Книга Вчера и завтра, страница 34 – Екатерина Глубокова, Наталия Полянская

— Великолепно! — отвесил комплимент Роман. — У вас цепкая память и железная логика.

Светлана Афанасьевна зарделась и приложила руку к тощей груди, украшенной пышным бантом.

— Ну, что вы! Я просто хорошо знаю все, что происходит здесь. Я ведь заведующая отделением, — расставив акценты в нужных местах, сообщила она.

— Ответственная должность, — с должным пиететом отозвался Березин. — А кто в тот день дежурил в отделении?

— Сейчас посмотрю… — Мадам зашуршала бумажками. — Леночка дежурила.

— Я? — встрепенулась, наконец, девушка.

— Да, ты, — подтвердила Светлана Афанасьевна. — Понимаете, Роман, нас здесь всего двое работает, плюс шофер, что собирает корреспонденцию из ящиков.

— Леночка, милая, — переключился Роман на девушку, — припомните все, что сможете, это очень важно!

Леночка задумалась, подперев щеку рукой.

— А что такого важного в этом письме? — оглушающим шепотом поинтересовалась Светлана Афанасьевна.

— Одному из политиков в нем прислали белый порошок! — конспиративно понизив голос сообщил Березин. — Только это государственная тайна!

Леночка и начальница уставились на него округлившимися глазами. Конечно, он опять соврал, но такое заявление о содержимом письма весьма стимулирующе должно подействовать на память дам. Еще одна небольшая сделка с совестью.

Леночка застучала пальцами по столу, Роман внимательно на нее посмотрел и понял, что она что-то припомнила.

— Леночка, вы что-то вспомнили?

— Кажется, да. Понимаете… Если письмо из нашего ящика, то его туда или просто бросили, или сперва купили у меня конверт, потом подписывали его, потом я марки клеила… — Девушка замолчала и покраснела.

— Леночка, милая, вы меня без ножа режете, продолжайте, пожалуйста!

Светлана Афанасьевна, обиженная тем, что центром внимания обворожительного и очень симпатичного мужчины стала ее молодая помощница, перебила Романа.

— Лена, вспоминай, это очень важно!

— Да-да, я стараюсь! — смутилась еще больше Леночка. — Вот… Если письмо просто бросили в ящик, я ничего не вспомню, я часто просто книжку читаю, — девушка предъявила покетбук с цветочками и страстными объятиями на обложке. Любовный роман. — Работы мало, не обращаю даже внимания на посетителей, пока они ко мне не обратятся.

Не очень-то похвальное рвение, но уж на безрыбье…

— Но если к вам обращались за конвертом, то вы, конечно же, запомнили этих людей? — с надеждой спросил Березин.

Леночка не успела ответить, как в отделение вошла стайка старушек и выстроилась в очередь к окошку, у которого происходила беседа Березина с почтовыми служащими. Леночка робко улыбнулась Роману:

— Простите, но мне нужно обслужить посетителей!

— Светлана Афанасьевна, — приложил руку куда-то в область сердца Березин. — Спасайте! Начальство меня убьет, если я вскорости не предоставлю полный отчет!

Заведующая даже похорошела от осознания своей роли спасительницы милого мужчины и царственно распорядилась:

— Леночка, побеседуй с Романом в посылочной, я пока отпущу гражданочек.

Девушка встала из-за стола и впустила Березина за стойку, Светлана Афанасьевна принялась выдавать бабушкам пенсию.

— Пойдемте за мной, — пригласила Леночка Романа.

В посылочной было темновато и тесно, но они примостились на каких-то тюках, и Березин продолжил допрос.

— Леночка, запомнили ли вы хоть кого-то?

— Минуточку… — Девушка сосредоточилась, даже кулачки сжала. — С утра никого не было, потом дедушка приходил, отправлял заказное письмо…

— Заказное нам не подходит, это обычное, — напомнил Роман.

— Да-да.

— Леночка, каждое ваше слово для меня на вес золота, — подтолкнул развесистым комплиментом девичью память Березин.

— Ой! — зарделась Леночка. — Потом опять никого не было, я даже книжку дочитала, собиралась начать новую… Ой! Точно! Это тогда та дамочка была!

— Какая дамочка? — Березин незаметно включил диктофон.

— Ну, женщина такая, уже немолодая, купила у меня конверт…

— Немолодая — это сколько лет, примерно? — уточнил Роман.

— Как вам… Или чуть меньше, — безмятежно заявила девочка-Леночка.

Слов нет. «Немолодая!» Вот так незаметно и подкрадывается старость.

— Высокая, хотя может и на каблуках, — продолжала описание Леночка, — темноволосая… Ну, самая обычная. Одета как-то не по погоде… А так обычная.

— Понятно, — улыбнулся Березин. — И что дальше? Почему вы ее запомнили?

— Она взяла конверт, надписала его и чуть уже в ящик не бросила. Хорошо, что я еще не начала новую книгу, успела ей сказать, что марки надо наклеить. Она отдала мне письмо, я прочитала адрес «куда» и стала отрывать марки…

— Так вы это письмо помните? — уточнил Роман.

— Нет, не помню, — покачала головой Леночка.

— Но вы же прочитали адрес! — поразился Березин.

— Прочитала. Но я не помню, этот ли адрес я прочитала, — объяснила Леночка.

— Ясно. И что дальше?

— А потом я как-то краем глаза пробежала адрес «откуда» и заметила, что женщина ошиблась.

— То есть? — совсем запутался Роман.

— Ну… Там был адрес, которого нет.

— Как это? — Березин уже догадался, что речь идет именно о нужном ему письме. Неужели расследование окажется таким легким? Словесный портрет дамочки — и все. Выясняй, кто похож на описание из знакомых Дашеньки, и считай, что дело раскрыто. Хотя описание невнятное.

— Понимаете… Я живу в Болшево, с дедушкой. И хорошо знаю те места.

— Да? Вам повезло — жить в таком красивом месте…

— Повезло, как же, — фыркнула Леночка. — Кругом одни замки и лес, даже автобусы не ходят, а до платформы электричек пешком топать и топать. Ни в Москву выбраться, ни хлеба купить. Туалет на улице, отопление дровяное, баня эта дурацкая вместо нормальной ванной, хорошо хоть электричество есть.

Березин мысленно обругал себя за психологический промах: когда сам живешь вне пределов досягаемости общественного транспорта и на полном автономном обеспечении, но имеешь средства так жить — это совсем другой коленкор, чем жить в деревне, но не иметь необходимого для удобной жизни дохода. Да, Леночке кажется, что она живет в глухой деревне в лесу, хотя до МКАД всего несколько километров. Не надо мерить всех своим аршином.

— Зато вы богатая наследница, — поспешил исправить он положение. — Я бы на вас сразу женился бы по расчету, если, конечно, не влюбился бы в такую очаровательную девушку. Влюбиться — проще.