместных ночей считать, что ты получил право на женщину. Но, как оказалось, когда дело касалось Павловой, я был ревнив. Похуже любого собственника. Похлеще испанской инквизиции. Без оправданий и без малейшей пощады. «Чёрт, merde…м-мать! Я же велел ему не приближаться к ней! А она? Она-то что делает? Неужели не понимает, что ему нужно?.. Так, стоп. Я-то ей кто, чтоб так ревновать? Муж? Сожитель? Отец её нерождённых детей?» «Л юбовник… Из солнечной Праги.» «Не отпускать! Не отпускать!» набатом бухнуло в голове. О-о-о, насмешливо протянула Ленка. Не понимая, эта-то здесь откуда взялась, я уставился на неё. Ленка оценивающе прошлась глазами по моему лицу, опустила взгляд и уставилась на мои ладони. Как оказалось, я сжал их в кулаки да так, что костяшки побелели. Тряхнул головой, сунул руки в карманы брюк, вернулся к столу и плюхнулся в кресло. Ленка продолжала насмешливо наблюдать за мной. |