Книга Танго на граблях, страница 24 – Алика Мур

– Могут, – ответил Никита. – Но вы должны понимать, что тем самым вы не просто подвергаете себя опасности, но и оставляете знамя без защиты.

Я вздохнула: вот так всегда. Мужчинам все самое интересное, а ты, женщина, сиди дома. То есть на базе. От возмущения я даже фыркнула.

– Вперед! – скомандовал Ник, и мы дружно ринулись врассыпную.

До своей базы наша команда добралась минут через семь. Нас с Виолой отвели на второй этаж полуразрушенного кирпичного строения и вручили знамя. Синее – по цвету шариков с краской в наших маркерах и отличительной полосы на шлеме и защитных костюмах.

– Следите за приближением противников из оконного проема, но целиком не высовывайтесь, – давал наставления Ник. – Высунетесь  – прихлопнут из-за дерева, охнуть не успеете.

Мы с Виолой закивали и послушно уселись на пол по обеим сторонам от прямоугольной дыры в стене.

– А если вы там переубиваете друг друга еще до того, как доберетесь до базы? – промычала сквозь решетчатую мембрану Виола.

– У вас есть рации – будем держать связь, – ответил Никита и кивнул парням. – Погнали.

Все трое скатились с лестницы, громыхая берцами по бетонным ступеням и прошмыгнув под окном, скрылись за деревьями.

***

– Может можно пока снять эту хреновину?

Виолетта постучала костяшками пальцев по собственному шлему.

– Ты с ума сошла? – ужаснулась я. – В любой момент может появиться противник, и твоя головушка – первое, что он увидит в окне.

Виола тяжело вздохнула.

– Ладно уж.

Она нырнула рукой в накладной карман жилета и выудила оттуда телефон.

– Это что?

Я вытаращила глаза и даже протерла прозрачную часть маски, чтобы удостовериться, что зрение меня не подводит.

– Война войной, а дома меня ждет борщ и любимый мужчина. Я же не могу позволить ему томиться в неизвестности.

Подруга стянула с руки перчатку и принялась с усердием строчить сообщение. Я с улыбкой покачала головой.

– Виталий Прокопыч?

– Он самый.

С королем канцелярского бизнеса Виола познакомилась не так давно – всего пару месяцев назад, но он уже успел подарить ей Рэндж Ровер (на котором мы, собственно и приехали) и время от времени даже готовил у нее дома.

«Я никогда не позволяла мужчинам хозяйничать в моем гнездышке, но Виталечка такой милый», – оправдывала подруга его периодическое присутствие. – «А вот ночевать у себя не позволяю. Ибо нефиг».

«Ибо нефиг» означало одно: совместные ночевки позволяют мужчинам думать, что женщина – чуть ли не их собственность, а этого королевы не терпят. Такова была позиция умудренной жизненным опытом Виолы.

– Мой зайчонок, – промурлыкала она из-под маски и снова принялась что-то строчить.

– Что он там?

Любопытство всегда было моей слабой стороной.

– Он забронировал на вечер нам столик в «Голд Плаза», – ответила подруга, чуть помедлив.

Никогда не была в этом ресторане, но наслышана, что цены там как на полет в космос. Я добродушно усмехнулась и, встав на карачки, осторожно выглянула в окно.

Из леса доносились звуки пальбы.

– Может пойти помочь нашим?

Я робко покосилась на подругу.

– Вот еще, – фыркнула та.

– Виолочка, – принялась я конючить, сложив руки в молитвенном жесте. – Ты ведь все равно со своим Виталечкой пишешься. Давай я пока быстренько схожу на разведку. Я недалеко, честное пионерское.

Подруга повернулась и, уцепившись рукой за край, выглянула в окно. По-партизански оглядела окрестности и снова заняла начальную позицию.

– Ладно уж, иди, Джеймс Бонд.

Я радостно хрюкнула и, поднявшись с карачек, взяла маркер наперевес. Нужно быть ко всему готовой. Мало ли.

Стараясь не греметь берцами, я спустилась вниз и выглянула из-за наполовину разрушившейся кирпичной кладки. Поблизости никого не было. Звуки пальбы все так же звучали вдали от нашей крепости, так что вероятность внезапного нападения была ничтожно мала.

Короткими перебежками (этому еще в прошлые разы меня учил Никита) я добралась сначала до обгоревшего остова автомобиля, а затем до ближайшего дерева. Прислонилась спиной к стволу.

– Эй, ты там осторожнее, – крикнула из окна Виолетта и сделала жест, будто отпиливая себе голову.

Я только рукой махнула. Вскинула автомат, то есть маркер и двинулась на звуки пальбы.

Поднявшись на небольшой пригорок, присела на корточки за кустом малины и огляделась. Внизу, ближе к тому месту, где мы расстались с командой противников, наблюдалось движение. Парни рывками перебегали с места на место, время от времени пуская автоматные очереди. Судя по всему, потери были с обеих сторон: я насчитала двоих «наших» и одного «врага». «Убитые» по правилам игры должны были вернуться на общую базу.

В крови закипал адреналин. Я уже собиралась выпрямиться во весь рост, чтобы спуститься вниз и помочь «своим», как услышала невдалеке треск сухих веток. Плюхнувшись плашмя на игольчатый ковер, осторожно приподняла голову.

«Ах ты, гаденыш», – злорадно подумала, заметив крадущуюся окольным путем фигуру с яркой красной полосой на костюме. – «Прорвался-таки незамеченным. Ничего, сейчас мы это исправим».

Стараясь не хрустеть ветками, я заняла удобную позицию снайпера и прицелилась. Фигура противника двигалась медленно, поэтому особого труда взять ее на мушку не составляло. Я медленно выдохнула и нажала на спусковой крючок.

Раздался громкий хлопок, и на шлеме противника растеклось яркое синее пятно. Тот вначале испуганно вздрогнул, а когда понял, что его «убили», послушно бухнулся наземь.

– Их-ху-у-у! – завопила я, словно бешеный индеец и, вскочив на ноги, ринулась к поверженному врагу.

Берца провалилась в неглубокую ямку. Лодыжку пронзила острая боль, и я, рухнув на землю,  кубарем покатилась по склону. Удивительно как еще не свернула себе шею – такие трюки могли позволить себе лишь каскадеры. Приземлившись аккурат возле трухлявого пня, я со стоном закрыла глаза.

«Вот черт», – прорвалась сквозь тупую боль в ноге единственная мысль.

– Эй, вы в порядке? – раздался рядом приглушенный голос, и над моим лицом свесилась голова поверженного противника.

– Вы убиты.

Я подняла руку и выставила вперед указательный палец.

– Пиф-паф.

От одной попытки опереться на ногу перед глазами пошли цветные круги, а острая боль заставила снова застонать.

– А вы, судя по всему, ранены, – с сочувствием проговорил боец и встал передо мной на колени. – Не двигайтесь. Где болит?