Онлайн книга «Танцуй со мной в темноте»
|
Светлый холодный кабинет. Врач просит меня занять стул перед столом, на котором царит идеальный порядок, и сама садится напротив, собираясь с силами. – Она умерла, – произношу сам. Рот немеет от сказанных слов, а женщина огорченно вздыхает, подтверждая мою правоту. – Обширный инсульт, – говорит врач, раскрывая перед собой папку. – У нее… – Мне не интересно. Я должен подписать какие-то бумаги? Что нужно от меня? Женщина теряется, медленно закрывая папку. Слышу, как монотонно тикают часы, висящие на стене. Прямо по мозгам. Мелкие тычки сквозь череп. Тик… Никита, сынок… Так… Я люблю тебя, малыш… Тик… Мы будем жить в большом доме. Тебе там понравится… Так… Никита, Коля любит нас, просто у него проблемы на работе… Тик… Что ты наделал? Никита! Что ты наделал?! Так… Убирайся! Вон из моего дома! Ты! Выродок! Зачем я вообще тебя рожала? Как ты мог? За что?! – Никита! Фокусирую взгляд на докторе, которая таращится на меня, нахмурив светлые брови. – Да? Вы что-то сказали? – Ты в порядке? Мне жаль. У твоей матери был запущенный случай. Ей нужна была реабилитация после предыдущего инсульта, но она… – Я же сказал, – потихоньку выхожу из себя, – мне неинтересно, что было тогда и что случилось. Скажите, что нужно от меня теперь? Оплатить счет? – Давай-ка я дам тебе успокоительное. Она порывается встать, но я хлопаю ладонью по столу и поднимаюсь на ноги сам, заставляя тетку рухнуть в кресло: – Я так понимаю, ничего. В какой морг ее перевезут? Узнав все, что нужно для дальнейших действий, покидаю клинику. Голова тяжелеет с каждой секундой, словно через уши вливают свинец, но нужно закончить дела, которых теперь предостаточно, и организовать похороны в ближайшее время. Чем ближе подхожу к машине, тем труднее становится переставлять ноги. Черт! Я не хочу втягивать в это Аню. Не хочу, чтобы она все это видела и переживала. Но что мне сделать? Солгать? Так нельзя… Сука! Не нужно было возвращаться! Один хрен не сделал ничего. Абсолютно… Сажусь за руль и завожу мотор. Чувствую на себе ее взгляд, но не отвечаю на него. Выезжаю с парковки и гоню в сторону дома. Аня терпит пять минут. Для нее уже рекорд. – Никита… – всхлипывает она, опуская ладонь на мое бедро. Вижу ее прикосновение, опустив взгляд, но практически не чувствую его. Сейчас здесь находится только оболочка, сознание отправилось в ад, оставив от себя лишь призрак. – Она?.. – выдавливает Аня. Невыносимо слушать ее затравленный голос. Паника в ее интонации – острые спицы прямо в барабанные перепонки. – Она умерла, – повторяю фразу второй раз и ощущение, точно жую лимон. – Мне так жаль… Нажимаю на педаль газа. Хочу поскорее избавиться от нее. Волны ярости все ближе, а мозг с каждой секундой работает хуже, оставляя только одно желание… Только одно… Закончить то, что я начал восемь лет назад. Влетаю во двор и торможу напротив подъезда. Не глушу мотор и не поворачиваюсь. Говорю, не слыша собственный голос: – Ты мне веришь? – Да, – незамедлительный ответ издалека. – Тогда иди домой. – Никита, пожалуйста… – звук все дальше. – Просто дождись меня. – Ты не один. Слышишь? Ты не должен справляться со всем в одиночку. – Дождись. Хорошо? Я решу все вопросы насчет похорон и приеду. Аня разворачивает мою голову, заставляя посмотреть ей в лицо. Ревет. Глаза красные, щеки блестят от слез. Но свет в синих глазах надежно обматывает цепь вокруг моих ног. Вот он. Мой якорь, который должен удержать на Земле. Только бы удержал… – Хорошо… – почти шепотом отвечает она, опуская руки. Аня захлопывает дверь снаружи, и я ударяю по газам. Все вокруг исчезает. Вижу только скачущую картинку дороги и руки на руле. Я думал, меня не тронет эта новость. Был готов к ней. Мать умерла для меня восемь лет назад. Я еще тогда это пережил, но… Реальность оказалась куда страшнее. И это не поддается контролю. Даже моя ненависть, переросшая в уродливое безразличие к этой женщине не помогает справиться с выжигающей внутренности горечью. Встретившись с ритуальным агентом, погружаюсь в прострацию. Отключаюсь от чувств и эмоций, переводя действия в чисто физические. Без ощущений. Нужно собрать справки. Бумажки. Вот и все, что от нее осталось. Листы с печатями из государственных учреждений, которые подтверждают ее существование, и… Я. Что она сделала в жизни? Была ли когда-нибудь счастлива? Даже улыбку ее вспомнить не могу. Закрываю глаза… Лицо в синяках, слезы на дрожащих ресницах. Он того стоил? Стоил?! Агент берет на себя оставшуюся часть работы. По большому счету я единственный приглашенный на похороны, но не уверен, что появлюсь. Я уже выполнил свой последний долг перед ней. Но, оказавшись вновь в машине, не могу сдвинуться с места. Огромный груз непонятно откуда взявшейся вины падает сверху и прижимает к сидению. Крепко зажмуриваюсь и достаю вторую за сегодня и уже полупустую пачку сигарет. Не-е-е-т… Все это фигня. Если бы я не выкинул в окно эту сволочь, то он бы убил ее раньше. Своими гулянками, систематическими побоями и унижениями. Это было правильное решение и, наверное, стоило все-таки добить его. Тогда все могло сложиться по-другому, но это уже был не мой выбор. Она ведь всегда его выбирала. Всегда… Поворачиваю ключ в зажигании, ощущая нестерпимую тягу в одно место. Хочу посмотреть на эту тварь. Увидеть его и сказать, что он добился своего. Не знаю, поймет ли он хоть что-то в своем состоянии, но мне это нужно, чтобы избавиться от чувства кромсающего душу, которую они оба почти угробили. Чтобы вспомнить, как сильно я их ненавижу. Вечером возле городской больницы практически никого нет. Думаю, часы посещений уже окончены, но у меня с собой есть немного налички, которой должно хватить, чтобы подкупить медсестру. Добираюсь до широкого крыльца, и меня останавливает оклик. Разворачиваюсь и на краю паркинга вижу знакомую высокую фигуру. Глеб стоит рядом с машиной и играет сигаретой в зубах. – Ты опоздал! – кричит он. Шагаю к нему, улавливая странное эхо в его голосе. Удовлетворение? Облегчение? – В каком смысле опоздал? – Его уже увезли, – отвечает Глеб, стряхивая пепел. – Куда? |