Онлайн книга «Черная Ведьма»
|
Не понимаю, что происходит и как мне теперь поступить. Патока на плите грозит перелиться через край, и я растерянно хватаю кастрюлю голой рукой, позабыв натянуть толстую кухонную варежку. Резкая боль пронзает руку до самого плеча, и я с криком отскакиваю от плиты. На ладони пламенеет ярко-алый ожог. Все занимаются своими делами, не поднимая на меня глаз. Они всё видели! И специально от меня отвернулись… Сморгнув слёзы, я баюкаю ноющую руку. Кто-то тихонько дёргает меня за рукав. Олиллия молча смотрит на меня огромными аметистовыми глазами, чистыми, спокойными… И на коже вокруг её рта больше нет мелких красных пятен. Значит, малышка всё-таки взяла моё лекарство! – Вот, маг Гарднер, – тихо произносит Олиллия, протягивая мне открытый флакончик с мазью. – От ожогов. Не давая пролиться слезам благодарности, я втираю в ладонь несколько капель бальзама. – Спасибо, Олиллия, – срывающимся голосом благодарю я уриску. Не обращая внимания на полные осуждения взгляды, которые бросают на неё другие уриски, девушка неуверенно мне улыбается. – Дайте, пожалуйста, список законопроектов и решений Совета магов за последнюю неделю, – обращаюсь я к гарднерийской архивистке. Поздно вечером, перевязав обожжённую ладонь (к счастью, лекарство подействовало и рука больше не болит, только постоянно чешется), я прихожу в архивы. Всю дорогу меня занимают мысли об Олиллии: она совсем юная, хрупкая, добрая девушка… работает с утра до вечера… и ей никогда не выбраться из жестокого рабства. Как это несправедливо! Профессор Кристиан прав. Пора поинтересоваться, что вытворяет наше правительство. И начну я с гарднерийских архивов. Седовласая архивистка в очках, с пучком на затылке отвечает мне восхищённым взглядом. На её рукаве красуется аккуратная белая повязка. – Прошу прощения, маг Гарднер, – виновато улыбается она. – Этот экземпляр уже на руках. – Архивистка показывает в сторону девушки, сгорбившейся над нужным мне изданием. Это Тьерни! Поблагодарив архивистку, я направляюсь к столику, за которым расположилась Тьерни. В этот поздний час в архивах мало читателей, зал освещён мягким янтарным сиянием эльфийских фонарей. – Можно я посмотрю новости Совета, когда ты закончишь? – безо всякого вступления спрашиваю я. – А говорила, что политикой не интересуешься, – ехидно улыбается мне Тьерни. – Я передумала. – И белую повязку так и не надела, – окинув взглядом мои рукава, комментирует Тьерни. – Как и ты. – Маркусу Фогелю место в геенне огненной, – прищурившись, зло шепчет она. Чистосердечное пожелание, ничего не скажешь. – Пожалуй, я не рискну высказываться так резко, однако кресло верховного мага не для него, в этом я уверена. Тьерни обескураженно моргает, видимо, решая, верить мне или нет. Не говоря ни слова, она отодвигается, приглашая меня читать протоколы Совета с ней вместе. «Законопроекты и решения Совета магов» захватывающим изданием не назовёшь. Я не раз прикусываю себе язык, чтобы не клевать носом, читая нудные отчёты о ремонте здания Совета, торговле и военных поставках, налогах и земельных тяжбах. Большая часть текста к тому же набрана на удивление мелким шрифтом. Наконец мне попадается ходатайство, представленное Маркусом Фогелем, которое не прошло голосование – большинство членов Совета под руководством Финнеаса Каллнана высказались против. – Только взгляни на это, – шепчу я Тьерни. – Фогель хочет сделать обручение обязательным для всех, кому исполнилось восемнадцать лет. Личико Тьерни искажает гримаса отвращения. – Он предлагает это не в первый раз. Если девушка откажется, Совет магов найдёт ей жениха. Тётя Вивиан от такого закона придёт в восторг. – Тьерни, сколько тебе лет? – поколебавшись, спрашиваю я. – Восемнадцать, – прерывисто вздыхает она, затравленно отводя глаза. В её голосе звучит ужас перед неизбежным. У меня по спине бежит противный холодный озноб. Обняв себя за плечи, будто защищаясь, я перехожу к следующей странице. Вот ещё одно ходатайство, предложенное Фогелем. Он ратует за то, чтобы всех магов, желающих вступить в гильдии, испытывали железом. Тьерни сидит откинувшись на спинку скамьи и сосредоточенно наблюдает за мной, ожидая, когда я осознаю весь ужас предполагаемого закона, внесённого на рассмотрение Совета. Мою сонливость снимает как рукой, теперь я читаю внимательно, водя пальцем по строчкам. Ещё один законопроект, предложенный Фогелем, тоже не прошедший голосования, – казнить урисок, пойманных в Гарднерии без разрешения на работу. И опять ходатайство Фогеля, принятое к исполнению, – казнить банду кельтских борцов Сопротивления за поджог казарм Шестого дивизиона. Ещё одно одобренное ходатайство – казнить двух борцов Сопротивления за то, что тайно переправили урисок на восток. Интересная подборка. Фогель явно предпочитает казни. А вот и последнее на этой неделе ходатайство Фогеля, принятое Советом, – разорвать торговые связи с амазакаринами в ответ на предложение объявить амнистию всем работницам-урискам, которые находятся в Западных землях без должного разрешения. Лидер амазов, королева Алкайя, сказала следующее: «Свободный народ амазакаринов в Каледонских горах не признаёт законов, ущемляющих свободу женщин любой расы». Кроме того, амазы приняли «вопиющее и провокационное» решение объявить амнистию всем женщинам, в чьих жилах течёт хоть капля крови фей. Показывая пальцем на последнюю статью, я с надеждой толкаю Тьерни локтем. Она осторожно оглядывает опустевший зал и, убедившись, что никто нас не подслушивает, едва слышно шепчет: – Амазы не объявят амнистию мужчинам. У Тьерни есть отец. И брат. Вероятно, они тоже потомки фей… – Ну мы же в Верпасии, – утешаю я её. – Пусть твоя семья переедет сюда. – Ты совсем не интересуешься политикой, правда? – горько улыбается Тьерни. – Нет… то есть раньше я не… – заикаюсь я. Тьерни прерывисто вздыхает: – Выборы в Совет Верпасии прошли месяц назад. Теперь большинство членов Совета – гарднерийцы. Такого ещё не бывало. – Но это всё-таки Верпасия, – не соглашаюсь я. – Здесь живут представители всех рас. И гарднерийцы в Совете не могут навязывать своё мнение… – О наивная! – огрызается Тьерни. – Ты действительно забыла, что такое политика. – Наклонившись ко мне, она шепчет: – У вашего народа очень многочисленные семьи. Вы ведь готовитесь захватить всю Эртию. – У нашего народа… – отрывисто предупреждаю её я, оглядывая зал. Ещё не хватало, чтобы нас подслушали. |