Книга Часодеи. Часовое сердце, страница 3 – Наталья Щерба

— Да ладно, я пошутил. — Лешка по-своему истолковал ее молчание. — И что дальше было?

Больше не останавливаясь на деталях, девочка коротко рассказала о фее Диане, пришедшей на помощь во время побега из Черновода, о ночи в лесу, о музыкально-танцевальных соревнованиях — Чарованиях в долине фей. Все больше воодушевляясь, она говорила и говорила: о часовом посвящении и загадочных цветах-старочасах, о Селестине — фее Светлого Образа и Мендейре — фее Темных Мыслей. О первом полете, о постоянном недоверии Фэша и, наконец, о своем похищении и Марке, выманившем у нее с помощью угроз Рубиновый Ключ, подаренный феями.

— Дальше ты знаешь: у меня неожиданно обнаружился Черный Ключ — самый таинственный из семи, — закончила Василиса.

Лешка некоторое время молчал, наморщив лоб.

Между тем в автобусе царило радостное волнение: водитель объявил, что они все скоро прибудут в лагерь. Многие из ребят прилипли носами к окнам, но по обеим сторонам дороги продолжали бежать, сливаясь в единую стену, высокие и ровные сосны.

Василиса первой нарушила затянувшееся молчание:

— Ну и что ты обо всем этом думаешь?

— По всему выходит очень загадочная история, — отозвался Лешка. И вдруг спросил: — Слушай, ну а Фэш этот, Драгоций, ты ему доверяешь? Тебе не кажется, что он тоже хочет тебе навредить?

— Зачем? — искренне изумилась Василиса. — Он, в общем-то, неплохой парень, только…

— Злой, жестокий, нервный и заносчивый, — завершил за нее Лешка.

Василиса не ответила, сраженная столь правдивым портретом хозяина СреброКлюча.

— Он лучший друг Ника, а вот ему я доверяю всецело, — твердо произнесла она.

Лешка нарочито громко фыркнул: как знаешь, мол.

Наконец впереди показались большие кованые ворота с деревянной вывеской: «Вершина». Василиса выходила из автобуса чуть ли не последней. Она оглянулась по сторонам, но знакомых лиц не увидела. Даже Лешка и тот вдруг куда-то исчез!

Что же делать дальше? У нее с собой ничего нет — даже зубной щетки. Предвкушая неприятное объяснение с дирекцией лагеря, девочка поежилась. И вдруг ее озарило: надо же найти Ольгу Михайловну! Любимая тренерша поможет во всем разобраться.

— Василиска, смотри-ка! — Рядом возник Лешка.

Он со счастливой улыбкой передал ей новенький рюкзак — небольшой, синего цвета, отстроченный белой нитью, с металлическими застежками на карманах.

— Это не мое… — Василиса с большим сожалением оглядела рюкзак — вещь хорошая, фирменная.

— Между прочим, его только что водитель вынес из багажного отделения. «Кто здесь Огнева?!» — кричит. Я и говорю: «Давайте передам…» И представляешь, тут же отдал! А у меня смотри какой, а? Новый, прямо из магазина… Смотри, даже ценник есть! А вот вещи в нем все мои. Чудеса, да?

Василиса присела на корточки, медленно открыла клапан, потянула за шнурок. Внутри аккуратной стопочкой лежали две пары джинсов, несколько цветных футболок, в отдельном пакете — зубная щетка и паста, почему-то детская — с дракончиком на боку, нераспечатанное мыло, кроссовки… В самом низу, сложенный вчетверо, лежал ее старый рюкзачок — обычно Василиса брала его на тренировки. А рядом с ним — маленькая записная книжка в знакомой потрепанной обложке.

Василиса вытаращила глаза: как здесь очутился этот старый блокнот?! Ведь он остался в квартире у Марты Михайловны. Вспомнив о бабушке, девочка почувствовала угрызения совести. Несмотря на то что опекунша имела кучу странностей, например собирала вокруг себя десятки кошек, все же она вырастила ее и особо не обижала. Василиса дала себе крепкое обещание навестить Марту Михайловну, как только представится возможность. Пока что следовало разобраться со своими проблемами: как они с Лешкой оказались в этом лагере, кто дал им вещи и…

— Как здесь очутился мой дневник? — задумчиво спросила Василиса, листая страницы.

— У тебя есть дневник? — удивился Лешка.

— Был в детстве, — краснея, ответила девочка. — Да и я там больше задачи решала, примеры… Так, блокнот.

— Это же глупо, — снисходительно заметил Лешка. — А вдруг кто-то прочитает?

— Обойдется! — Василиса спрятала книжку обратно в рюкзак. — А дневники ведутся для того, чтобы навести порядок в мыслях. Написал то, что тебя волнует, и сразу стало легче на душе.

— Мысли надо держать в голове, — назидательно сказал мальчик и в подтверждение дотронулся пальцем до виска. — Никто не залезет и не узнает.

— Сильно сомневаюсь, — пробормотала Василиса, но друг ее не услышал.

Перекрывая гул голосов, по лесу пронесся крик:

— Молодежь, внимание!!! Кому от тринадцати до шестнадцати лет — ко мне! И быстро, а то останетесь без обеда!

Кричал тот самый Серега в черной майке с красным черепом, еще в автобусе предлагавший Лешке играть в карты. Рядом с парнем стояла высокая и очень худая девушка с грустным и напряженным лицом. На ее курносом носу, густо усыпанном веснушками, чудом держались огромные круглые очки в массивной оправе. В руках она держала большую толстую тетрадь, похожую на классный журнал, и записывала в нее фамилии приехавших. Очевидно, к этому делу вожатая относилась крайне серьезно: на ее широком лбу пролегла глубокая морщинка, а губы от усердия сжались в тонкую линию.

— Вот, что я говорил? — шепнул Лешка на ухо Василисе. — Наш Серега — вожатый! Давай скорей к нему, а то, если места не останется, к малолеткам запишут. У малышни строгий распорядок дня, но главное — им много чего нельзя.

— Чего нельзя? — не поняла Василиса.

В отличие от Лешки, почти каждое лето отдыхавшего в летних лагерях, она-то первый раз попала в подобное место, поэтому для нее все гласные и негласные правила, понятные для старожилов, были в новинку.

— Похода с ночевкой не будет, купаться в речке нельзя, — начал перечислять Лешка, не забывая расталкивать сверстников, чтобы пробиться поближе к Сереге. — На завтрак манную кашу дают, у-у-у… С медом. — Его передернуло от омерзения. — И в Большой Игре только старшие отряды участвуют — первый и второй. Потому что в третий детей с семи лет принимают…

— В какой такой игре? — Василиса еле поспевала за другом.

— О, Рознев! Иди сюда! — Наконец рыжий вожатый заметил их усилия. — И подружку свою тащи… Эй, а ну расступились! Рыжих принимаем без очереди, — подмигнул он Василисе. — Тебе сколько стукнуло? Запишись у Риты.

— Ей через три недели будет тринадцать, — тут же сказал Лешка.

Вожатая поглядела на девочку с прохладцей:

— Записываю в третий отряд.

Василиса жутко испугалась, ведь только что Лешка очень живо расписал ей ужасные перспективы пребывания в «малышовом» отряде.

— Скажите, пожалуйста, можно ли мне во второй отряд? — как можно жалобнее попросила она.

— Нет!