Книга Чудо-пилюли, страница 41 – Татьяна Устинова, Павел Астахов

– И правильно! – одобрил ее Таганцев. – Чужое брать нехорошо. Даже очень плохо, я бы сказал.

– Ближе к делу, – предложила я, видя, что бедная девушка сильно нервничает.

– Забудем про ожерелье, – великодушно предложил Таганцев. – Поговорим о мусорных корзинках.

– О че-ом?!

– О мусоре, – повторил наш опер. – Но не в свете вопросов экологии, а в русле оперативно-разыскных мероприятий по одному интересному уголовному делу. Скажите, э‐э‐э…

– Инна, – подсказала я.

Таганцев покрутил рукой, как бы вращая невидимый колодезный ворот: дал понять, что одного имени ему маловато будет.

– Инна Ивановна Круглова, – уточнила понятливая горничная.

– Скажите, гражданка Круглова, как часто вы забираете из номеров гостей мусор?

– Как положено, во время каждой уборки. А что?

– А как вы это делаете?

– Есть стандарты, – девушка приободрилась и заговорила живо, без понуканий. – Следует опустошить все мусорные корзины и баки. Любой предмет, оставленный в них, считается выброшенным и удаляется из номера. Предметы, которые слишком велики для мусорной емкости, но находятся на ней или рядом с ней, не обязательно являются мусором. Вот, например, коробка из-под пиццы. Если в ней что-то есть, то лучше ее не выбрасывать сразу, а оставить в номере, вдруг гость еще доест.

– А проверяете ли вы содержимое мусорных пакетов?

Девушка слегка покраснела.

– Ну-у‐у… На это у нас регламента нет, но…

– Значит, проверяете?

– Бывает, да. Случается, что гости по ошибке бросают в мусор какие-то мелкие вещи и потом их ищут, а мы отвечай…

Таганцев кивнул мне:

– Давай!

Наткин фирменный чемоданчик с лого «Эльвен Бьюти» на крышке приехал в «Сосенки» в моем багаже – сестра на одни сутки набрала столько нарядов, что ее собственный баул едва закрылся. Повинуясь безмолвному приказу нашего опера, я достала и показала Инне Ивановне это эльфийское сокровище.

– Вы видели в мусоре что-то подобное? – спросил горничную Таганцев.

– В смысле большую коробку?

– Необязательно. – Я открыла чемоданчик, демонстрируя его содержимое. – Может быть, просто упаковку из-под использованных средств. Вот такие коробочки, пакетики, баночки – они все оформлены в едином стиле.

– Коробочек и баночек не видела, а вот сашеты такие в четырнадцатом коттедже были, – припомнила бесценная Инна Ивановна.

– Сашеты – это что такое? – уточнил Таганцев.

И горничная, и мы с Машкой посмотрели на темного опера с превосходством.

Мужчины! Что они знают вообще?

– Сашет – это порционная упаковка, – объяснила я. – Маленькие квадратные пакетики со швами по периметру. В такие чай расфасовывают, например.

– Чай – это прекрасно! – обрадовался Таганцев.

– Если ты про ТОТ САМЫЙ чай, то он, Натка рассказывала, был в картонных кубиках аквамаринового цвета, – напомнила я. – В сашетах что-то другое, наверное.

– Кофейный напиток, – сказала горничная и слегка покраснела. – Я понюхала: интересно было, такие красивые сашеты – черные с золотом.

– Ладно, пусть кофейный напиток, – согласился Таганцев. – В четырнадцатом домике, говорите? А или Б? И когда это было?

– В 14‐Б, на прошлой неделе. Дня три или четыре подряд в корзинке были сашеты и еще один раз стик.

– Стик? – старшему лейтенанту снова понадобилась помощь друга, и он посмотрел на меня.

– Тоже порционная упаковка, только другого вида, – объяснила я. – Такие бумажные трубочки… Да ты знаешь, в общепите в стиках сахар выдают.

– Но тут не сахар был, а какой-то другой порошок, – припомнила горничная, уже не краснея. – Не белый, а с розовинкой, и крупинки не такие, как сахар-песок, – чуть крупнее и округлые.

– Спасибо, Инна Ивановна, вы нам очень помогли! – сказал Таганцев.

– Вам надо с Ксюшей Петренко поговорить, – посоветовала ему девушка. – У нее недавно такая история случилась: она выбросила коробку, оставленную возле мусорной корзинки, и гости заметили пропажу только через день, когда захотели вернуть покупку. Был скандал, гости потребовали компенсацию от отеля, Ксюху оштрафовали. А коробка вроде из-под какой-то дорогой косметики, и как раз, Ксюха рассказывала, черная, с золотой блямбой, на чемоданчик похожая.

– О! – мы с Таганцевым переглянулись.

Желание вернуть дорогую покупку на третий день, когда прошло действие психотропных препаратов, прекрасно вписывалось в знакомый нам сценарий с участием эльфов‐махинаторов.

– Где я могу найти гражданку Ксению Петренко? – Таганцев встал.

– Могу вас проводить к ней, у нас есть служебная комната отдыха, – горничная тоже вскочила.

– На связи, – коротко бросил мне наш опер и ушел вместе с горничной.

– Рубашку застегни нормально! – крикнула я ему вслед. – И помаду со щеки сотри!

– Остынь, таким он больше понравится горничным, – флегматично заметила Машка.

– Этого я и боюсь.

– Да ладно? Вот уж не думала, что ты смотрела немецкое кино для взрослых!

– При чем здесь немецкое кино? – не поняла я.

– При том, что только в немецком порно порядочных мужиков с разгона соблазняют горничные, а приличных баб – сантехники, – объяснила Машка и громко хлопнула в ладоши. – Все, Лена, наше участие в расследовании закончено, дальше Таганцев сам, а мы идем обедать и в СПА! Звони Натке, пусть вылезает из ванны с розами, пока все вкусное не съели без нас.

С Таганцевым мы встретились только на следующий день утром – в столовой. Судя по аппетиту, с которым старший лейтенант уничтожал обильный завтрак, в ходе расследования накануне он потратил немало сил и за ночь не восстановил их.

Натка, томная и розовая, заботливо подкладывала в тарелку жениха сладкие кусочки и мечтательно улыбалась. Машка слегка подпортила ей настроение, спросив Костю:

– Как прошла твоя встреча с горничными?

Натка мгновенно превратилась из гурии в гарпию.

– Что с тобой, дорогая? – я похлопала ее по руке, чтобы распрямить скрючившиеся когтями пальчики. – Можно подумать, ты смотрела немецкое порно.

Таганцев закашлялся.

– Костя вчера опрашивал свидетелей, – веско сказала Машка, до которой дошло, что небрежной формулировкой своего вопроса едва не подвела беднягу Таганцева под монастырь. – И, надеюсь, сейчас поделится с нами оперативной информацией.

– Само собой, – старший лейтенант выразил полнейшую готовность делиться. – Значит, так. Вчера я опросил трех горничных. Чудо-средствами «Эльвен Бьюти» тут, в «Сосенках», пользовались минимум пять женщин, во всяком случае, у них в мусоре было что-то эльфийское – сашеты, стики, баночки, портфель-коробка. Я установил примерные даты и место проживания этих дам, сейчас схожу в администрацию, попрошу поднять списки гостей и выясню, кто они и где их теперь искать.