Книга Ненужная Избранная, страница 20 – Татьяна Тюрина

Мне, наверное, следовало бы расстроиться. Ведь я сама столько времени убила, стараясь получить его внимание. Но вместо этого я заливисто расхохоталась.

— Вот ведь… — сказала я сквозь слёзы. — Прямо романтическая комедия какая-то. Простушка получила принца.

— Тебе смешно… — с обидой в голосе пробубнила Машка. — А я до сих пор в шоке. Увела у меня из-под носа, гадина угрюмая.

— А ты что, тоже хотела его захомутать? — всё ещё смеясь, спросила я, а подруга вдруг запнулась и потупила взгляд.

— Ну ты ведь ушла… я подумала, что это мой шанс…

— Да уж, я оказалась в пролёте. Ему, оказывается, нравятся обычные девушки с шикарным маникюром.

— С чего это он шикарный?

— А ты его видела? У неё очень ухоженные руки.

— Сразу видно, что не Золушка, — съязвила Машка.

— А знаешь, что меня во всей этой истории радует больше всего? — спросила я, уже отсмеявшись.

— Ну? — спросила подруга, хитро поблёскивая глазками. Наверняка уже почуяла, что сейчас будет что-то интересное.

Я, так же лукаво смотря на неё, чуть-чуть нагнулась вперёд, словно доверяя ей тайну.

— То, что этот Олег не достался его же секретарше.

— О да! — расплылась Машка на стуле, как после хорошего массажа или горячей ванны. — Это действительно прекрасно. Уж лучше стрёмная Настька, чем та змеюка.

— Ну вот видишь, везде можно найти что-то хорошее.

Я улыбнулась, попивая свой напиток, а Машка вдруг посмотрела на меня внимательным, оценивающим взглядом.

— Ты изменилась… — заключила она.

— Сильно заметно? — просто спросила я, не до конца понимая, волноваться из-за этого или радоваться.

— Да. Но ты не подумай, ты всё такая же красотка. Может, даже красивее, просто… что-то не так… не могу сказать, что.

Я в конце концов улыбнулась. Мало кто знал, в какой яме я побывала. Машке я тоже не рассказывала. И не только потому, что это было тяжело для меня, просто подобные истории, как правило, вызывали к себе жалость. А это последнее, что я хотела, чтобы люди ко мне испытывали.

— Просто я пересмотрела собственную жизнь… — ответила я.

— А знаешь, теперь ты мне больше нравишься, — улыбнулась она. А я улыбнулась ей в ответ.

— Ты мне тоже, — это было правдой. Счастливая, а не вечно нудящая подруга была гораздо более приятной в общении.

Мы ещё какое-то время поболтали и разошлись по домам, решив больше не терять друг друга на такой большой промежуток времени.

Маша была права, я изменилась.

Я должна была. Но мне даже как-то понравилась моя новая жизнь. Я чувствовала себя свободнее, что ли. Ушло былое напряжение, и, казалось, я начала дышать полной грудью. Я встретилась со многими. Я нашла новых друзей. Пара коллег с работы, с которыми было приятно общаться. Несколько людей со школы танцев. Тренер меня хвалила, говорила, что в моём теле врождённая пластика. Во мне словно проснулась какая-то активность. Хотелось постигать новое. Так я начала ходить на разные курсы. Кройка и шитьё, с этим не особо срослось, кулинарные курсы были интересны, но надоело быстро, садоводство вот понравилось, но сада своего не было. Однажды даже забрела в клуб рыболовов, мужская компания встретила меня на ура, но я не задержалась. Меня не прельщало долгое неподвижное сидение на одном месте и бесконечные бахвальства своими достижениями.

Что можно всем этим сказать? Я искала себя.

Не скажу, что прошлое совсем отпустило. Дрыща, который уже не дрыщ я встретила ещё два раза.

Первый случай был, когда я увидела его через дорогу. Он стоял и разговаривал с какой-то девушкой. Оба улыбались. Возможно, его зазноба, наконец, приехала. Он меня не видел, так как я быстро ушла.

Второй раз мы столкнулись нос к носу. Точнее, я брела на очередные курсы, а он шёл навстречу. Увидев его, я внутренне вся сжалась, готовясь непонятно к чему, но он просто прошёл мимо. Ни улыбки, ни кивка, ни какого-либо узнавания. В целом он поступил так, как я и просила. В тот момент внутри зашевелилось что-то грустное и благодарное. Глубоко вздохнув, я пошла дальше по своим делам.

Я здесь уже которую страницу пытаюсь доказать всем, что со мной всё в порядке, что жизнь моя наладилась, что я иду дальше…

Но правда в том, что это не совсем так. Я заполняю свою жизнь всем, чем только могу, чтобы не оставаться одной со своими мыслями и воспоминаниями. Иногда по выходным я просто слоняюсь по городу или парку просто с тупой надеждой опять натолкнуться на того мужичка. Я не знаю, зачем. Чтобы доказать, что я и так неплохо живу? Или умолять об ещё одной попытке. Пусть не в тот же мир. Пусть в другой какой-нибудь, даже не такой роскошный. Сказать, что я готова обучаться и год, и два, если нужно будет. Я часто приходила на ту самую скамейку в парке, сидела там и позволяла ненадолго, совсем на чуть-чуть представить себе, как могло бы всё сложиться.

Знаю, что так только мучаю себя. Но ничего не могу с собой поделать. Возможно, где-то внутри я мазохистка. Но, думаю, многие чувствовали нечто подобное. Например, когда откололся кусочек зуба, и язык волей или неволей постоянно тянется пощупать это самое место. Так вот, это скамейка была моим сколом, а воспоминания — невольными прикосновениями.

Вот и в этот день я гуляла по парку. Это был ничем не примечательный день. Я была одета в обычные джинсы, кеды и блузку, а волосы убраны обычным ободком. Я уже шла домой, так как на небе сгущались облака, да и по прогнозу обещали дождик, а я была без зонта. Но, проходя мимо той самой скамейки, просто не могла отказать себе в том, чтобы присесть на пару минут. А присев, я вздохнула и уставилась на ленивые тучки, что плыли по своим делам. Но мне они были так же неинтересны, как и я им. Меня заботил вопрос: деньги или любовь?

— Многие просят денег, но на самом деле хотят именно любви, — послышался голос рядом.

Я вздрогнула от неожиданности. Потому что, когда я садилась, ни на самой скамье, ни рядом никого не было. Даже поблизости. Я даже не успела удивиться тому, что кто-то прочитал мои мысли, потому как, повернув голову, вообще на некоторое время забыла, как дышать. Это был он. Тот самый мужичок-проводник. Он сидел, беззаботно откинувшись на спинку, и смотрел в небо, как и я до этого. Я с трудом проглотила комок в горле.

— Почему? — спросила я.

— Почему просят одно, хотя хотят другое? — переспросил он, тоже глянув на меня.

У меня в горле пересохло, я не могла нормально выговорить и поэтому помотала головой. Потом, откашлявшись, наконец, произнесла:

— Нет, почему вы здесь?

Он улыбнулся и опять расслабленно откинул голову.

— У самой есть какие-нибудь соображения?

Я грубо затолкала надежду обратно туда, откуда она посмела вылезти, и предположила худшее: