Книга В поисках белой ведьмы, страница 36 – Танит Ли

— Мадам, — начал опять Яшлом.

— Яшлом, — сказала она, — две прелестные юные женщины и кувшин вина со снотворным разберутся с пятью охранниками верно и окончательно. Гораздо лучше, чем ножи, которые вы со своим товарищем попробуете воткнуть в их спины, как бы тихо вы ни действовали.

— Можно ли доверять этим женщинам? — спросил Яшлом.

— Полностью.

Ее убежденность передалась и ему, он больше ничего не сказал и сел, когда она снова его пригласила. В любом случае, девушки обращались к ней «императрица» — и это не было вызвано страхом и не казалось ритуалом.

Она не обращала на меня внимания, считая меня, очевидно, подчиненным Яшлома.

Тогда спросил я:

— А как быть с охранником у ворот? Его тоже отравят?

Она обернулась и подошла туда, где я стоял, все еще не видя меня в темноте за светильниками.

— Порсуса нечего бояться. Мы с ним старые друзья. Как-то я уже покидала этот дом при его попустительстве.

Яшлом, не вмешиваясь, сидел у края террасы, и я вышел туда, где она могла меня видеть.

— Я все думал, как вам это удалось. Тогда, ночью, когда вы разыскали меня в Пальмовом квартале.

Она задержала дыхание и отступила, как будто испугалась, обнаружив меня здесь.

— Что это? — спросила она. — Вы не уехали, как я предполагала, из Бар-Айбитни?

— Вам надо спросить у Баснурмона, — ответил я, — о моем местонахождении.

Она сердито ответила:

— Не играйте словами, чудотворец. Сейчас не время. Конечно, я знала, где вы. А сейчас я должна поверить, что вы — мальчик на посылках у моего сына?

— Если хотите. Мы с Яшломом здесь для того, чтобы доставить вас в безопасности из Небесного города в Цитадель.

— Во имя Пламени, — она хмурилась и не глядела на меня, — в этой роли вы мне не нравитесь.

— Раньше вы мне верили. Поверьте и сейчас. Сорем жив. Я думаю, вы знаете почему. Но когда вы останетесь с ним вдвоем, спросите, раз уж вы неверно понимаете новости, которые вы получаете здесь, что случилось на месте дуэли.

— Если Яшлом ручается за вас, о чем говорит его присутствие здесь, я, так и быть, соглашусь.

— Вы чрезвычайно любезны, — сказал я.

— Когда я любезна, молодой человек, — ответила она, — вам следует быть начеку.

И она пошла по террасе, коротко поговорив по пути с Яшломом, и по небольшой лестнице поднялась в свои покои.

Ночь была прекрасна, и вид отсюда открывался замечательный, но сидеть и ждать, полностью находясь в зависимости от причуд капризных женщин, нам совершенно не нравилось.

Яшлом хранил молчание, но взгляд его стал выражать беспокойство. Я вскоре встал и начал ходить по террасе. Наше временное пребывание, однако, не так уж затянулось. Внезапно вбежала масрийская девушка, раскрасневшаяся и веселая, с рассказом о том, что гвардейцы Малинового дворца растянулись под кустами, явно пьяные. Айсеп, бронзовая девушка, медленно вошла следом с каменным лицом, и я подумал, не пришлось ли им дать гвардейцам чего-нибудь еще, помимо вина, того, что понравилось масрийской девушке, а другой, бронзовой, — нет. Обе прошли в комнаты над террасой, но там не задержались. Вскоре оттуда вышли три мальчика, в которых при определенном освещении можно было узнать женщин: Малмиранет и ее девушки в мужской одежде. В руках у них ничего не было.

— Мадам, эти дамы… — сказал Яшлом.

— Уж не думаете ли вы, что я брошу Насмет и Айсеп, а сама уйду, оставив их для любого наказания, которому этот боров и его наследник решат их подвергнуть? Вы же видите, что у нас с собой нет никакого хлама, которым мы могли бы вас обременить. Мы готовы — и никакой суеты не будет. — Мы должны воспользоваться лестницей и колодцем, — сказал Яшлом.

— Конечно. А иначе зачем же мы облачились в штаны? Идем, идем. Почему мы медлим?

— У вас ничего нет? Разве нет драгоценностей, которые вы хотели бы взять? — спросил я.

— Несмотря на мою бедность? Я надеюсь, что Сорем вернет мне мои богатства. — И она повернулась и повела нас через колоннаду во внешний дворик.

Ее прирученный сторож, толстый Порсус, подошел, волоча ноги, и опустился перед ней на колени, и таращился на нее с такой собачьей преданностью, что его вполне можно было принять за ее пса.

— Карета уже выехала из ворот, мадам, как вы и велели, но все остальное — как и в других случаях. Стража на воротах положила в карман взятку, но я думаю, что информация уже доставлена во дворец. Люди наследника поедут следить за вами; они думают, что вы в карете.

— Умный и надежный человек, — сказала она ему. — Я бы умерла без тебя. — В ответ этот шут покраснел и что-то пробормотал. — Вы позаботитесь о себе, когда я уйду?

— Я буду в безопасности, — пообещал он ей.

Я решил, что он — жалкий идиот, а она — коварная дура, если оба думают, что он сможет избежать подозрений в его причастности к отъезду пустых экипажей, опаиванию стражи и тому подобному. Но я не стал портить их трогательного прощания.

Примерно на час позже, чем рассчитывал Сорем, мы с Яшломом проводили трех женщин вверх по склону мимо храпящих малиновых гвардейцев и пробрались в неприглядно темный колодец под мимозами.

Надо отдать справедливость нашим подопечным, они были хладнокровны, как лед, и проворны, как горные козы. А где-то в темноте, когда мы ожидали, пока Яшлом откроет дверь в колодец, вокруг моей шеи обвилась пара гладких рук и терпкий рот острыми зубами нежно прикусил мою нижнюю губу. Один безумный момент мне казалось, что это она, но это была масрийская девушка, которая шептала мне в ухо обещания на будущее. Я услышал, как смеется Малмиранет над ее шуточкой и подумал: «Ей надо смеяться вслух, чтобы доказать мне, как мало я для нее значу».

Все было хорошо, никаких признаков бдительных патрулей, преследования или тревоги, пока мы не достигли храма в полумиле от больших стен на нижней террасе. Здесь были привязаны две лошади, их было бы достаточно для двух мужчин и одной худенькой женщины, но явно не хватало для лишней пары девиц…

— Ничего, — сказала Малмиранет. — Мы можем раздобыть лошадей здесь. У жреца небольшая конюшня, и с ним можно договориться. Если один человек останется защитить меня, другой сможет проводить моих девушек в Цитадель. — Мадам… — начал Яшлом.

Я спросил себя, когда же он оставит этот свой вежливый тон и прикажет ей делать то, о чем он ее просит.

— Айсеп — непревзойденная наездница, — заверила его Малмиранет, — а Насмет может ехать за спиной мужчины на второй лошади, и это доставит удовольствие обоим наездникам.

— Мадам, — сказал я, — наша цель — проводить к вашему сыну вас, а не половину вашей свиты. Откуда вы знаете, что священник даст вам лошадей?

— Он уже давал мне, — ответила она. — Вы боитесь остаться со мной здесь? Я слышала, что чудотворцу любые трудности нипочем.