Книга Вазкор, сын Вазкора, страница 41 – Танит Ли

Сейчас я не чувствовал ни апатии, ни слабости, а нарастающую бешеную ярость.

Я сорвался с постели одним прыжком, и пять желтых куриц отступили передо мной, кудахча.

— Успокойтесь, успокойтесь, — вскричал один. — Мы советники повелителя Эррана. Мы не причинили вам никакого вреда. Просто осмотрели ваше тело, чтобы определить источник его чудесного исцеления.

Они, увы, не оставили под рукой никакого хирургического ножа, который бы я мог схватить.

Я заорал:

— Ну так как, что вы обнаружили? Я колдун? Или, может быть, бог? — Я думал, что если вызову у них панику, они вылетят из двери, широко распахнув ее, и я смогу последовать за ними. Потом, вероятно, одетый только в свою кожу, я рванусь на свободу, без препятствий со стороны стражи или часового. Наконец я частично образумился, отказался от этого плана и сел на ложе, после чего врачи собрали свои причиндалы и начали пробираться к двери. После того как они постучали, дверь открылась, и лекари удалились.

Потом наступила летаргия, тягучая, как речной ил. Я лег на спину, и великолепный закат погас в окне. Я был дурак. Собака, которую держат в богатой будке. И эта реальность сочеталась с навсегда утраченной наследственностью и ненормальностью, которая заставила меня съежиться, когда я вспомнил о ней. Сейчас я трезвел, как, должно быть, трезвеют все пьяницы, припоминая свои способности со страхом и изумлением. В течение всей жизни я принимал неприемлемое. Но охотники настигли меня. В тот момент мне казалось, что ничего стоящего я не сделал и не сделаю в своей жизни, так что лучше мне служить Эррану.

Наконец раздался новый, более нежный шепот занавеса на двери. Я не поднял головы, чтобы посмотреть, кто прибавился на этот раз к веренице входящих и выходящих.

— Кто бы вы ни были, — сказал я, — раб-любимчик в убийственном настроении, и вам лучше уйти.

Раздалась пара тихих вздохов, как будто голубей потревожили на крыше.

Тут я взглянул.

Это были две девушки в последних янтарных отблесках заката, их лица были открыты, хорошенькие как цветочки, тела их были почти обнаженными под тонкими платьями, которые казались собранными в складку паутинками. Они на самом деле не испугались меня, потому что они знали мужчин или думали, что знают, и их послали услаждать одного из них. Но найдя меня обнаженным и злым, они повели себя как любая вышколенная шлюха.

Мне хотелось бы выставить их, потому что я пресытился подарками и тонкостями Эррана, а также подумал уже о его плане воспитать из меня быка. Однако я сразу почувствовал какое-то мрачное безудержное желание, какое иногда сопровождает лихорадку.

Видя, что я возбужден — у меня не было средств скрыть его, — они сразу заскользили к ложу. Одна поцеловала меня в губы, а вторая ласкала мое тело; потом вторая впилась в мои губы, а первая лежала в моих объятиях. Это было похоже на то, когда пьешь из двух чашек, и вкус и аромат меняются с каждым глотком, когда глотки сливаются друг с другом.

Я утолял свой голод и гнев с четверорукой, четвероногой, двуротой богиней туманного желания, пока окно наливалось краснотой и растворялось в ночи.

Мой дуэт любовниц оставил меня с восходом солнца. Позже снова пришел парикмахер со своими баночками и лезвиями. Я посмотрел на бритвы, аккуратно разложенные и блестящие, и понял, что мне не следует грабить его. Битва окончилась без единого удара. Пантера снова была благополучно заперта в своей изящной клетке — если она вообще когда-либо оттуда выходила.

Эрран посетил меня за час до полудня.

Он осмотрелся; маски на нем не было, он, как всегда улыбался. Указал на мой нетронутый завтрак.

— Нет аппетита, Вазкор? Мне жаль.

Я сказал:

— Последняя еда, которую я ел здесь, произвела странное действие на мое пищеварение. Я заснул, и мне приснилось, будто пятеро дряхлых стариков ощупывают мое тело своими немытыми пальцами. И когда я спросил, что они задумали, эти самые вероломные старики заявили, что ты, мой повелитель, прислал их.

Улыбка Эррана стала шире.

— Ты учишься быть изысканным, — сказал он. — Как интересно. Чтобы построить отточенное предложение, надо сдержать гнев. Я вижу, тебе это удалось. Однако, заверяю тебя, с этого момента пища будет чистой.

— Я могу обойтись без еды без всякого труда, — сказал я. — Мне всегда нужно очень мало. Наследие моего волшебника-отца, возможно.

— Возможно. Конечно, ты не совсем человек, мой Вазкор. Хотя человек настолько, я подозреваю, чтобы наслаждаться другой пищей. Девочки развлекли тебя?

— Спроси их. У них, несомненно, тоже было твое разрешение мучить меня.

— Это испытание было скорее для тебя, чтобы ты определился. Видишь ли, я жду от тебя ответа. Ты хочешь жить со мной по-хорошему или по-плохому? Соглашайся на мои условия, и ты можешь гулять по моим владениям, как свободный человек, хотя и с двумя бронзовыми, чтобы охранять тебя от других принцев Эшкорека, а также чтобы разубедить тебя, должен признать, в случае, если ты неблагоразумно поддашься порыву оставить мой двор. Будет пища и прекрасное вино, множество женщин и мальчики, если у тебя есть к ним склонность, ты будешь укрощать для меня лошадей, горячих жеребцов долин Эшкорека. Не какая-то заурядная работа для крепкого солдата племени. У тебя будет бронзовый ранг, но ты будешь есть в моем зале. Если будешь послушным, можешь подняться до серебряного ранга.

— Тебе не нужен укротитель лошадей, — сказал я.

Он посмотрел на меня.

— Что же мне тогда нужно?

— Заложник в игре за получение власти. — Я дал ему переварить это, а потом сказал:

— Итак, мой повелитель, я твой заложник.

Он оглядел меня своими светлыми проницательными куньими глазами.

— Ты сдался быстрее, чем я надеялся. Я думал, что тебя все-таки придется поучить.

— Лучшего существования, чем то, что предлагаешь ты, я не вижу. Когда найду, ты об этом узнаешь.

— О да, мой воин. Я узнаю, и никогда не сомневайся в этом. — Он пошел к двери, повернулся и кивнул, чтобы я следовал за ним. — Теперь, когда ты у меня на службе, ты волен передвигаться свободно.

Когда я подошел к нему, он показал мне серебряное кольцо и щель в двери, к которой оно подходило (это было нечто вроде ключа, которыми они чаще всего пользовались в городах), а потом вложил кольцо в мою руку. Таким образом, сын Вазкора и женщины-богини Уастис стал укротителем коней Эррана, принца-леопарда из желтого города.

Как я сказал ему, я догадался, что в конечном итоге я буду больше, нежели просто укротитель. Я должен стать его заложником в его игре Замков. Может быть, у меня была еще не оформленная четко мысль, что когда он начнет использовать меня, то, будучи использованным, я сам использую его, и когда цель будет достаточно близка, сброшу своего наставника и поступлю по своему усмотрению. Может быть.